Неточные совпадения
— Через несколько минут ваша комната будет готова принять вас, — воскликнул он с торжественностию, — Аркадий… Николаич? так, кажется, вы изволите величаться? А вот вам и прислуга, — прибавил он, указывая на вошедшего с ним коротко остриженного мальчика в синем, на локтях прорванном, кафтане и в
чужих сапогах. — Зовут его Федькой. Опять-таки повторяю, хоть сын и запрещает, не взыщите. Впрочем, трубку набивать он умеет. Ведь вы
курите?
Еще досаднее, что они носятся с своею гордостью как
курица с яйцом и кудахтают на весь мир о своих успехах; наконец, еще более досадно, что они не всегда разборчивы в средствах к приобретению прав на
чужой почве, что берут, чуть можно, посредством английской промышленности и английской юстиции; а где это не в ходу, так вспоминают средневековый фаустрехт — все это досадно из рук вон.
На радость взяли дочку,
Все ждем-пождем, что счастье поплывет.
Поверил ты
чужому разговору,
Что бедному приемыши на счастье,
Да вот и плачь — достался
курам на смех
Под старость лет.
— О, я ведь не в этой комнате просил; я ведь знаю; а я бы вышел куда-нибудь, где бы вы указали, потому я привык, а вот уж часа три не
курил. Впрочем, как вам угодно и, знаете, есть пословица: в
чужой монастырь…
— Штой-то, Ефим Андреич, не на пасынков нам добра-то копить. Слава богу, хватит и смотрительского жалованья… Да и по
чужим углам на старости лет муторно жить. Вон
курицы у нас, и те точно сироты бродят… Переехали бы к себе в дом, я телочку бы стала выкармливать… На тебя-то глядеть, так сердечушко все изболелось! Сам не свой ходишь, по ночам вздыхаешь… Долго ли человеку известись!
— Божья воля — само собой. А главная причина — строгие времена пришли. Всякому
чужого хочется, а между прочим, никому никого не жаль. Возьмем хоть Григорья Александрыча. Ну, подумал ли он, как уставную-то грамоту писал, что мужика обездоливает? подумал ли, что мужику либо землю пахать, либо за
курами смотреть? Нет, он ни крошки об этом не думал, а, напротив того, еще надеялся:"То-то, мол, я штрафов с мужиков наберу!"
Словом сказать, так обставил дело, что мужичку
курицы выпустить некуда.
Курица глупа, не рассуждает, что свое и что
чужое, бредет туда, где лучше, — за это ее сейчас в суп. Ищет баба
курицу, с ног сбилась, а Конон Лукич молчит.
— Должно быть, в суп ко мне попала. Не ходи в огород! — за это я не только
чужой, но и своей
курице потачки не дам!
Потом считай
чужие деньги, а я и своих никогда не умел хорошенько считать, и в утешение
кури себе под нос сургучом!..
Все трое, они были
чужими в доме, как будто случайно попали в одну из клеток этого большого садка для
кур, напоминая синиц, которые, спасаясь от мороза, влетают через форточку в душное и грязное жилище людей.
Василий Андреич пошел со стариком в избу, а Никита въехал в отворенные Петрушкой ворота и, по указанию его, вдвинул лошадь под навес сарая. Сарай был поднавоженный, и высокая дуга зацепила за перемет. Уж усевшиеся на перемете
куры с петухом что-то недовольно заквахтали и поцапались лапками по перемету. Встревоженные овцы, топая копытами по мерзлому навозу, шарахнулись в сторону. Собака, отчаянно взвизгивая, с испугом и злостью по-щенячьи заливалась-лаяла на
чужого.
— Зачем вы пудритесь? Это не пристало в ваши годы! Вы наводите на себя красоту, не платите проигрыша,
курите чужой табак… противно! Я вас не люблю… не люблю!
— Вот видишь, ты еще и лжешь вдобавок, — сказал прокурор, хмурясь и тем маскируя свою улыбку. — Наталья Семеновна два раза видела, как ты
курил. Значит, ты уличен в трех нехороших поступках:
куришь, берешь из стола
чужой табак и лжешь. Три вины!
— Ты меня не понимаешь, — сказал Быковский. — Собачку ты мне подарил, она теперь моя, и я могу делать с ней всё, что хочу; но ведь табаку я не дарил тебе! Табак мой! («Не так я ему объясняю! — подумал прокурор. — Не то! Совсем не то!») Если мне хочется
курить чужой табак, то я, прежде всего, должен попросить позволения…
Любить
чужих жен теперь так же принято, как
курить чужие папиросы и читать
чужие книги.
— Быти по тому: живота не дать, кто сам посягает на
чужую голову! (Тут он обратился к Курицыну, но, вспомнив, что он не сроден к поручениям о казнях, примолвил, махнув рукою:) Забыл я, что
курица петухом не поет. (При этих словах в глазах дьяка проникло удовольствие.) Мамон, это твое дело! Скажи моему тиуну московскому, да дворскому, чтобы литвина и толмача сожгли на Москве-реке. Сжечь их, слышишь ли? Чтобы другим неповадно было и помышлять о таких делах.