Неточные совпадения
Это была холодная раскольничья
молитва, вся пропитанная эгоизмом и лицемерием и ради своей
формы потерявшая всю теплоту содержания.
Его главное четырехтомное сочинение «Notre Pare» построено в
форме толкования
молитвы Отче Наш [Издано по-французски.
Сусанна, столь склонная подпадать впечатлению религиозных служб, вся погрузилась в благоговение и
молитву и ничего не видела, что около нее происходит; но Егор Егорыч, проходя от старосты церковного на мужскую половину, сейчас заметил, что там, превышая всех на целую почти голову, рисовался капитан Зверев в полной парадной
форме и с бакенбардами, необыкновенно плотно прилегшими к его щекам: ради этой цели капитан обыкновенно каждую ночь завязывал свои щеки косынкой, которая и прижимала его бакенбарды, что, впрочем, тогда делали почти все франтоватые пехотинцы.
Но вот послышались в коридоре чьи-то ускоренные, тревожные шаги. Порфирий Владимирыч поспешно юркнул головой опять в кабинет, осторожно притворил дверь и на цыпочках рысцой подошел к образу. Через секунду он уже был «при всей
форме», так что когда дверь распахнулась и Улитушка вбежала в комнату, то она застала его стоящим на
молитве со сложенными руками.
Говорят даже, будто он целые дни проводит с монахами, но мы этому решительно не верим; он, напротив, сохранил все
формы православия, принявши дух религии католической, — потому что все это желание проповедовать, обращать, налагать какие-то внешние
формы и для
молитвы и для благотворительности — все это в духе католическом, а не в нашем».
Если основная данность религиозного вообще есть трансцендентное, то основной
формой религиозного достижения χατ εξοχήν является
молитва.
Ровно в десять часов боцман Федотов просвистал в дудку и крикнул: «На
молитву!», и скоро палуба была полна матросскими белыми рубахами. Впереди в полной парадной
форме стояли капитан, офицеры и гардемарины. Все были тут, кроме вахтенных.
Так проводил Ермий дни, а вечером, когда сваливал пеклый жар и лицо Ермия освежала прохлада, он, окончив свои
молитвы и размышления о боге, думал иногда и о людях. Он размышлял о том: как за эти тридцать лет зло в свете должно было умножиться и как под покровом ханжества и пустосвятства, заменяющего настоящее учение своими выдумками, теперь наверно иссякла уже в людях всякая истинная добродетель и осталась одна
форма без содержания.