Днем для открытия вновь преобразованного училища барон выбрал воскресенье; он с большим трудом, и то с помощью Петицкой, уговорил княгиню снять с себя глубокий траур и приехать на его торжество хоть в каком-нибудь сереньком платье. Г-жа Петицкая, тоже носившая по князе траур, сняла его и надела форменное платье начальницы. К двенадцати часам они прибыли в училище. Княгиню барон усадил на одно из почетнейших мест. Г-жа Петицкая села в
числе служащих лиц, впрочем, рядом с бароном и даже по правую его руку.
Цензор Нордштрем принимал в своем кабинете, узкой комнатке рядом с его канцелярией, где в
числе служащих оказался и один из сыновей Фаддея Булгарина, тогда уже покойного.
В конторе редакции одной из одесских газет, где он был постоянным сотрудником, появилась в
числе служащих барышень миловидная брюнетка, обратившая на него свое внимание; далее нежных слов и еще более нежных рукопожатий дело у них, видит Бог, не зашло; но один из товарищей в шутку при жене рассказал о влюбленной в него конторщице, и этого было достаточно, чтобы его супруга явилась в редакцию, сделала там громадный скандал и категорически заявила, вернувшись, что они переезжают в Петербург.
Неточные совпадения
6 и 7-го
числа опять гость — молодой Врангель, лицеист,
служащий в Семипалатинске. Опять толкотня в доме Бронникова… Еще моряк князь Оболенский с Амура… С ним беседа любопытна.
Рабочие заволновались. Особенно обидело их, что
служащие не входили в
число плательщиков нового налога.
Работы были прекращены, контора опечатана, рабочие и
служащие распущены по домам, и это как раз в самый развал летней работы, в первых
числах мая. Удар был страшный, и, конечно, он был нанесен опытной рукой Порфира Порфирыча.
Затем она тушит лампу, садится около стола и начинает говорить. Я не пророк, но заранее знаю, о чем будет речь. Каждое утро одно и то же. Обыкновенно после тревожных расспросов о моем здоровье она вдруг вспоминает о нашем сыне офицере,
служащем в Варшаве. После двадцатого
числа каждого месяца мы высылаем ему по пятьдесят рублей — это главным образом и служит темою для нашего разговора.
На именинах Мухоедова собрались почти все заводские
служащие, кроме Слава-богу, докторов и о. Егора, которые на правах аристократии относились свысока к таким именинам; в
числе гостей был Ястребок и «сестры».
Но через полчаса он проболтался: оказалось, что в
числе управляющих имениями и
служащих при заводь Фальстаф занимает одно из последних мест.
В докторской диссертации В. К. Анрепа, в
числе других тезисов, помещен следующий: «Околоточные надзиратели, дворники и швейцары Петербурга обеспечиваются лучше
служащих врачей».
Мужчины, поглядывая на Сусанну Ивановну, не без некоторого своекорыстия, обыкновенно думали про себя: «а хорошо бы, черт возьми, порасшевелить эту бабенку!» Все это доказывает только, что интересная вдовушка принадлежала к
числу так называемых «вкусных и сдобных» женщин, вечно
служащих для огромного большинства субъектов непрекрасного пола одною из самых лакомых приманок.
Знаменитое «двадцатое
число» и на войне играет ту же роль, как и в мирное время — жалованье
служащими получается аккуратно.
Как дар особого великодушия, старым
служащим, в том
числе и мне, выдано месячное жалованье; если принять в расчет полный крах дома, то это действительно великодушно.