Неточные совпадения
Пугачев на первом месте сидел, облокотясь на стол и подпирая
черную бороду своим широким
кулаком.
Отец Клима словообильно утешал доктора, а он, подняв
черный и мохнатый
кулак на уровень уха, потрясал им и говорил, обливаясь пьяными слезами...
Немного выше своих глаз Самгин видел черноусое, толстощекое лицо, сильно изрытое оспой, и на нем уродливо маленькие
черные глазки, круглые и блестящие, как пуговицы. Видел, как Любаша, крикнув, подскочила и ударила
кулаком в стекло окна, разбив его.
Он поднял длинную руку, на конце ее — большой,
черный, масляный
кулак. Рабочий развязал мешок, вынул буханку хлеба, сунул ее под мышку и сказал...
Он стал перечислять боевые выступления рабочих в провинции, факты террора, схватки с
черной сотней, взрывы аграрного движения; он говорил обо всем этом, как бы напоминая себе самому, и тихонько постукивал
кулаком по столу, ставя точки. Самгин хотел спросить: к чему приведет все это? Но вдруг с полной ясностью почувствовал, что спросил бы равнодушно, только по обязанности здравомыслящего человека. Каких-либо иных оснований для этого вопроса он не находил в себе.
Солдат изможден и озлоблен. На нем пестрядинные, до клочьев истрепанные портки и почти истлевшая рубашка, из-за которой виднеется
черное, как голенище, тело. Бледное лицо блестит крупными каплями пота; впалые глаза беспокойно бегают; связанные сзади в локтях руки бессильно сжимаются в
кулаки. Он идет, понуждаемый толчками, и кричит...
Болонка у светло-голубой барыни на коленках покоится, маленькая, вся в мой
кулак,
черная, лапки беленькие, даже редкость.
Лаврецкий окинул ее злобным взглядом, чуть не воскликнул «Brava!», [Браво! (фр.)] чуть не ударил ее
кулаком по темени — и удалился. Час спустя он уже отправился в Васильевское, а два часа спустя Варвара Павловна велела нанять себе лучшую карету в городе, надела простую соломенную шляпу с
черным вуалем и скромную мантилью, поручила Аду Жюстине и отправилась к Калитиным: из расспросов, сделанных ею прислуге, она узнала, что муж ее ездил к ним каждый день.
Помимо отталкивающего впечатления всякого трупа, Петр Григорьич, в то же утро положенный лакеями на стол в огромном танцевальном зале и уже одетый в свой павловский мундир, лосиные штаны и вычищенные ботфорты, представлял что-то необыкновенно мрачное и устрашающее: огромные ступни его ног, начавшие окостеневать, перпендикулярно торчали; лицо Петра Григорьича не похудело, но только
почернело еще более и исказилось; из скривленного и немного открытого в одной стороне рта сочилась белая пена; подстриженные усы и короткие волосы на голове ощетинились; закрытые глаза ввалились; обе руки, сжатые в
кулаки, как бы говорили, что последнее земное чувство Крапчика было гнев!
Вдруг бешеная ярость охватила Передонова. Обманули! Он свирепо ударил
кулаком по столу, сорвался с места и, не прощаясь с Вершиною, быстро пошел домой. Вершина радостно смотрела за ним, и
черные дымные тучи быстро вылетали из ее темного рта и неслись и рвались по ветру.
Над ним наклонилась Палага, но он не понимал её речи, с ужасом глядя, как бьют Савку: лёжа у забора вниз лицом, парень дёргал руками и ногами, точно плывя по земле; весёлый, большой мужик Михайло, высоко поднимая ногу, тяжёлыми ударами пятки,
чёрной, точно лошадиное копыто, бухал в его спину, а коренастый, добродушный Иван, стоя на коленях, истово ударял по шее Савки, точно стараясь отрубить голову его тупым, красным
кулаком.
Он зарычал, отшвырнул её прочь, бросился в сени, спрыгнул с крыльца и, опрокинувшись всем телом на Максима, сбил его с ног, упал и молча замолотил
кулаками по крепкому телу, потом, оглушённый ударом по голове, откатился в сторону, тотчас вскочил и, злорадно воя, стал пинать ногами в
чёрный живой ком, вертевшийся по двору.
Главное же наслаждение доставляла ему усиленная деятельность воображения, бессвязно и отрывисто, но с поразительною ясностью представлявшего ему в это время самые разнообразные, перемешанные и нелепые образы и картины из прошедшего и будущего То представляется ему пухлая фигура Давыдки-Белого, испуганно-мигающего белыми ресницами при виде
черного, жилистого
кулака своей матери, его круглая спина и огромные руки, покрытые белыми волосами, одним терпением и преданностью судьбе отвечающие на истязания и лишения.
В день, когда это случилось, дул сирокко, влажный ветер из Африки — скверный ветер! — он раздражает нервы, приносит дурные настроения, вот почему два извозчика — Джузеппе Чиротта и Луиджи Мэта — поссорились. Ссора возникла незаметно, нельзя было понять, кто первый вызвал ее, люди видели только, как Луиджи бросился на грудь Джузеппе, пытаясь схватить его за горло, а тот, убрав голову в плечи, спрятал свою толстую красную шею и выставил
черные крепкие
кулаки.
Он был уже не в
черной, а в синей поддевке с серебряными цыганскими круглыми пуговицами и уже вытирал рот для поцелуя, когда вдруг вскипевший Колесников кинулся вперед и ударом
кулака сбил его с ног. На земле Васька сразу позабыл, где он и что с ним, и показалось ему, что за ним гонятся казаки, — пьяно плача и крича от страха, на четвереньках пополз в толпу. И мужики смеялись, поддавая жару, и уступками толкали его в зад — тем и кончилось столкновение.
Съехались извозчики, усадили пьяных и повезли; впереди, стоя, ехал друг человеческий и что-то кричал в
кулак, как в рупор. Дождь прекратился, но небо было грозно
чёрное, каким никогда не бывает наяву; над огромным корпусом караван-сарая сверкали молнии, разрывая во тьме огненные щели, и стало очень страшно, когда копыта лошадей гулко застучали по деревянному мосту через канал Бетанкура, — Артамонов ждал, что мост провалится и все погибнут в неподвижно застывшей,
чёрной, как смола, воде.
Прежде виноград родился — вот какой! — величиною в детский
кулак, и гроздья были по пуду весом, а нынче и поглядеть не на что — ягоды чуть-чуть побольше
черной смородины, и нет в них прежней силы.
— Я убью его! — вскричал я вдруг, крепко хлопнув по столу
кулаком, так что
чернила плеснули из чернильницы.
Хохол и Аксинья выносят из лавки товар, спуская его в овраг, а среди улицы стоит
черная, седая старуха и, грозя
кулаком, кричит пронзительно...
Тугай, упершись в щеки
кулаками, мутными глазами глядел, не отрываясь, на
черные строчки. Плыла полная тишина, и сам Тугай слышал, как в жилете его неуклонно шли, откусывая минуты, часы. И двадцать минут, и полчаса сидел князь недвижно.
«Не во сне ль это?» — думает высокомерный, спесивый тысячник, и багровый румянец обливает лицо его,
кулаки сами собой стиснулись, а
черные глаза так и засверкали искрами.
И сквозь кипящие боем ватаги пробился к Алеше Мокееву. Не два орла в поднебесье слетались — двое ярых бойцов, самых крепких молодцов грудь с грудью и лицом к лицу сходились. Не железные молоты куют красное железо каленое — крепкорукие бойцы сыплют удары
кулаками увесистыми. Сыплются удары, и
чернеют белые лица обоих красавцев. Ни тот, ни другой набок не клонится, оба крепко на месте стоят, ровно стены каменные.
Руэр рядом с фигурой Тьера мог казаться колоссом: плотный, даже тучный, рослый, с огромной головой, которую он, когда входил на трибуну, покрывал
черной шапочкой; говорил громко, сердито или с напускным па>-фосом. И когда разойдется и начнет разносить неприятных ему ораторов, то выпячивал вперед оба
кулака и тыкал ими по воздуху. Этот жест знал весь Париж, интересовавшийся политикой.
Я сунул его
кулаком в морду, перешел в наступление и стал теснить. Испуг и изумление были на его красивом круглом лице с
черными бровями, а я наскакивал, бил его
кулаком по лицу, попал в нос. Брызнула кровь. Он прижал ладони к носу и побежал. Пробежал мимо и рыжий, а Геня вдогонку накладывал ему в шею…
И вот какая оказывается перед нами горькая истина: этот гражданин, который так внимательно все заглядывает зачем-то в свой
кулак (смех), этот гражданин до самой сегодняшней поры был комсомольцем и
черное дело свое делал с комсомольским билетом в кармане.
Силин не слушал и, подперев голову
кулаками, о чем-то думал. Церковь стояла на краю улицы, на высоком берегу, и нам сквозь решетку ограды были видны река, заливные луга по ту сторону и яркий, багровый огонь от костра, около которого двигались
черные люди и лошади. А дальше за костром еще огоньки: это деревушка… Там пели песню.