Цитаты со словом «врач»

Чем лучше врач, тем больше он знает бесполезных лекарств.

Время — самый искусный врач: оно исцеляет болезнь или уносит её с нами.

Врач видит человека во всей его слабости, юрист — во всей его подлости, теолог — во всей его глупости.

Зло подкрадывается, как болезнь. Добро прибегает запыхавшись, как врач.

Страх — это страсть воистину поразительная, и врачи говорят, что нет другой, которая выбивала бы наш рассудок из положенной ему колеи в большей мере, чем эта.

Когда врачи говорят о религии, они уподобляются мясникам, рассуждающим о жизни и смерти.

Когда меня увидели врачи, они страшно удивились, что я ещё жива и даже гастролирую.

Хороший врач спасет если не от болезни, то хотя бы от плохого врача.

Врачей ненавидят либо из убеждения, либо из экономии.

От врачей и учителей требуют чуда, а если чудо свершится, никто не удивляется.

Странное дело: я всегда могу разобрать счет, который выписал врач, и никогда не могу разобрать рецепт.

Адвокаты, врачи и дантисты обирают людей до нитки. Писателям остаётся помирать с голодухи, кончать жизнь самоубийством или сходить с ума.

Видит ли человек свою цель в том, чтобы стать кучером, врачом, донжуаном, другом, тираном, он всегда усматривает в этом высшее осуществление и утверждение своей сущности.

Когда Фридриху Великому предлагали личного врача, он неизменно спрашивал: «А у него кладбище уже полное?»

Здесь происходит то же самое, что с чахоткой: врачи говорят, что в начале эту болезнь трудно распознать, но легко излечить; если же она запущена, то ее легко распознать, но излечить трудно. Так же и в делах государства: если своевременно обнаружить зарождающийся недуг, что дано лишь мудрым правителям, то избавиться от него нетрудно, но если он запущен так, что всякому виден, то никакое снадобье уже не поможет.

Ради чего врачи с таким рвением добиваются доверия своего пациента, не скупясь на лживые посулы поправить его здоровье, если не для того, чтобы его воображение пришло на помощь их надувательским предписаниям?

Мы все предстанем перед судом Божьим, и всем придётся отчитываться за свою жизнь. Один скажет: «Я был портным». Другой скажет: «Я был врачом». Третий: «Я был ювелиром». А я смогу сказать: «Я не забыл тебя, Господи…»

Представим себе, что на прием к врачу-психиатру, взращенному советской школой психиатрии, попадает пациент — православный монах или священник. Кстати, ситуации, когда священника, в связи с запретной «религиозной пропагандой», принудительно помещали в психиатрическую больницу, были отнюдь не редкостью. Итак, священник рассказывает человеку в белом халате об опыте своего религиозного преображения — обращения в веру. Если психиатр будет интерпретировать рассказ священника с позиций своих профессиональных знаний и начнет лечить его от «религиозного бреда» препаратами, предназначенными для терапии шизофрении, то он имеет все шансы необратимо искалечить психику священника. Понимание этого факта противоречит медицинской совести — Гиппократову принципу «не навреди!». Если же профессионал захочет поступить по-другому, то будет вынужден признать нормой переживания священнослужителя, которые полностью противоречат материалистическому мировоззрению того же врача. Возникнет кризис психиатрически узких рамок профессионального взгляда на мир. Врач в результате будет вынужден либо изменить свое обусловленное профессией мировоззрение, включив в него бытие трансцендентного (то есть сделать шаг к вере), либо… сойти с ума. С точки зрения его коллег, принятие психиатром веры в результате бесед с пациентом-священником будет безумием в любом случае.

И самое лучшее лекарство не поможет больному, если он отказывается его принять.

Бывают люди, которые поправляются от одного вида лекарств.

во время шоковой терапии в 90-х многим стало страшно. А мне - нет. Для меня это была дестабилизация, пришедшая на смену патологии. Мы начали выздоравливать через шок. Хотя терапия и затянулась... (2004)

Жизнь — это больница, где каждый пациент мечтает перебраться на другую кровать.

 — Бригадефюрер, мне нужно сказаться больным, (а я действительно болен), и взять отпуск на 10 дней, иначе я сдам.

— Доктор что вы себе такое прописали? - Вы русские такие хитрые.

Чтоб вам аборт делал такой гинеколог, как вы — инженер! (нерадивым студенткам, при попытках «давить на жалость»)

Почему так бывает, что состояние больного приличное, а здоровье — никудышнее?

Сознание своей болезни и готовность лечиться - уже начало исцеления.

Не признавать медиков могут и люди образованные, отрицать же медицину могут только неучи.

Ах, если бы экономисты могли сделать так, чтобы в них видели скромных, почтенных людей, не хуже дантистов, — как это было бы здорово!

Суть медицинской науки — в умении ставить диагноз заболевания, руководствуясь данными о смерти, этим заболеванием вызванной.

Все мы стараемся изо всех сил, чтобы не выздороветь, — ведь выздоровление от всех болезней есть смерть.

Многие люди умирают не от своих болезней, а от лекарств.

Прежде чем отказываться, надо узнать мнение специалиста.

Из всех лекарств лучшее — хорошая жена.

Лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным.

Боюсь операционного стола и математики: хирургия — ужас для тела, математика — для головы.

Длинный список советов, который я люблю давать всем начинающим музыкантам, обычно заканчивается так: «Если чешется — постарайся как можно скорее обратиться к доктору».

Уговорить хирурга вырезать вам аппендикс в кредит — это и значит сделать кредитную операцию.

Работа — лучшее лекарство от всех бед.

К какому выводу в конце концов пришли Вольтер, Юм и Кант? — К тому, что мир есть госпиталь для неизлечимых.

Невежество не так отвратительно, как глупость, но когда оно берётся прописывать лекарства, то может причинить больше вреда.

Время не лечит, оно лишь даёт иллюзию исцелённости...

В основном консультации маркетологов подобны генератору случайных чисел. Безусловно стоит обратиться к ним за консультацией, но не стоит пренебрегать и своим собственным видением и мнением.

Писателю необходима такая же отвага, как солдату: первый должен так же мало думать о критиках, как второй — о госпитале.

Я ни разу в жизни не делала аборт. Хотя, я не считаю, что аборт это грех. Но, извини, когда детей нечем кормить и при этом рожать второго али третьего только из-за того, что муж собирается уйти – себе дороже.

Я должен иметь степень доктора наук по вопросам женщин. Но на самом деле я провалил чаще, чем нет. Я очень люблю женщин, я восхищаюсь ими. Но, как и все мужчины, я их не понимаю.

Книга — организм сложный. И любая ампутация, любое изменение, сделанное чужими руками, калечит её. Она может стать лучше, не важно, это будет уже не та книга!