Цитаты со словом «природоведение»
Похожие цитаты:
В.И.Арнольд говорит, что математика — это часть физики. А я дополняю: физика — часть геометрии!
Самым важным явлением в школе, самым поучительным предметом, самым живым примером для ученика является сам учитель.
Физику наших дней не обязательно знать физику, ему достаточно знать математику.
Математика — это то, что русские преподают китайцам в американских университетах.
То, что люди не учатся на ошибках истории, — самый главный урок истории.
Благодаря Линнею ботаника поднялась до ранга науки. «История ботаники» (1817—1818).
Я не учитель. Я просто помогаю тебе изучать себя.
В наших школах не учат самому главному — искусству читать газеты.
Настоящая педагогика — это та, которая повторяет педагогику всего общества.
История - это не учительница, а надзирательница: она ничему не учит, но сурово наказывает за незнание уроков.
Если преподаватель настаивает на том, что вычислительная наука — это X, а не Y, посочувствуйте его ученикам.
История — самый лучший учитель, у которого самые плохие ученики.
Если бы не было иностранных языков, как бы ты отличил профессора от преподавателя?
В любой науке, в любом искусстве лучший учитель — опыт.
Математика - гимнастика ума!
Не стоит изучать язык, который не меняет вашего представления о программировании.
Использование программы для доказательства теоремы о четырех красках не изменит математики. Оно просто покажет, что задача, которая оставалась нерешенной в течении столетия, возможно, не так уж важна для математики.
Обучение детей программированию противоречит современной теории обучения. Разве интересно составлять планы, овладевать дисциплиной в организациии мышления, уделять внимание деталям и учиться быть самокритичным?
Маркс не был хорошим математиком. Он все время путался в цифрах и формулах, его трудовая теория стоимости не слишком содержательна, но, в сущности, я интерпретирую Маркса, и Маркс интересен мне как классический экономист.
К сожалению, учебники пишут не лучшие специалисты. А насчёт того, что в школе об этих проблемах говорить рано... Главное, чтобы не было поздно.
Те, у которых мы учимся, правильно называются нашими учителями, но не всякий, кто учит нас, заслуживает это имя.
Хорошего без плохого не бывает — даже школьнику на каникулы дают задание.
Студенты ценили профессоров, профессора понимали студентов, и те и другие гордились университетом. — О студентах.
Для дилетанта лучшим пособием по программированию служит «Алиса в стране чудес» — только потому, что для него это лучшее пособие по любому предмету.
Я прекрасно помню свою первую любовь: мы вместе учились в школе, и это была первая девчонка в классе, у которой выросли сиськи.
Давида Гильберта спросили об одном из его бывших учеников. «А, такой-то? — вспомнил Гильберт. — Он стал поэтом. Для математики у него было слишком мало воображения.»
Горский был из тех преподавателей высшей школы, которые владели вниманием аудитории и умели увлечь их слушателей, вместе с тем он был выдающимся воспитателем, пользовавшимся огромным нравственным влиянием на студенчество.
Хороший учитель — это не тот, кто всё знает, а тот, кто не стесняется своего незнания. Поэтому у хороших учителей ученики их перерастают.
«Я не могу поставить вам по вашей просьбе двойку вместо тройки и отправить на пересдачу за четвёркой, потому что все потом будут говорить, что Беклемишев — зверь». (На экзамене, 1996 год)
Воспитание — это наука, обучающая наших детей обходиться без нас.
Во время гражданской войны история сводится к нулю, а география — к подворотне.
Нельзя научиться программированию с помощью ручного калькулятора, но можно забыть арифметику.
Чтобы выучить важные жизненные уроки, нужно каждый день преодолевать страх.
«На тройку, молодой человек, Вы знаете. А про меня и так говорят, что я слишком злой преподаватель, чтобы ещё ставить незаслуженные двойки». (На экзамене, в ответ на просьбу о двойке, 1976 год)
«Вы не можете быть приняты в английском обществе». (На семинаре, студент не ответил на вопрос, 1980 год)
Искусству пошло бы на пользу: меньше школ и больше школы.
Я единственный профессор философии, который никогда ни слова не читал у Аристотеля.
Когда мы пишем программы, которые «обучают», мы — обучаем, а они- нет.
С большими трудностями группа встретилась при рассмотрении книги Я. Б. Зельдовича «Высшая математика для начинающих». … книга очевидно плохая, хуже я не встречал, и бессмысленная.
Наука — то, что мы знаем, философия — то, чего мы не знаем.
Как мать учит своих детей тому, как выразить себя на своём языке, так один цыганский музыкант преподаёт другим. Они никогда не показывали потребность в нотации.
Опыт — это дорогая школа, но что делать, если для дураков нет другой школы?
Я слушал больше, чем я учился. Были разработаны, следовательно, мало-помалу мои знания и способности.
«Никто не требует от вас выводить на экзамене всю аналитическую геометрию. Это было сделано до вас многими умными людьми. Некоторые вещи надо просто знать». (На сдаче, получив от студента неточный ответ.)
История учит лишь тому, что она никогда ничему не научила народы.
Задавая домашнее задание, учителя метят в учеников, а попадают в родителей.