«Мы — искренние демократы, это доказано нашей долголетней, неутомимой борьбой против абсолютизма, доказано культурной работой нашей. Мы — против замаскированной проповеди анархии, против безумия «прыжков из
царства необходимости в царство свободы», мы — за культурную эволюцию! И как можно, не впадая в непримиримое противоречие, отрицать свободу воли и в то же время учить темных людей — прыгайте!»
«”И дым отечества нам сладок и приятен”. Отечество пахнет скверно. Слишком часто и много крови проливается в нем. “Безумство храбрых”… Попытка выскочить “из
царства необходимости в царство свободы”… Что обещает социализм человеку моего типа? То же самое одиночество, и, вероятно, еще более резко ощутимое “в пустыне — увы! — не безлюдной”… Разумеется, я не доживу до “царства свободы”… Жить для того, чтоб умереть, — это плохо придумано».
Но верно обратное: именно этот эмпирический, объективированный мир есть царство общего, царство закона,
царство необходимости, царство принуждения универсальными началами всего индивидуального и личного, иной же духовный мир есть царство индивидуального, единичного, личного, царство свободы.
Неточные совпадения
«Из
царства мелких
необходимостей в
царство свободы», — мысленно усмехнулся он и вспомнил, что вовсе не напрягал воли для такого прыжка.
Цели жизни не могут быть подчинены средствам жизни, свобода не может быть подчинена
необходимости,
царство Духа не может быть подчинено
царству Кесаря.
Противоречие марксизма в том, что
царство свободы, на которое направлены все упования, будет неотвратимым результатом
необходимости.
Они получили от Гегеля веру в то, что в историческом процессе есть смысл и что историческая
необходимость ведет к мессианскому
царству.
Истина субъективна, а не объективна, она объективируется в соответствии с миром
необходимости, с
царством Кесаря, в приспособлении к дробности и дурной множественности данного мира.
Все предполагает эту реальность, без которой мы погружены в иллюзорное
царство объективной
необходимости.
Свобода и
необходимость, благодать и закон сплелись в исторической действительности, два
царства проникали друг в друга и смешивались.
И это ведь не бедственная случайность, а тяжкая
необходимость, вытекающая прямо и неизбежно из системы самодурства, развитой в «темном
царстве».
Впрочем, о значении материальной зависимости, как главной основы всей силы самодуров в «темном
царстве», мы пространно говорили в наших прежних статьях. Поэтому здесь только напоминаем об этом, чтобы указать решительную
необходимость того фатального конца, какой имеет Катерина в «Грозе», и, следовательно, решительную
необходимость характера, который бы при данном положении готов был к такому концу.
Кипит в нас быстро молодости кровь;
Хотел бы ты во что б ни стало доблесть
Свою скорее показать; но разум
Иного требует. Ты призван, сын,
Русийским
царством править. Нам недаром
Величие дается. Отказаться
От многого должны мы. Обо мне
Со Ксенией вы вместе толковали —
В одном вы не ошиблись: неохотно
Ко строгости я прибегаю. Сердце
Меня склоняет милостивым быть.
Но если злая мне
необходимостьВелит карать — я жалость подавляю
И не боюсь прослыть жестоким.
Она способна приобрести ее, лишь перестав быть произволом, т. е. слившись с
необходимостью, а это может произойти, когда грешники возненавидят свою греховную волю и свободно согласуют ее с волей Божественной, всеобщим
царством любви и блаженства.
Конфликт
царства Божия и
царства Кесаря есть на философском языке конфликт субъекта и объекта, свободы и
необходимости, духа и объективированной природы.
Субъективность прорывается в объективность, свобода в
необходимость, личность в
царство общего.
Если свобода не реализует
Царства Христова, то
необходимость реализует
царство антихриста.
Искание
Царства Божьего на земле есть искание выхода из всякого приспособления к природной
необходимости, есть жажда освобождения от тяжести «мира».
Ибо антихристова общественность и будет последним результатом безбожного устроения мирского
царства, человеческого муравейника, последним воплощением буржуазности, последним явлением рабского пути
необходимости.
Марксистский социализм последовательно и до конца раскрывает природу общественности как послушание последствиям греха и приспособление к
необходимости кесарева
царства.
Всякое государство, право, хозяйство — ветхо по существу, принадлежит к
царству закона, послушно
необходимости, религиозно пребывает все еще в Ветхом Завете и язычестве.
Сам Зиммель кончает статью словами: «Может, суждено человеку некогда найти
царство, в котором конечность и несовершенность разрешается в абсолютное и совершенное без
необходимости полного перемещения себя в иное
царство потусторонних реальностей,
царство догматических откровений…
Свобода не есть
царство произвола и случая в отличие от
царства закономерности и
необходимости.
Социализм — последняя справедливость и последняя правда людей в усилии их соединиться и устроиться в
царстве кесаря по законам природной
необходимости.