Неточные совпадения
Работы у него не было, на
дачу он не собирался, но ему не хотелось идти к Томилину, и его все более смущал фамильярный тон Дронова. Клим чувствовал себя независимее, когда Дронов сердито упрекал его, а теперь многоречивость Дронова внушала опасение, что он будет искать
частых встреч и вообще мешать жить.
Мы быстро двигались вперед мимо знакомых уже прекрасных бухт, холмов, скал, лесков. Я занялся тем же, чем и в первый раз, то есть мысленно уставлял все эти пригорки и рощи храмами,
дачами, беседками и статуями, а воды залива — пароходами и
чащей мачт; берега населял европейцами: мне уж виделись дорожки парка, скачущие амазонки; а ближе к городу снились фактории, русская, американская, английская…
На другой день по возвращении в Капштат мы предприняли прогулку около Львиной горы. Точно такая же дорога, как в Бенсклюфе, идет по хребту Льва, начинаясь в одной
части города и оканчиваясь в другой. Мы взяли две коляски и отправились часов в одиннадцать утра. День начинался солнечный, безоблачный и жаркий донельзя. Дорога шла по берегу моря мимо
дач и ферм.
Славное это местечко Винберг! Это большой парк с веселыми, небольшими
дачами. Вы едете по аллеям, между дубами, каштанами, тополями. Домики едва выглядывают из гущи садов и цветников. Это все летние жилища горожан, большею
частью англичан-негоциантов. Дорога превосходная, воздух отрадный; сквозь деревья мелькают вдали пейзажи гор, фермы. Особенно хороша Констанская гора, вся покрытая виноградниками, с фермами,
дачами у подошвы. Мы быстро катились по дороге.
Случается, некоторые съедают трех — и четырехдневную
дачу в один день, а затем едят только хлеб или голодают, причем, по словам заведующего медицинскою
частью, работая на берегу моря и рек, не брезгают выброшенными ракушками и рыбой, а тайга дает различные корни, подчас ядовитые.
Не можешь ли ты, любезный друг Николай, повидаться с Вяземским и взять у него мой портфель, если он его не прислал в дом. Он хотел отыскать его на
даче своей у Лесного института и тотчас доставить. Обработай это дело и перешли мне портфель сюда. Случаи бывают
частые…
Родные мои тогда жили на
даче, а я только туда ездил: большую же
часть Бремени проводил в городе, где у профессора Люди занимался разными предметами, чтоб недаром пропадало время до вступления моего в Лицей.
— Ежели это так, то вы заблуждаетесь; зa
дачи ваши очень скромны: содержание в исправности губернских путей сообщения, устройство врачебной
части, открытие школ…
Поднялся
частый дождь, и отовсюду стал надвигаться мрак осенней длинной ночи. Быстро и глухо он заполнил пустую
дачу; бесшумно выползал он из кустов и вместе с дождем лился с неприветного неба. На террасе, с которой была снята парусина, отчего она казалась обширной и странно пустой, свет долго еще боролся с тьмою и печально озарял следы грязных ног, но скоро уступил и он.
Желтыми огнями загорелась осень,
частыми дождями заплакало небо, и быстро стали пустеть
дачи и умолкать, как будто непрерывный дождь и ветер гасили их, точно свечи, одну за другой.
Эта встреча отравила мне остальную
часть дня, потому что Пепко не хотел отставать от нас со своей дамой и довел свою дерзость до того, что забрался на
дачу к Глазковым и выкупил свое вторжение какой-то лестью одной доброй матери без слов. Последняя вообще благоволила к нему и оказывала некоторые знаки внимания. А мне нельзя было даже переговорить с Александрой Васильевной наедине, чтоб досказать конец моего романа.
Над среднею
частью дома выступал мезонин, как во всех
дачах, с очень высокою и острою крышею, напоминавшей опрокинутый дровяной топор, и с резным шпилем, на который в праздники вывешивали красный флаг для удовольствия больных.
Воскресенский нетерпеливо искал глазами знакомую
дачу в виде русского терема. И когда она показалась наконец из-за густой
чащи княжеского парка и стала вся видна над своей огромной, белой крепостной стеной, он часто задышал и крепко прижал руку к холодевшему сердцу.
Осенью мы долго, долго, до ранних черных вечеров и поздних темных утр заживались в Тарусе, на своей одинокой — в двух верстах от всякого жилья —
даче, в единственном соседстве (нам — минуту сбежать, тем — минуту взойти) реки — Оки («Рыбы мало ли в реке!»), — но не только рыбы, потому что летом всегда кто-нибудь тонул,
чаще мальчишки — опять затянуло под плот, — но часто и пьяные, а часто и трезвые, — и однажды затонул целый плотогон, а тут еще дедушка Александр Данилович умер, и мать с отцом уехали на сороковой день и потом остались из-за завещания, и хотя я знала, что это грех — потому что дедушка совсем не утонул, а умер от рака — от рака?
Дорога на
дачу шла через окраину города, по Канатной улице, где в полуразвалившихся лачугах и
частью в двухэтажных кирпичных домах казенной стройки жили заводские с семьями и всякая городская беднота.
На
даче он много возился с землей. Цветов и всей садовой искусственной красоты он не любил, но устроил хорошие парники и даже оранжерею, где выращивал персики. Но со дня события он только раз заглянул в оранжерею и поспешно ушел — было что-то милое, близкое в распаренном влажном воздухе и оттого особенно больное. И большую
часть дня, когда не ездил в город, проводил в аллеях огромного, в пятнадцать десятин парка, меряя их прямыми, твердыми шагами.
Дорушка гребла не хуже Нан. Напрактиковавшись за все предыдущие годы у господ на
даче по
части гребного спорта, Дорушка и за зиму не разучилась грести.
Дачи этих дам, бывало, заметны, и опытный глаз сейчас их узнавал по хорошим, густым занавескам и по тому, что из них
чаще всего слышалось пение куплетов...
Разорили его и эти
дачи, и разные хозяйственные предприятия, и
частые поездки в Москву, где он завтракал в «Славянском базаре», обедал в «Эрмитаже» и кончал день на Малой Бронной или на Живодерке у цыган (это называл он «встряхнуться»).
На берегу, или около той
части берега, которая выходила напротив
дачи графини Лаваль, стояли летние деревянные горы, с которых беспрестанно слетали колясочки или кресельцы на колесцах, и на них сидели большею
частью пары, причем дама помещалась у кавалера на коленях и притом всегда жантильничала, выражая жантильность эту криками и визгами, между тем как кавалеры, обнаруживая чрезвычайную храбрость при слетании колесных саночек с вершины горы, заливались истерическим хохотом и сыпали бесчисленное множество немецких вицов, в остроумности которых вполне убеждены были их творцы, молодые булочники, сапожники, портные, слесаря и прочие.
Александра Яковлевна
часть оставшейся зимы провела в роскошной квартире на Николаевской улице, снятой ею по контракту на несколько лет, убранной и отделанной как игрушка, а на лето переехала в Озерки, где купила себе собственную огромную
дачу и отделала ее почти с царским великолепием.
Границей города в то время считалась река Фонтанка, левый берег которой представлял предместья, от взморья до Измайловского полка — «Лифляндское», от последнего до Невской перспективы — «Московское» и от Московского до Невы — «Александро-Невское». Васильевский остров по 13 линию входил в состав города, а остальная
часть, вместе с Петербургскою стороною, по речку Карповку, составляла тоже предместье. Весь берег Фонтанки был занят садами и загородными
дачами вельмож.
По воскресеньям же Крестовский остров делался центром сборища всего немецкого петербургского населения,
часть которого угощалась в обширном деревянном трактире, находившемся на берегу, совершенно напротив Зиновьевской
дачи, где был перевоз от конца Зеленой улицы, так как в те времена о Крестовском мосте и помину не было.