Неточные совпадения
Удэгейцы в лодках поднимаются до реки Тагды; дальше движение вверх по Кумуху возможно только по льду реки на нартах. В средней
части ее, в особенности с левой стороны, между рекой Тагды и Яаса, видны следы давнишних пожарищ. Как и везде, наиболее выгорели леса по хребтам и сохранились только в
долинах.
Долина Конор большей
частью болотистая, покрыта лиственным редколесьем; река маловодная, но имеет довольно быстрое течение.
Долина последней речки непропорционально широка, в особенности в верхней
части. Горы с левой стороны так размыты, что можно совершенно незаметно перейти в соседнюю с ней реку Кулумбе. Здесь я наблюдал такие же каменные россыпи, как и на реке Аохобе. Воронки среди них, диаметром около 2 м и глубиной 1,5 м, служат водоприемниками. Через них вода уходит в землю и вновь появляется на поверхности около устья.
Остальную
часть дня я употребил на осмотр нижней
долины Холонку.
Я, Н.А. Десулави и П.П. Бордаков с
частью команды отправились на реку Синанцу [Синь-нань-ча — юго-западное разветвление.], а А.И. Мерзляков с остальными людьми пошел вверх по реке Литянго [Ли-тянь-гоу — внутренняя желобчатая
долина.].
Из животных в
долине Кусуна обитают: изюбр, дикая коза, кабарга, куница, хорек, соболь, росомаха, красный волк, лисица, бурый медведь, рысь и тигр. Последнего
чаще видят на реках Сиденгей 2-й и Оддэгэ.
Долина становилась все шире и шире. Буреломы и гарь остались позади; вместо ели, кедра и пихты
чаще стали попадаться березняки, тальники и лиственницы, имеющие вид строевых деревьев.
Бо́льшая
часть дня уже прошла. Приближался вечер. По мере того как становилось прохладнее, туман глубже проникал на материк. Словно грязная вата, он спускался с гор в
долины, распространяясь шире и шире и поглощая все, с чем приходил в соприкосновение.
Удэгейцы в лодках поднимаются до реки Тагды; дальше движение вверх по Кумуху возможно только по льду реки на нартах. В средней
части ее, в особенности с левой стороны, между реками Тагды и Яаса, видны следы давнишних пожарищ. Как и везде, наиболее выгорели леса по хребтам и сохранились только в
долинах.
Чем выше подниматься по
долине, тем
чаще начинают мелькать темные силуэты хвойных деревьев, которые мало-помалу становятся преобладающими.
Долина реки Илимо прямая, в нижней
части открытая и каменистая. С левой стороны ее тянутся террасы, местами болотистые и заросшие редколесьем из черной березы, липы и лиственницы.
У ног моих тянулась узкая
долина; прямо, напротив, крутой стеной возвышался
частый осинник.
Далее тропа идет по реке Вандагоу [Вань-да-гоу — извилистая большая
долина.], впадающей в Тютихе недалеко от устья. Она длиной около 12 км, в верхней
части — лесистая, в нижней — заболоченная. Лес — редкий и носит на себе следы
частых пожарищ.
Горы, окаймляющие
долину Мутухе, состоят большей
частью из кварцевого порфира.
В верхней
части Тадушу течет с северо-запада на юго-восток. Истоки ее состоят из мелких горных ключей, которые располагаются так: с левой стороны — Царлкоуза [Ча-эр-гоу-дзы — разветвляющаяся
долина.], Люденза-Янгоу [Люй-дянь-цзы-ян-гоу — зеленое козье пастбище.] и Сатенгоу [Ша-тянь-гоу —
долина с песчаными полями.], а с правой — Безыменный и Салингоу [Са-лин-гоу —
долина, идущая с рассыпного хребта.]. Здесь находится самый низкий перевал через Сихотэ-Алинь.
Дерновый покров и громадное количество отмершего листа на земле задерживают значительную
часть влаги, не давая ей скатываться в
долины.
Если мы взглянем на этнографическую карту Уссурийского края и отыщем на ней гольдов, то увидим, что туземцы эти распределились узкой полосой по
долине реки Уссури до устья Даубихе.
Часть гольдов обитала ранее по реке Улахе и ее притокам. Нас интересуют именно эти последние.
Слияние Сицы и Дунцы происходит в 10 км от моря. Здесь
долина Санхобе разделяется на 2
части, из которых одна идет на север (Дунца), а другая — на запад (Сица).
Енотовидная собака обитает почти по всему Уссурийскому краю, преимущественно же в западной и южной его
частях, и держится главным образом по
долинам около рек. Животное это трусливое, ведущее большей
частью ночной образ жизни, и весьма прожорливое. Его можно назвать всеядным; оно не отказывается от растительной пищи, но любимое лакомство его составляют рыбы и мыши. Если летом корма было достаточно, то зимой енотовидная собака погружается в спячку.
Следующий день мы продолжали свой маршрут по реке Инза-Лазагоу.
Долина ее в средней
части суживается, но затем опять начинает расширяться. Горы с правой стороны крутые и скалистые. В их обрывах когда-то нашли прожилки серебросвинцовой руды, отчего и
долина получила свое настоящее название.
Долина Инза-Лазагоу большей
частью свободна от леса, но так как почва в ней каменистая, она совершенно неудобна для земледелия. Вот почему люди игнорировали ее и поселились около устья.
Охотничья тропа проложена здесь
частью по краю
долины,
частью по горам, которые имеют в этих местах вид размытых холмов.
Из притоков Хулуая наибольшего внимания заслуживает Тихий ключ, впадающий с правой стороны. По этому ключу идет тропа на Арзамасовку. Ключ этот вполне оправдывает свое название. В нем всегда царит тишина, свойственная местам болотистым. Растительность по
долине мелкорослая, редкая и состоит главным образом из белой березы и кустарниковой ольхи. Первые разбросаны по всей
долине в одиночку и небольшими группами, вторые образуют
частые насаждения по берегам реки.
В Уссурийском крае благородный олень обитает в южной
части страны, по всей
долине реки Уссури и ее притокам, не заходя за границу хвойных насаждений Сихотэ-Алиня. На побережье моря он встречается до мыса Олимпиады.
Иман мало где течет одним руслом,
чаще он разбивается на протоки. Некоторые из них имеют значительную длину и далеко отходят в сторону. Из них наиболее замечательны Тагоуза [Да-гоу-цзы — большая
долина.], Наллю и Картунская.
Частые и сильные наводнения в
долине Вай-Фудзина принудили пермских крестьян искать места, более удобные для земледелия, где-нибудь в стороне. Естественно, что они прежде всего обратили внимание на Да-дун-гоу.
Невысокие горы, окаймляющие
долину Вангоу, имели большею
частью коническую форму. Между горами образовались глубокие распадки. Вероятно, при солнечном освещении местность эта очень живописна, но теперь она имела неприветливый вид.
Когда один корреспондент спросил у него, бывал ли он когда-нибудь в средней
части острова и что там видел, то майор ответил: «Гора да
долина —
долина да опять гора; известно, почва вулканическая, извергательная».
Но двигался он, вероятно, очень медленно, потому что 16 семейств не стали дожидаться окончания просеки и отправились в Такойскую
долину прямо через тайгу на вьючных волах и телегах; на пути выпал глубокий снег, и они должны были
часть телег бросить, а
часть положить на полозья.
Чаще всего мы ходили к маяку, который стоит высоко над
долиной, на мысе Жонкиер.
Флора Такойской
долины несравненно богаче, чем на севере, но северный пейзаж живее и
чаще напоминал мне Россию.
Даже на южной
части острова эти
долины, или елани, чередуются с горами и трясинами, на которых скудная растительность мало отличается от полярной.
Позднее опять слышался разговор, но такой
частый, что его понять было невозможно; слова неслись как мелкий песок, сгоняемый ветром с пригорка в
долину.
С пригорка была видна вся деревня. Белые мазаные хатенки, тонущие в вишневых садках, раскинулись широко в огромной
долине и по ее склонам. За крайние хаты высыпала пестрая толпа, большею
частью баб и ребятишек, посмотреть на «москалей». Запевала одиннадцатой роты, ефрейтор Нога, самый голосистый во всем полку, не дожидаясь приказания начальства, выскочил вперед, попал в такт, оглянулся на идущих сзади, сбил шапку на затылок и, приняв небрежно хмурый вид, преувеличенно широко размахивая правой рукой, запел...
На том склоне
долины, на вершине которого мы расположились, находилась мусульманская
часть Попкиоя — пустая, словно после чумы.
Правее деревни, гораздо ближе, чем орудийные выстрелы, не на возвышенности, а под нею, в
долине Лома, застучала ружейная стрельба, сначала редко, как будто бы рубили лес в несколько топоров, потом все
чаще и
чаще. Иногда звуки сливались в сплошную трескотню.
В области этнографической литературы мы встречаем имя С. Брайловского, объехавшего в 1896 году
долины рек Сучана и Судзухе, а в следующем, 1897 году — по поручению губернатора Приморской области занимавшегося переписью туземного населения по побережью Татарского пролива от бухты Терней к югу до залива Ольги. Этот переезд С. Брайловский совершил на лодках и
частью на пароходе. [С. Брайловский. Опыт этнографического исследования. «Живая старина», 1901 г., вып. 2.]
Как только мы отошли от берега, мы сразу попали в непролазную
чащу: неровная почва, сухие протоки, полосы гальки, рытвины и ямы, заваленные колодником и заросшие буйными, теперь уже засохшими травами; кустарниковая ольха, перепутавшаяся с пригнутыми к земле ветвями черемушника; деревья с отмершими вершинами и мусор, нанесенный водой, — таков поемный лес в
долине реки Самарги, куда мы направились с Глеголой на охоту.
Я понял, что от моего ответа зависит успех нашего предприятия, и потому сказал, что погода нам благоприятствует, что наиболее трудную
часть пути мы уже прошли и теперь остается только начать спуск в
долину.
Доступными для культуры будут:
долины рек Амура и Уссури, нижнее течение их правых притоков, бассейны рек Даубихе и Улахе, Южно-Уссурийский край и узкая полоса прибрежного района до Императорской гавани, а вся центральная и северная
часть горной области Сихотэ-Алинь как раньше была пустыней, такой она есть и теперь.
Читателю остается проследить, только левый край
долины Хора от того места, где Хор вышел из гор на равнину. Сначала Хор разбивается на две протоки, причем левая называется Чжигдыма, ниже — еще две протоки Большая и Малая Були и юрта Могочжи близ устья реки Мутен. Здесь последний раз к Хору подходят одинокие сопки Нита, Фунеа ниже переволока, представляющие собой остатки более высоких гор,
частью размытых,
частью потопленных в толщах потретичных образований.
Лукавый дух
долины не переставал пошучивать над мариенбургскими жителями и за Менценом, затрудняя им путь то
частою потерею подков у лошадей, то хромотой Зефирки, то починкою экипажа.
Нет в строении русской земли многообразной сложности гор и
долин, нет пределов, сообщающих форму каждой
части.
Иду под рощею излучистой тропой;
Что шаг, то новая в глазах моих картина,
То вдруг, сквозь
чащу древ, мелькает предо мной,
Как в дыме, светлая
долина...
Но вкруг меня опять светлеет
частый лес;
Опять река вдали мелькает средь
долины,
То в свете, то в тени, то в ней лазурь небес,
То обращённых древ вершины.