Цитаты со словом «домашка»
Похожие цитаты:
«Я не могу поставить вам по вашей просьбе двойку вместо тройки и отправить на пересдачу за четвёркой, потому что все потом будут говорить, что Беклемишев — зверь». (На экзамене, 1996 год)
Хорошего без плохого не бывает — даже школьнику на каникулы дают задание.
«На тройку, молодой человек, Вы знаете. А про меня и так говорят, что я слишком злой преподаватель, чтобы ещё ставить незаслуженные двойки». (На экзамене, в ответ на просьбу о двойке, 1976 год)
«Скажите,
когда Вы приняли решение не учиться?» (На зачёте, получив от студента совсем неправильный ответ.)
К сожалению, учебники пишут не лучшие специалисты. А насчёт того, что в школе об этих проблемах говорить рано... Главное, чтобы не было поздно.
Я прекрасно помню свою первую любовь: мы вместе учились в школе, и это была первая девчонка в классе, у которой выросли сиськи.
Физику наших дней не обязательно знать физику, ему достаточно знать математику.
«Желающие сдать мне экзамен досрочно должны написать на этом листочке свою фамилию. И обвести её чёрной рамкой». (На лекции, 1995 год)
История - это не учительница, а надзирательница: она ничему не учит, но сурово наказывает за незнание уроков.
«Никто не требует от вас выводить на экзамене всю аналитическую геометрию. Это было сделано до вас многими умными людьми. Некоторые вещи надо просто знать». (На сдаче, получив от студента неточный ответ.)
Опыт — это дорогая школа, но что делать, если для дураков нет другой школы?
(о планшетном компьютере, на котором можно работать без клавиатуры, делая записи прямо на экране) «Обещаю, что дешевле будет купить этот компьютер, чем набор учебников для полноценного курса обучения!»
Жил долго. Одной посуды пересдавал — страшное дело. Если бы всю сразу, то хватило бы на машину и дачу. Но поскольку сдавал малыми порциями. то всякий раз едва хватало на опохмелку.
Нельзя научиться программированию с помощью ручного калькулятора, но можно забыть арифметику.
Я не был хулиганом — но лучше бы был. У такого парня, как я, проблем было даже больше, чем у хулиганов. Я мог надолго задуматься о чем-то своем. Все записывают слова учителя, а я рисую свои картинки.
Чтобы выучить важные жизненные уроки, нужно каждый день преодолевать страх.
Я сажусь за рабочий стол и если не получилось написать что-либо в течение пятнадцати или двадцати минут, я сдаюсь и считаю день неудачным для работы.
Задавая домашнее задание, учителя метят в учеников, а попадают в родителей.
Хочешь идти за мной, иди. Но я учить не буду. Учись сам, думай, тренируйся!
Вообще Витька был золотым парнем. У меня не было ощущения, что я общаюсь со звездой. Он не выпендривался, не капризничал… Был просто КЛАССНЫМ парнем! Мы с ним дружили всего два года, но его смерть для меня стала большой трагедией.
На любом языке можно написать фортрановскую программу.
Если преподаватель настаивает на том, что вычислительная наука — это X, а не Y, посочувствуйте его ученикам.
Использование программы для доказательства теоремы о четырех красках не изменит математики. Оно просто покажет, что задача, которая оставалась нерешенной в течении столетия, возможно, не так уж важна для математики.
(о своей красоте): Я нравлюсь себе, спасибо маме и папе за хорошие гены. Я буду работать над собой и дальше.
«Человека можно научить чему угодно! Даже ходить строевым шагом, правда слегка в других условиях». (В аудитории, на одном из семинаров, после неправильного ответа, 2007 год)
Как только вы поняли, как писать программу, заставьте сделать это кого-нибудь другого.
Один отец значит больше, чем сто учителей.
Вечно учиться; но не — вечно получать уроки.
Нужно писать так, как говоришь.
Мы вот-вот сможем сказать: «Сегодня наша программа доказала теорему ферма».
Писать нужно лишь о том, что знаешь лучше других, либо о том, о чем никто, кроме тебя, не знает.
Поскольку я не люблю, когда меня цитируют, мне кажется, что, говоря о своей работе, я вру практически постоянно.
Мы всегда хотим сказать в своих программах что-то такое, что на всех известных языках можно сказать только плохо.
Однако звонили не только журналисты и организаторы конференций. Однажды вечером мы с Туве сидели дома и читали девочкам книжки. Зазвонил телефон.
Хороший учитель — это не тот, кто всё знает, а тот, кто не стесняется своего незнания. Поэтому у хороших учителей ученики их перерастают.
Недавно в Самаре подошли ребята, попросили автограф, а потом спросили: «Вы ведь «УмаТурман»?» Я сказал «да», зачем портить людям настроение?
Послезавтра — это после завтра, а завтра — это после сегодня. И даже сегодня ещё не скоро кончится, после «сейчас», когда я вот болтаю с моим другом Бруно и думаю: эх, забыть бы о времени да выпить чего-нибудь горяченького.
Я писал такие книги, какие мне самому хотелось бы прочесть. Именно это всегда побуждало меня взяться за перо. Никто не желает писать книги, которые мне нужны, так что приходится это делать самому...
Не знаю… по-моему, надо заниматься приватизацией самого себя. Потому что ничего другого не получается.
Ваять можно научить каждого, но тогда пришлось бы учить Микеланджело, как не делать этого. То же самое — с великими программистами.
У меня нет никакого желания жить до 70 лет: это, наверное, очень скучное занятие.
Лень делает всякое дело трудным.
Лень делает всякое дело трудным.
Я еще не знаю, чем я займусь в следующем году. Но что бы это ни было, мне не будет скучно.
Я написал то, что мне хотелось прочитать. Люди этого не писали, пришлось самому.
Знаешь, нужно быть не просто хорошим программистом чтобы написать систему, подобную Linux. Нужно быть ещё и хитрой сволочью.