Неточные совпадения
Городничий (запальчиво).Как ни се ни то? Как вы
смеете назвать его ни тем ни сем, да еще и
черт знает чем? Я вас под арест…
— Да, я слышал, — сказал Сергей Иванович, останавливаясь у ее окна и заглядывая в него. Какая прекрасная
черта с его стороны! — прибавил он,
заметив, что Вронского в отделении не было.
Степан Аркадьич, всегда милый, понимающий всё с намека, в этот приезд был особенно мил, и Левин
заметил в нем еще новую, польстившую ему
черту уважения и как будто нежности к себе.
Он постоянно наблюдал и узнавал всякого рода людей и в том числе людей-мужиков, которых он считал хорошими и интересными людьми, и беспрестанно
замечал в них новые
черты, изменял о них прежние суждения и составлял новые.
Все мы имеем маленькую слабость немножко пощадить себя, а постараемся лучше приискать какого-нибудь ближнего, на ком бы выместить свою досаду, например, на слуге, на чиновнике, нам подведомственном, который в пору подвернулся, на жене или, наконец, на стуле, который швырнется
черт знает куда, к самым дверям, так что отлетит от него ручка и спинка: пусть,
мол, его знает, что такое гнев.
— Отчего ж неизвестности? — сказал Ноздрев. — Никакой неизвестности! будь только на твоей стороне счастие, ты можешь выиграть чертову пропасть. Вон она! экое счастье! — говорил он, начиная
метать для возбуждения задору. — Экое счастье! экое счастье! вон: так и колотит! вот та проклятая девятка, на которой я всё просадил! Чувствовал, что продаст, да уже, зажмурив глаза, думаю себе: «
Черт тебя побери, продавай, проклятая!»
Цветы, любовь, деревня, праздность,
Поля! я предан вам душой.
Всегда я рад
заметить разность
Между Онегиным и мной,
Чтобы насмешливый читатель
Или какой-нибудь издатель
Замысловатой клеветы,
Сличая здесь мои
черты,
Не повторял потом безбожно,
Что намарал я свой портрет,
Как Байрон, гордости поэт,
Как будто нам уж невозможно
Писать поэмы о другом,
Как только о себе самом.
Траги-нервических явлений,
Девичьих обмороков, слез
Давно терпеть не мог Евгений:
Довольно их он перенес.
Чудак, попав на пир огромный,
Уж был сердит. Но, девы томной
Заметя трепетный порыв,
С досады взоры опустив,
Надулся он и, негодуя,
Поклялся Ленского взбесить
И уж порядком отомстить.
Теперь, заране торжествуя,
Он стал
чертить в душе своей
Карикатуры всех гостей.
— Хе-хе! Остроумны, остроумны-с. Все-то
замечаете! Настоящий игривый ум-с! И самую-то комическую струну и зацепите… хе-хе! Это ведь у Гоголя, из писателей, говорят, эта
черта была в высшей-то степени?
— Да;
черт его принес теперь; может быть, расстроил все дело. А
заметил ты, что он ко всему равнодушен, на все отмалчивается, кроме одного пункта, от которого из себя выходит: это убийство…
Мне вдруг ясно, как солнце, представилось, что как же это ни единый до сих пор не
посмел и не
смеет, проходя мимо всей этой нелепости, взять просто-запросто все за хвост и стряхнуть к
черту!
— И в любви, — серьезно ответила она, но затем, прищурясь, оскалив великолепные зубы, сказала потише: — Ты, разумеется,
замечаешь во мне кое-что кокоточное, да? Так для ясности я тебе скажу: да, да, я вступаю на эту службу, вот! И —
черт вас всех побери, милейшие мои, — шепотом добавила она, глаза ее гневно вспыхнули.
— Странное дело, — продолжал он, недоуменно вздернув плечи, — но я
замечал, что чем здоровее человек, тем более жестоко грызет его цинга, а слабые переносят ее легче. Вероятно, это не так, а вот сложилось такое впечатление. Прокаженные встречаются там, меряченье нередко… Вообще — край не из веселых. И все-таки, знаешь, Клим, — замечательный народ живет в государстве Романовых,
черт их возьми! Остяки, например, и особенно — вогулы…
— Передавили друг друга. Страшная штука. Вы — видели?
Черт… Расползаются с поля люди и оставляют за собой трупы.
Заметили вы: пожарные едут с колоколами, едут и — звонят! Я говорю: «Подвязать надо, нехорошо!» Отвечает: «Нельзя». Идиоты с колокольчиками… Вообще, я скажу…
Никакой особенной
черты в этом лице типично военного человека Самгин не
заметил, и это очень успокоило его.
Он ‹
заметил›, что все люди Ивана Дронова имеют какую-то
черту, общую
черту с Иваном, так же, как Иван, они встревожены чем-то и сеют тревогу.
— Гроб поставили в сарай… Завтра его отнесут куда следует. Нашлись люди. Сто целковых. Н-да! Алина как будто приходит в себя. У нее — никогда никаких истерик! Макаров… — Он подскочил на кушетке, сел, изумленно поднял брови. — Дерется как! Замечательно дерется,
черт возьми! Ну, и этот… Нет, — каков Игнат, а? — вскричал он, подбегая к столу. — Ты
заметил, понял?
Самгин через очки взглянул вперед, где колыхались трехцветные флаги, блестели оклады икон и воздух над головами людей
чертили палки; он
заметил, что некоторые из демонстрантов переходят с мостовой на панели. Хлопали створки рам, двери, и сверху, как будто с крыши, суровый голос кричал...
Второй раз он
замечал, что даже и физически Лидия двоится: снова, сквозь знакомые
черты лица ее, проступает скрытое за ними другое лицо, чуждое ему.
— «Интеллигенция любит только справедливое распределение богатства, но не самое богатство, скорее она даже ненавидит и боится его». Боится? Ну, это ерундоподобно. Не очень боится в наши дни. «В душе ее любовь к бедным обращается в любовь к бедности». Мм — не
замечал. Нет, это чепуховидно. Еще что? Тут много подчеркнуто,
черт возьми! «До последних, революционных лет творческие, даровитые натуры в России как-то сторонились от революционной интеллигенции, не вынося ее высокомерия и деспотизма…»
— Сказано было
чертям — не
сметь!
А по временам, видя, что в ней мелькают не совсем обыкновенные
черты ума, взгляды, что нет в ней лжи, не ищет она общего поклонения, что чувства в ней приходят и уходят просто и свободно, что нет ничего чужого, а все свое, и это свое так
смело, свежо и прочно — он недоумевал, откуда далось ей это, не узнавал своих летучих уроков и заметок.
«Как он любит меня!» — твердила она в эти минуты, любуясь им. Если же иногда
замечала она затаившиеся прежние
черты в душе Обломова, — а она глубоко умела смотреть в нее, — малейшую усталость, чуть заметную дремоту жизни, на него лились упреки, к которым изредка примешивалась горечь раскаяния, боязнь ошибки.
Он даже быстро схватил новый натянутый холст, поставил на мольберт и начал
мелом крупно
чертить молящуюся фигуру. Он вытянул у ней руку и задорно, с яростью, выделывал пальцы; сотрет, опять
начертит, опять сотрет — все не выходит!
Все время, пока Борис занят был с Марфенькой, бабушка задумчиво глядела на него, опять припоминала в нем
черты матери, но
заметила и перемены: убегающую молодость, признаки зрелости, ранние морщины и странный, непонятный ей взгляд, «мудреное» выражение. Прежде, бывало, она так и читала у него на лице, а теперь там было написано много такого, чего она разобрать не могла.
Замечу еще
черту: несмотря на ласковость и простодушие, никогда это лицо не становилось веселым; даже когда князь хохотал от всего сердца, вы все-таки чувствовали, что настоящей, светлой, легкой веселости как будто никогда не было в его сердце…
Опять-таки, я давно уже
заметил в себе
черту, чуть не с детства, что слишком часто обвиняю, слишком наклонен к обвинению других; но за этой наклонностью весьма часто немедленно следовала другая мысль, слишком уже для меня тяжелая: «Не я ли сам виноват вместо них?» И как часто я обвинял себя напрасно!
Чуть
заметите малейшую
черту глуповатости в смехе — значит несомненно тот человек ограничен умом, хотя бы только и делал, что сыпал идеями.
Но тут всегда случалась одна странность: всегда было сама назначит, чтоб я приехал, и уж наверно ждет меня, но, чуть я войду, она непременно сделает вид, что я вошел нежданно и нечаянно; эту
черту я в ней
заметил, но все-таки я к ней привязался.
Уже не в первый раз
заметил я эту
черту в моем вестовом.
Ведь он выдал себя с головой Веревкину, хотя тот и делал вид, что ничего не
замечает «И
черт же его потянул за язык…» — думал Привалов, сердито поглядывая в сторону храпевшего гостя.
«Рассердились и обиделись, — подумал он, — ну и
черт!» Когда же рассказал, как он решился наконец дать отцу знак, что пришла Грушенька и чтобы тот отворил окно, то прокурор и следователь совсем не обратили внимание на слово «знак», как бы не поняв вовсе, какое значение имеет тут это слово, так что Митя это даже
заметил.
— Чего боишься, — обмерил его взглядом Митя, — ну и
черт с тобой, коли так! — крикнул он, бросая ему пять рублей. — Теперь, Трифон Борисыч, проводи меня тихо и дай мне на них на всех перво-наперво глазком глянуть, так чтоб они меня не
заметили. Где они там, в голубой комнате?
— Вы совершенно верно
заметили, что это народная в вере
черта, — с одобрительною улыбкой согласился Иван Федорович.
«
Черт его знает, а ну как обманывает!» — остановился в раздумье Миусов, следя недоумевающим взглядом за удалявшимся шутом. Тот обернулся и,
заметив, что Петр Александрович за ним следит, послал ему рукою поцелуй.
Я поспешил исполнить ее желание — и платок ей оставил. Она сперва отказывалась… на что,
мол, мне такой подарок? Платок был очень простой, но чистый и белый. Потом она схватила его своими слабыми пальцами и уже не разжала их более. Привыкнув к темноте, в которой мы оба находились, я мог ясно различить ее
черты, мог даже
заметить тонкий румянец, проступивший сквозь бронзу ее лица, мог открыть в этом лице — так по крайней мере мне казалось — следы его бывалой красоты.
Потому, если вам укажут хитреца и скажут: «вот этого человека никто не проведет» —
смело ставьте 10 р. против 1 р., что вы, хоть вы человек и не хитрый, проведете этого хитреца, если только захотите, а еще смелее ставьте 100 р. против 1 р., что он сам себя на чем-нибудь водит за нос, ибо это обыкновеннейшая, всеобщая
черта в характере у хитрецов, на чем-нибудь водить себя за нос.
— В таком случае… конечно… я не
смею… — и взгляд городничего выразил муку любопытства. Он помолчал. — У меня был родственник дальний, он сидел с год в Петропавловской крепости; знаете, тоже, сношения — позвольте, у меня это на душе, вы, кажется, все еще сердитесь? Я человек военный, строгий, привык; по семнадцатому году поступил в полк, у меня нрав горячий, но через минуту все прошло. Я вашего жандарма оставлю в покое,
черт с ним совсем…
Но одной добротой не исчерпывается ни его характер, ни выражение его лица, рядом с его добродушием и увлекаемостью чувствуется несокрушимая нравственная твердость и какой-то возврат на себя, задумчивый и страшно грустный. Этой
черты, меланхолической, печальной, я прежде не
замечал в нем.
Нынешней зимой, в ненастный вечер, я пробирался через улицу под аркаду в Пель-Мель, спасаясь от усилившегося дождя; под фонарем за аркой стояла, вероятно ожидая добычи и дрожа от холода, бедно одетая женщина.
Черты ее показались мне знакомыми, она взглянула на меня, отвернулась и хотела спрятаться, но я успел узнать ее.
— А разве
черт ее за рога тянул за крепостного выходить! Нет, нет, нет! По-моему, ежели за крепостного замуж пошла, так должна понимать, что и сама крепостною сделалась. И хоть бы раз она догадалась! хоть бы раз пришла: позвольте,
мол, барыня, мне господскую работу поработать! У меня тоже ведь разум есть; понимаю, какую ей можно работу дать, а какую нельзя. Молотить бы не заставила!
Все было видно, и даже можно было
заметить, как вихрем пронесся мимо их, сидя в горшке, колдун; как звезды, собравшись в кучу, играли в жмурки; как клубился в стороне облаком целый рой духов; как плясавший при месяце
черт снял шапку, увидавши кузнеца, скачущего верхом; как летела возвращавшаяся назад метла, на которой, видно, только что съездила куда нужно ведьма… много еще дряни встречали они.
Я в нем не
заметил никаких отрицательных бытовых
черт духовного сословия.
«Народных заседаний проба в палатах Аглицкого клоба». Может быть, Пушкин намекает здесь на политические прения в Английском клубе. Слишком близок ему был П. Я. Чаадаев, проводивший ежедневно вечера в Английском клубе, холостяк, не игравший в карты, а собиравший около себя в «говорильне» кружок людей,
смело обсуждавших тогда политику и внутренние дела. Некоторые
черты Чаадаева Пушкин придал своему Онегину в описании его холостой жизни и обстановки…
Стабровскому казалось, что в молодом пане те же
черты вырождения, какие он со страхом
замечал в Диде.
Не сравнивая значения Островского с значением Гоголя в истории нашего развития, мы
заметим, однако, что в комедиях Островского, под влиянием каких бы теорий они ни писались, всегда можно найти,
черты глубоко верные и яркие, доказывающие, что сознание жизненной правды никогда не покидало художника и не допускало его искажать действительность в угоду теории.
Если эти
черты не так ярки, чтобы бросаться в глаза каждому, если впечатление пьесы раздвояется, — это доказывает только (как мы уже
замечали в первой статье), что общие теоретические убеждения автора, при создании пьесы, не находились в совершенной гармонии с тем, что выработала его художническая натура из впечатлений действительной жизни.
Мы уже имели случай
заметить, что одна из отличительных
черт таланта Островского состоит в уменье заглянуть в самую глубь души человека и подметить не только образ его мыслей и поведения, но самый процесс его мышления, самое зарождение его желаний.
Как
смеют меня здесь обижать в вашем доме! — набросилась вдруг Аглая на Лизавету Прокофьевну, уже в том истерическом состоянии, когда не смотрят ни на какую
черту и переходят всякое препятствие.
Но тут не утерпели обе сестры и прыснули со смеху. Аделаида давно уже
заметила в подергивающихся
чертах лица Аглаи признаки быстрого и неудержимого смеха, который она сдерживала покамест изо всей силы. Аглая грозно было посмотрела на рассмеявшихся сестер, но и секунды сама не выдержала и залилась самым сумасшедшим, почти истерическим хохотом; наконец вскочила и выбежала из комнаты.