Неточные совпадения
Она, не разбудив его, вернулась к себе и после второго приема опиума к утру заснула тяжелым, неполным
сном,
во всё время которого она не переставала
чувствовать себя.
— Я не хочу спать, мамаша, — ответишь ей, и неясные, но сладкие грезы наполняют воображение, здоровый детский
сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят.
Чувствуешь, бывало, впросонках, что чья-то нежная рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаешь ее и еще
во сне невольно схватишь эту руку и крепко, крепко прижмешь ее к губам.
Не спалось, хотя Самгин
чувствовал себя утомленным. В пекарне стоял застарелый запах квашеного теста, овчины, кишечного газа. Кто-то бормотал
во сне, захлебываясь словами, кто-то храпел, подвывая, присвистывая, точно передразнивал вой в трубе, а неспавшие плотники беседовали вполголоса, и Самгин ловил заплутавшиеся слова...
— Я видела все это. Не помню когда, наверное — маленькой и
во сне. Я шла вверх, и все поднималось вверх, но — быстрее меня, и я
чувствовала, что опускаюсь, падаю. Это был такой горький ужас, Клим, право же, милый… так ужасно. И вот сегодня…
— Какой сказочный город! Идешь, идешь и вдруг
почувствуешь себя, как
во сне. И так легко заплутаться, Клим! Лев Тихомиров — москвич? Не знаешь? Наверное, москвич!
Чувствуя себя, как
во сне, Самгин смотрел вдаль, где, среди голубоватых холмов снега, видны были черные бугорки изб, горел костер, освещая белую стену церкви, красные пятна окон и раскачивая золотую луковицу колокольни. На перроне станции толпилось десятка два пассажиров, окружая троих солдат с винтовками, тихонько спрашивая их...
«А может быть, Русь только бредит
во сне?» — хотел спросить Клим, но не спросил, взглянув на сияющее лицо Маракуева и
чувствуя, что этого петуха не смутишь скептицизмом.
Самгин прошел мимо его молча. Он шагал, как
во сне, почти без сознания,
чувствуя только одно: он никогда не забудет того, что видел, а жить с этим в памяти — невозможно. Невозможно.
Проснулся я наутро поздно, а спал необыкновенно крепко и без
снов, о чем припоминаю с удивлением, так что, проснувшись,
почувствовал себя опять необыкновенно бодрым нравственно, точно и не было всего вчерашнего дня. К маме я положил не заезжать, а прямо отправиться в кладбищенскую церковь, с тем чтобы потом, после церемонии, возвратясь в мамину квартиру, не отходить уже от нее
во весь день. Я твердо был уверен, что
во всяком случае встречу его сегодня у мамы, рано ли, поздно ли — но непременно.
Ночью
во сне я
почувствовал, что как будто еду опять верхом, скачу опять по рытвинам: это потащили нас по реке.
И вдруг Нехлюдов вспомнил, что точно так же он когда-то давно, когда он был еще молод и невинен, слышал здесь на реке эти звуки вальков по мокрому белью из-за равномерного шума мельницы, и точно так же весенний ветер шевелил его волосами на мокром лбу и листками на изрезанном ножом подоконнике, и точно так же испуганно пролетела мимо уха муха, и он не то что вспомнил себя восемнадцатилетним мальчиком, каким он был тогда, но
почувствовал себя таким же, с той же свежестью, чистотой и исполненным самых великих возможностей будущим и вместе с тем, как это бывает
во сне, он знал, что этого уже нет, и ему стало ужасно грустно.
Едва приложил я голову к подушке, как уже
почувствовал, что меня раскачивает
во все стороны, точно в лодке. Пуховики были так мягки, что я лежал как бы распростертый в воздухе. Одно мгновение — и я всем существом окунулся в ту нежащую мглу, которая называется детским
сном.
Месяц, остановившийся над его головою, показывал полночь; везде тишина; от пруда веял холод; над ним печально стоял ветхий дом с закрытыми ставнями; мох и дикий бурьян показывали, что давно из него удалились люди. Тут он разогнул свою руку, которая судорожно была сжата
во все время
сна, и вскрикнул от изумления,
почувствовавши в ней записку. «Эх, если бы я знал грамоте!» — подумал он, оборачивая ее перед собою на все стороны. В это мгновение послышался позади его шум.
Вскоре выяснилось, что мой
сон этого не значил, и я стал замечать, что Кучальский начинает отстраняться от меня. Меня это очень огорчало, тем более что я не
чувствовал за собой никакой вины перед ним… Напротив, теперь со своей задумчивой печалью он привлекал меня еще более. Однажды
во время перемены, когда он ходил один в стороне от товарищей, я подошел к нему и сказал...
Я действительно в
сны не верил. Спокойная ирония отца вытравила
во мне ходячие предрассудки. Но этот
сон был особенный. В него незачем было верить или не верить: я его
чувствовал в себе… В воображении все виднелась серая фигурка на белом снегу, сердце все еще замирало, а в груди при воспоминании переливалась горячая волна. Дело было не в вере или неверии, а в том, что я не мог и не хотел примириться с мыслью, что этой девочки совсем нет на свете.
Целую ночь затем ей снился тот зеленый уголок, в котором притаился целый детский мир с своей великой любовью, «Злая… ведьма…» — стояли у ней в ушах роковые слова, и
во сне она
чувствовала, как все лицо у ней горело огнем и в глазах накипали слезы.
Я не скажу вам, что я вас люблю, но я о вас всегда думаю, я вижу вас
во сне, я…
чувствую вас…
Сказавши, что он хочет спать, Санин желал только отделаться от своих товарищей; но, оставшись один, он взаправду
почувствовал значительную усталость
во всех членах: всю предшествовавшую ночь он почти не смыкал глаз и, бросившись на постель, немедленно заснул глубоким
сном.
Ночью опять являлся
во сне Глумову Стыд."И даже сказал что-то, но вот хоть убей — не упомню!" — рассказывал мне Глумов. Да и со мной что-то было: моментально я
почувствовал, что меня вдруг как бы обожгло. Очевидно, это было предостережение.
Она видела, как Иудушка, покрякивая, встал с дивана, как он сгорбился, зашаркал ногами (он любил иногда притвориться немощным: ему казалось, что так почтеннее); она понимала, что внезапное появление кровопивца на антресолях должно глубоко взволновать больного и, может быть, даже ускорить развязку; но после волнений этого дня на нее напала такая усталость, что она
чувствовала себя точно
во сне.
И как стоит человеку
во сне только сделать усилие сознания и спросить себя: да не
сон ли это? для того, чтобы мгновенно разрушилось казавшееся ему таким безнадежным положение и он проснулся бы к спокойной и радостной действительности, точно так же и современному человеку стоит только сделать усилие сознания, усомниться в действительности того, что ему представляет его собственное и окружающее его лицемерие, и спросить себя: да не обман ли это? чтобы он
почувствовал себя тотчас же перешедшим так же, как и проснувшийся человек, из воображаемого и страшного мира в настоящую, спокойную и радостную действительность.
Он смотрел на попадью, широко открыв глаза,
чувствуя себя как
во сне, и, боясь проснуться, сидел неподвижно и прямо, до ломоты в спине. Женщина в углу казалась ему радужной, точно павлин, голос её был приятен и ласков.
И вот она пред человеком, которого знала за девять месяцев до рождения его, пред тем, кого она никогда не
чувствовала вне своего сердца, — в шелке и бархате он пред нею, и оружие его в драгоценных камнях. Всё — так, как должно быть; именно таким она видела его много раз
во сне — богатым, знаменитым и любимым.
— Правду говорить — не всякому дано! — сурово и поучительно заговорил Яков Тарасович, подняв руку кверху. — Ежели ты
чувствовал — это пустяки! И корова
чувствует, когда ей хвост ломают. А ты — пойми! Всё пойми! И врага пойми… Ты догадайся, о чем он
во сне думает, тогда и валяй!
Они живут за пятьдесят верст отсюда, а я день и ночь, даже
во сне,
чувствую их ненависть.
— Кто? я? Да! я
чувствую какую-то слабость… Но я не могу понять, для чего мы здесь, а не там?.. Постой! мне помнится, что лошади стали… ты пошел за людьми… да, да! я не
во сне это видел, — и вдруг мы очутились здесь. Да что ж ты молчишь?
Холодно. Мартовское солнце еще плохо греет. На берегу качаются темные ветви голых деревьев, кое-где в щелях и под кустами горного берега лежит снег кусками бархата. Всюду на реке — льдины, точно пасется стадо овец. Я
чувствую себя как
во сне.
И снова думаю: отчего я вдруг заподозрил, что Антоний — отец мне? Разъедает эта мысль душу мою, как ржа железо. Потом заснул я.
Во сне чувствую, толкают меня; вскочил, а он стоит надо мной.
И снова начал рассказывать о несправедливой жизни, — снова сгрудился базарный народ большой толпой, полицейский теряется в ней, затирают его. Вспоминаю Костю и заводских ребят,
чувствую гордость в себе и великую радость — снова я силён и как
во сне… Свистит полицейский, мелькают разные лица, горит множество глаз, качаются люди жаркой волной, подталкивают меня, и лёгок я среди них. Кто-то за плечо схватил, шепчет мне в ухо...
— Дама я, — говорит, — из себя хотя, точно, полная, но настоящей крепости
во мне, как в других прочих, никакой нет, и
сон у меня самый страшный
сон — аридов. Чуть я лягу, сейчас он меня оморит, и хоть ты после этого возьми меня да воробьям на пугало выставь, пока вволю не высплюсь — ничего не
почувствую.
На мою родину, в древнюю русскую столицу; я соскучился, не видав столько лет Кремля, не слыша звона его колоколов; в Москве начну новую жизнь — вот чего жаждет душа моя, о чем молюсь ежеминутно богу, о чем грежу
во сне и наяву…» Надобно было видеть Шушерина, чтоб
почувствовать всю горячность этого желанья, всю искренность этих слов!
Пяти-шестилетний Анатоль был свидетелем грубых, отвратительных сцен; нервный и нежный мальчик судорожно хватался за платье матери и не плакал, а после ночью стонал
во сне и, проснувшись, дрожа всем телом, спрашивал няню: «Папаша еще тут, ушел папаша?» Марья Валериановна
чувствовала необходимость положить предел этому и не знала как. Обстоятельства, как всегда бывает, помогли ей.
До полуночи просидели мы с ним, и неохотно проводил я его за ворота, да и он ушёл тоже нехотя. Стоя у ворот, смотрю я, как твёрдо и споро шагает он вниз посреди улицы между тёмных изб, сонно и молча прижавшихся к земле. Уже отогретая солнцем весны, спит она и сладко дышит
во сне запахами свежих трав. Хорошо было у меня на душе в тот час — люблю я
чувствовать себя на месте и у дела.
Во сне вы падаете иногда с высоты, или режут вас, или бьют, но вы никогда не
чувствуете боли, кроме разве если сами как-нибудь действительно ушибетесь в кровати: тут вы
почувствуете боль и всегда почти от боли проснетесь.
Так и
во сне моем: боли я не
почувствовал, но мне представилось, что с выстрелом моим всё
во мне сотряслось и всё вдруг потухло, и стало кругом меня ужасно черно.
И только один Феноген Иваныч не
почувствовал этого, так как с радости выпил еще и теперь спал на поваровой постели, и
во сне сохраняя вид полного самоуважения и немного откидывая правую руку.
Я взял его под руку и привел к дому Бутунгари. Когда Гусев успокоился, я снова вышел на берег реки и долго сидел на опрокинутой вверх дном лодке. Сырость, проникшая под складки одежды, давала себя
чувствовать. Я вернулся домой и лег на кан, но
сон бежал от моих глаз. Меня беспокоило душевное состояние Гусева. Я решил как следует одеть его в Императорской гавани и на пароходе отправить
во Владивосток.
Она так задумалась, так ушла в свои мысли в эти минуты, что и не
чувствовала, не замечала даже, как ее толкали со всех сторон. До ушей её доносились отрывки разговоров, теснившейся повсюду на площади толпы… Машинально прислушивалась к ним молодая девушка, как
во сне, как сквозь легкое забытье.
Хозяин пригласил меня пить чай. Садясь за стол, я взглянул в лицо девушки, подававшей мне стакан, и вдруг
почувствовал, что точно ветер пробежал по моей душе и сдунул с нее все впечатления дня с их скукой и пылью. Я увидел обворожительные черты прекраснейшего из лиц, какие когда-либо встречались мне наяву и чудились
во сне. Передо мною стояла красавица, и я понял это с первого взгляда, как понимаю молнию.
— Мне сегодня ночью снилось. Вхожу я к твоей матери на балкон. Ты сидишь с нею. Когда я вошла, вы замолчали, ты вышел. А она странно взглянула на меня и говорит: «Мне нужно с тобою поговорить», и смотрит так серьезно!.. «Боре очень тяжело жить с тобою. Все, что ты ни скажешь, все так банально, неинтересно. Все его так раздражает… Неужели ты сама не
чувствуешь, что ты ему не пара?» И
во сне мне так тяжело стало, так обидно, обидно… Я проснулась и плачу… Зачем, зачем ты мне этого прямо сам не сказал?
А когда она,
во время этих
снов, просыпалась, то
чувствовала у ног своих легкое бремя, и казалось ей, кто-то лежит у них, свернув белые крылья.
Приезжая к себе с рассветом дня, утомленный, разбитый, Волгин не
чувствовал, как слуга раздевал его и укладывал в постель. Только
во сне все еще мерещились ему огненные и томные глазки, тоненькие и толстенькие губки, и отдавался в ушах его звук сладких речей. На другой день встанет свеж, здоров, весел, и опять за те же упражнения. Мудрено ль? Он был так молод, не знал за собой горя и не видал его перед собой.
Он слышал нередко
во сне рыдания цыганки,
чувствовал, как она крепко обвивала его ноги своими руками, как целовала их, как ему тяжело было от них освободиться…
Ростов поднял саблю, готовясь рубить, но в это время впереди скакавший солдат Никитенко отделился от него, и Ростов
почувствовал, как
во сне, что продолжает нестись с неестественною быстротой вперед и вместе с тем остается на месте.
Да, это было как
во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек
во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и
чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает как тряпка, и ужас неотразимой погибели охватывает беспомощного человека.
Сопрягать, но как сопрягать всё?» И Пьер с ужасом
почувствовал, что всё значение того, чтò он видел и думал
во сне, было разрушено.
«Как хорошо, что это было
во сне», — было первою его мыслью. Но когда он стал вспоминать все, что он видел, и стал проверять это с действительностью, он увидал, что вопрос, возникший в нем
во сне, оставался наяву тем же важным и столь же неразрешенным вопросом. В первый раз молодой царь
почувствовал всю ответственность, которая лежала на нем, и ужаснулся перед нею.