Неточные совпадения
Минуту спустя вошла
хозяйка, женщина пожилых лет, в каком-то спальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на
шее, одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожаи, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки, размещенные по ящикам комодов.
— Здравствуйте, батюшка. Каково почивали? — сказала
хозяйка, приподнимаясь с места. Она была одета лучше, нежели вчера, — в темном платье и уже не в спальном чепце, но на
шее все так же было что-то навязано.
В столовой уже стояли два мальчика, сыновья Манилова, которые были в тех летах, когда сажают уже детей за стол, но еще на высоких стульях. При них стоял учитель, поклонившийся вежливо и с улыбкою.
Хозяйка села за свою суповую чашку; гость был посажен между хозяином и
хозяйкою, слуга завязал детям на
шею салфетки.
Дождался, когда
хозяйка притворила за собою дверь, и торопливо, шипящим шепотом, заговорил, вытянув
шею...
— А вы где заказали рубашки? Кто вам
шьет? — живо спросила
хозяйка.
Если дети не затворят дверь за собой, он видит голую
шею и мелькающие, вечно движущиеся локти и спину
хозяйки.
Илья Ильич завел даже пару лошадей, но, из свойственной ему осторожности, таких, что они только после третьего кнута трогались от крыльца, а при первом и втором ударе одна лошадь пошатнется и ступит в сторону, потом вторая лошадь пошатнется и ступит в сторону, потом уже, вытянув напряженно
шею, спину и хвост, двинутся они разом и побегут, кивая головами. На них возили Ваню на ту сторону Невы, в гимназию, да
хозяйка ездила за разными покупками.
— Что нам за дело? — говорила
хозяйка, когда он уходил. — Так не забудьте, когда понадобится рубашки
шить, сказать мне: мои знакомые такую строчку делают… их зовут Лизавета Николавна и Марья Николавна.
Обломову видна была только спина
хозяйки, затылок и часть белой
шеи да голые локти.
Когда Нехлюдов проснулся, извозчики уже давно съехали,
хозяйка напилась чаю, и отирая платком потную толстую
шею, пришла сказать, что этапный солдат принес записку.
Тэке, мотнув несколько раз головой и звонко ударив передними ногами в землю, кокетливо подошел к девушке, вытянув свою атласную
шею, и доверчиво положил небольшую умную голову прямо на плечо
хозяйки.
Ася (собственное имя ее было Анна, но Гагин называл ее Асей, и уж вы позвольте мне ее так называть) — Ася отправилась в дом и скоро вернулась вместе с
хозяйкой. Они вдвоем несли большой поднос с горшком молока, тарелками, ложками, сахаром, ягодами, хлебом. Мы уселись и принялись за ужин. Ася сняла шляпу; ее черные волосы, остриженные и причесанные, как у мальчика, падали крупными завитками на
шею и уши. Сначала она дичилась меня; но Гагин сказал ей...
Это разом всех привело в нормальное настроение. Тайные советники забыли об уфимских землях и, плавно откидывая ногами, двинулись за
хозяйкой; Иван Тимофеич бросился вперед расчищать гостям дорогу; Очищенный вытянул
шею, как боевой конь, и щелкнул себя по галстуху; даже"наш собственный корреспондент" — и тот сделал движение языком, как будто собрался его пососать. В тылу, неслышно ступая ногами, шел злополучный меняло.
Мне казалось, что за лето я прожил страшно много, постарел и поумнел, а у хозяев в это время скука стала гуще. Все так же часто они хворают, расстраивая себе желудки обильной едой, так же подробно рассказывают друг другу о ходе болезней, старуха так же страшно и злобно молится богу. Молодая
хозяйка после родов похудела, умалилась в пространстве, но двигается столь же важно и медленно, как беременная. Когда она
шьет детям белье, то тихонько поет всегда одну песню...
Чувствуя, что ему неодолимо хочется спать, а улыбка
хозяйки и расстёгнутая кофта её, глубоко обнажавшая
шею, смущают его, будя игривые мысли, боясь уронить чем-нибудь своё достоинство и сконфузиться, Кожемякин решил, что пора уходить. С Марфой он простился, не глядя на неё, а Шкалик, цепко сжимая его пальцы, дёргал руку и говорил, словно угрожая...
Кожа на висках у
хозяйки почти голубая, под глазами лежали черноватые тени, на тонкой
шее около уха торопливо дрожало что-то, и вся эта женщина казалась изломанной, доживающей последние дни.
В восемь часов был подан ужин, потому что в Белоглинском заводе все ложатся очень рано. Стряпня была своя домашняя, не заморская, но гости находили все отличным и говорили нехитрые комплименты молодой
хозяйке, которая так мило конфузилась и вспыхивала ярким румянцем до самой
шеи. Гордей Евстратыч особенно ласково поглядывал сегодня на Феню и несколько раз принимался расхваливать ее в глаза, что уж было совсем не в его характере.
Пока
хозяйка вздувала огонь, а хозяин слезал с полатей, нетерпение вновь приехавших дошло до высочайшей степени; они стучали в ворота, бранили хозяина, а особливо один, который испорченным русским языком, примешивая ругательства на чистом польском, грозился сломить хозяину
шею. На постоялом дворе все, кроме Юрия, проснулись от шума. Наконец ворота отворились, и толстый поляк, в провожании двух казаков, вошел в избу. Казаки, войдя, перекрестились на иконы, а поляк, не снимая шапки, закричал сиповатым басом...
Поехал я на другой день. Еще когда подъезжал к усадьбе, у меня замерло сердце; представьте себе, после этакого устройства, какое было при брате, вижу я, что флигеля развалились, сад заглох, аллейка эта срублена, сломана, а с дома тес даже ободран, которым был обшит; внутри не лучше: в зале штукатурка обвалилась, пол качается; сама
хозяйка поместилась в одной маленькой комнате, потому что во всех прочих холод страшный. Мне обрадовалась, бросилась на
шею, прослезилась.
Но ничто так не тяжело, как стоять на одном месте перед кухонным столом и чистить картошку. Голову тянет к столу, картошка рябит в глазах, нож валится из рук, а возле ходит толстая, сердитая
хозяйка с засученными рукавами и говорит так громко, что звенит в ушах. Мучительно также прислуживать за обедом, стирать,
шить. Бывают минуты, когда хочется, ни на что не глядя, повалиться на пол и спать.
Однако и Дуня не лишена дружбы Дорушки, очень доброй по природе. Несмотря на новых подруг, Дорушка по-прежнему раздает свои гостинцы подругам, и делится добрячка с ними каждым куском. По-прежнему ровна и ласкова она со всеми, а с Дуней ласковее всех, но нет теперь времени Дорушке посвящать все свои досуги Дуне. Целыми днями просиживает она за работой. Изучает выкройки, образцы…
Шьет больше, нежели требуется в приюте, словом, всячески готовится к сложной роли будущей
хозяйки мастерской.
— Работать трудно, — устало произнесла Прасковья Федоровна. — Мастерская у
хозяйки темная, все глаза болят. Профессор Донберг вылечил, а только сказал, чтоб больше не
шить, а то ослепнешь.
Анфиса почувствовала, что на ее лицо и
шею капают горячие слезы ее
хозяйки.
— И серенькое дарили. Она помнит, как ей дарили это платьице и как весело все они вместе его
шили и примеряли — как сама
хозяйка пришпиливала на ней выкройки и говорила...