Неточные совпадения
Артемий Филиппович. Смотрите, чтоб он вас по почте не отправил куды-нибудь подальше. Слушайте: эти дела не так делаются в благоустроенном
государстве. Зачем нас здесь
целый эскадрон? Представиться нужно поодиночке, да между четырех глаз и того… как там следует — чтобы и уши не слыхали. Вот как в обществе благоустроенном делается! Ну, вот вы, Аммос Федорович, первый и начните.
Они думают, что мы и не знаем об этом; что вообще в Европе, как у них, можно утаить, что, например,
целая эскадра идет куда-нибудь или что одно
государство может не знать, что другое воюет с третьим.
Я же возразил ему, что, напротив, церковь должна заключать сама в себе все
государство, а не занимать в нем лишь некоторый угол, и что если теперь это почему-нибудь невозможно, то в сущности вещей несомненно должно быть поставлено прямою и главнейшею
целью всего дальнейшего развития христианского общества.
Таким образом (то есть в
целях будущего), не церковь должна искать себе определенного места в
государстве, как «всякий общественный союз» или как «союз людей для религиозных
целей» (как выражается о церкви автор, которому возражаю), а, напротив, всякое земное
государство должно бы впоследствии обратиться в церковь вполне и стать не чем иным, как лишь церковью, и уже отклонив всякие несходные с церковными свои
цели.
Но в Риме, как в
государстве, слишком многое осталось от цивилизации и мудрости языческой, как например самые даже
цели и основы
государства.
Христова же церковь, вступив в
государство, без сомнения не могла уступить ничего из своих основ, от того камня, на котором стояла она, и могла лишь преследовать не иначе как свои
цели, раз твердо поставленные и указанные ей самим Господом, между прочим: обратить весь мир, а стало быть, и все древнее языческое
государство в церковь.
Все же это ничем не унизит его, не отнимет ни чести, ни славы его как великого
государства, ни славы властителей его, а лишь поставит его с ложной, еще языческой и ошибочной дороги на правильную и истинную дорогу, единственно ведущую к вечным
целям.
И в этом виноваты не только безбожники, но еще более те, которые пользовались верой в Бога для низших и корыстных земных
целей, для поддержания злых форм
государства.
Выражено в крайней форме, но тут «нигилист» Писарев был ближе к Евангелию, чем «империалист», хотя бы и православный, считающий конечной
целью могущество
государства.
Отдача каторжных в услужение частным лицам находится в полном противоречии со взглядом законодателя на наказание: это — не каторга, а крепостничество, так как каторжный служит не
государству, а лицу, которому нет никакого дела до исправительных
целей или до идеи равномерности наказания; он — не ссыльнокаторжный, а раб, зависящий от воли барина и его семьи, угождающий их прихотям, участвующий в кухонных дрязгах.
—
Цели Марфы Посадницы узки, — крикнул Бычков. — Что ж, она стояла за вольности новгородские, ну и что ж такое? Что ж такое
государство? — фикция. Аристократическая выдумка и ничего больше, а свобода отношений есть факт естественной жизни. Наша задача и задача наших женщин шире. Мы прежде всех разовьем свободу отношений. Какое право неразделимости? Женщина не может быть собственностью. Она родится свободною: с каких же пор она делается собственностью другого?
И не та ли же самая удивительная судьба постигает громадные общественные, мировые организации — города,
государства, народы, страны и, почем знать, может быть, даже
целые планетные миры?
Тебеньков стоит на почве государственной религии, говорит, что религия есть один из рычагов, которым
государство имеет право пользоваться для своих
целей.
В молодости я знал одну почтенную старушку (фамилия ее была Терпугова), обладательницу значительного имения и большую охотницу до гражданских процессов, которая до смерти своей прожила в полном неведении о «
государстве», несмотря на то, что сам губернатор, встречаясь с нею, считал долгом
целовать у нее ручку.
И все эти прихотливые буржуа видят друг в друге смертельных врагов, предаются беспрерывным взаимным пререканиям и в этих чисто внешних эволюциях доходят иногда до такого пафоса, что издали кажется, не забыли ли они, что у всех у них одна
цель: чтоб
государство оставалось неприкосновенным, и чтоб буржуа был сыт, стоял во главе и благодушествовал.
Она жила, распоряжалась, кормила чиновников обедами, выдавала беременных девок замуж за мужиков в дальние деревни, содержала
целую стаю приказных, которые именем ее вели тяжебные дела в судах, и никогда ей даже на мысль не приходило, что она живет и действует таким образом — в
государстве.
И зато эти ноль
целых и две десятых вкусили блаженство в чертогах Единого
Государства.
Но только, конечно, Газовый Колокол значительно более совершенный аппарат — с применением различных газов, и затем — тут, конечно, уже не издевательство над маленьким беззащитным животным, тут высокая
цель — забота о безопасности Единого
Государства, другими словами, о счастии миллионов.
Я закрылся газетой (мне казалось, все на меня смотрят) и скоро забыл о ресничном волоске, о буравчиках, обо всем: так взволновало меня прочитанное. Одна короткая строчка: «По достоверным сведениям, вновь обнаружены следы до сих пор неуловимой организации, ставящей себе
целью освобождение от благодетельного ига
Государства».
—
Государство — это всё, — ораторствует Генечка, — наука о
государстве — это современный палладиум. Это
целое верование. Никакой отдельный индивидуум немыслим вне
государства, потому что только последнее может дать защиту, оградить не только от внешних вторжений, но и от самого себя.
Отделял ли в то время Имярек
государство от общества — он не помнит; но помнит, что подкладка, осевшая в нем вследствие недавних сновидений, не совсем еще была разорвана, что она оставила по себе два существенных пункта: быть честным и поступать так, чтобы из этого выходила наибольшая сумма общего блага. А чтобы облегчить достижение этих задач на арене обязательной бюрократической деятельности, — явилась на помощь и
целая своеобразная теория.
Утряй запирался в кабинете и писал сочинение о необходимости учреждения"Общества Странствующих Дворян", на обязанность которого он возлагал хождение в народ с
целью распространения здравых понятий о значении и роли дворянства в
государстве.
И в-третьих, наконец, устраняя из обращения иностранный продукт, виноделы сохраняют внутри
государства целый ворох ассигнаций, которые, будучи водворены в их карманах, дадут возможность повернуть"торговый баланец"в пользу России.
— Все, отец, случай, и во всем, что сего
государства касается, окроме Божией воли, мне доселе видятся только одни случайности. Прихлопнули бы твои раскольники Петрушу-воителя, так и сидели бы мы на своей хваленой земле до сих пор не
государством великим, а вроде каких-нибудь толстогубых турецких болгар, да у самих бы этих поляков руки
целовали. За одно нам хвала — что много нас: не скоро поедим друг друга; вот этот случай нам хорошая заручка.
«Очень может быть, что
государство было нужно и теперь нужно для всех тех
целей, которые вы приписываете ему, — говорит человек, усвоивший христианское жизнепонимание, — знаю только то, что, с одной стороны, мне не нужно более
государство, с другой — я не могу более совершать те дела, которые нужны для существования
государства.
По второму жизнепониманию жизнь человека заключается не в одной его личности, а в совокупности и последовательности личностей: в племени, семье, роде,
государстве;
цель жизни заключается в удовлетворении воли этой совокупности личностей.
Ни общество, ни
государство, ни все люди никогда не просили тебя о том, чтобы ты поддерживал этот строй, занимая то место землевладельца, купца, императора, священника, солдата, которое ты занимаешь; и ты знаешь очень хорошо, что ты занял, принял свое положение вовсе не с самоотверженною
целью поддерживать необходимый для блага людей порядок жизни, а для себя: для своей корысти, славолюбия, честолюбия, своей лени, трусости.
B-17-x, ввиду того, что: 1)
цель, преследуемая всеми обществами мира, состоит в установлении юридического порядка между народами; что 2) нейтрализация путем международных договоров составляет шаг к такому юридическому положению и к уменьшению числа стран, в которых будет возможна война, — конгресс предложил расширить правила о нейтрализации и выразил желание, чтобы все договоры о нейтрализации, уже существующие в настоящее время, оставались и вперед в силе или, в случае нужды, были дополнены в том смысле, чтобы нейтралитет был распространен на всё
государство или чтобы были уничтожены крепости, представляющие для всякого нейтралитета скорее опасность, чем ручательство.
Сегодня он отрубил уши тридцати тысячам человек, которые имели дерзость защищать свое отечество, вчера он превратил в пепел цветущую страну, третьего дня избил младенцев в собственном
государстве; у него дремлет в смертельной истоме
целый сад красавиц, ожидающих его ласки, как трава в зной ждет капли дождя, а деспотище уже ничего не может и для развлечения кромсает придворную челядь!
— Первая, самая грубая форма войны — есть набег, то есть когда несколько хищных лентяев кидаются на более трудолюбивых поселян, грабят их, убивают; вторые войны государственные, с
целью скрепить и образовать
государство, то есть когда сильнейшее племя завоевывает и присоединяет к себе слабейшее племя и навязывает формы жизни, совершенно не свойственные тому племени; наконец, войны династические, мотив которых, впрочем, кажется, в позднейшее время и не повторялся уже больше в истории: за неаполитанских Бурбонов [Бурбоны неаполитанские — королевская династия, правившая Неаполитанским королевством в 1735—1806 и 1815—1860 годах.] никто и не думал воевать!
Разлад старого с новым делался все ощутительнее, и, лишенное ясного сознания, не имея никаких определенных
целей, без знания и без руководителя, это стремление к новому и негодование против непоправимой старины могло бы сделаться источником долгих бедствий для
государства, при дальнейшем упорстве старинной партии.
Рассмотрение этой темной стороны приводит его к заключению, что «нигде положение дел не представляло столь грустной и печальной картины, как в нашем отечестве» (стр. XXII), и что «Россия, невзирая на благотворное развитие основных элементов своих, далеко не достигла той
цели, к которой стремились все
государства европейские и которая состоит в надежной безопасности извне и внутри, в деятельном развитии нравственных, умственных и промышленных сил, в знании, искусстве, в смягчении дикой животной природы, одним словом — в том, что украшает и облагороживает человека» (стр. XXV).
Я напомню вам Монарха, ревностного к общему благу, деятельного, неутомимого, который пылал страстию человеколюбия, хотел уничтожить вдруг все злоупотребления, сделать вдруг все добро, но который ни в чем не имел успеха и при конце жизни своей видел с горестию, что он
государство свое не приблизил к
цели политического совершенства, а удалил от нее: ибо Преемнику для восстановления порядка надлежало все новости его уничтожить.
Эпоха, важная в ученой Истории нашего
государства и
целого мира!
Не только благо нашего отечества, но и благо
целого мира утверждено победами Екатерины. Давно ли еще знамя лжепророка грозило стенам Венским? Новый Магомет II мог быть новым истребителем
государств Европейских: сколь же бедственны успехи Оттоманского оружия для человечества и просвещения? Теперь варвары уже не опасны для Европы; теперь слабый Паша Виддина презирает могущество Порты!.. И сия безопасность есть дело Великой Екатерины, Которая потрясла и разрушила сей колосс ужасный.
Разумеется, тут
целая половина рассуждений заключалась в опровержении сочиненного нашими же писателями мнения о том, что гласность гибельна для блага
государства.
— Вот вы человек просвещенный… Судите сами: на ответственности заседателя
целое, так сказать,
государство… Заседатель отвечает за благосостояние и спокойствие в некотором роде сибирской Швейцарии…
Это слабосилие, эта способность легко разочаровываться, быстро уставать, объясняется, вероятно, нашим близким соседством с Азией, игом монголов» организацией Московского
государства по типу азиатских деспотий и
целым рядом подобных влияний, которые не могли не привить нам основных начал восточной психики.
Но, откинув в сторону все тонкие рассуждения о недостатках и слабостях почившего брата, нельзя не сознаться, что, проходя обширное, многозначительное поприще службы в самых трудных обстоятельствах
государства, начав с Морского кадетского корпуса, где Шишков был при Екатерине учителем, дойдя до высокого места государственного секретаря, с которого он двигал духом России писанными им манифестами в 1812 году, — Шишков имел одну
цель: общую пользу; но и для достижения этой святой
цели никаких уступок он не делал.
Напротив того, Россия
государство совершенно новое — незаконченное здание, где все еще пахнет свежей известью, где все работает и вырабатывается, где ничто еще не достигло
цели, где все изменяется, — часто к худшему, но все-таки изменяется.
Тебя не
целуют на кресте насильственной присяги и лжесвидетельства. Тобой, во образе распятого, не зажимает рта убиваемому
государством его слуга и соубийца — священник. Тобой не благословляются бои и бойни. Ты в присутственных местах — не присутствуешь.
— Немало
государств мною исхожено, немало морей переехано, много всяких народов очами моими видано. Привел Господь во святой реке Иордане погружаться, Спасов живоносный гроб
целовать, всем святым местам поклониться… Много было странствий моих…
Но если бы
государство и достигло своей
цели, то все-таки была бы не только разница, но полная противоположность между внешней справедливостью, достигнутой
государством, и тем состоянием, в котором были бы люди, руководимые желанием справедливости.
Нужно перестать твердить людям с детства, что
государство, а не человеческая личность есть высшая ценность и что мужество, величие, слава
государства есть самая высокая и самая достойная
цель.
И в каком-то смысле собака и кошка более личности, более наследуют вечную жизнь, чем нация, общество,
государство, мировое
целое.
В организованных цивилизованных
государствах люди более всего тратят сил на подготовление коллективного убийства и более всего несут жертв для этой нечеловеческой
цели.
Правда анархизма против неправды
государства заключается в том, что
государство не должно ставить себе «великих»
целей и жертвовать человеком и народом во имя этих якобы великих
целей.
Государство по своему происхождению, сущности и
цели совсем не дышит и не движется ни пафосом свободы, ни пафосом добра, ни пафосом человеческой личности, хотя оно имеет отношение и к свободе, и к добру, и к личности.
С одной стороны, так поглощены
целью, реальным достижением и осуществлением какого-либо блага, блага
государства, нации, семьи, земной церкви,
государства, цивилизации, что готовы допустить какие угодно средства, лишь бы
цель была осуществлена.
Государство берет на себя концентрацию и регуляризацию древних инстинктов кровавой мести и хочет сделать их вполне рациональными и подчиненными утилитарным
целям.