Неточные совпадения
— Да, sa compagne [его спутница] позвала меня, и я постаралась
успокоить его: он очень болен и недоволен был
доктором. А я имею привычку ходить зa этими больными.
― Ты неправа и неправа, мой друг, ― сказал Вронский, стараясь
успокоить ее. ― Но всё равно, не будем о нем говорить. Расскажи мне, что ты делала? Что с тобой? Что такое эта болезнь и что сказал
доктор?
Клим думал, что, если эта женщина выздоровеет, она сделает что-нибудь страшное, но
доктор Сомов
успокоил его. Он спросил
доктора...
— О, нет! Это меня не… удовлетворяет. Я — сломал ногу. Это будет материальный убиток, да! И я не уйду здесь. Я требую
доктора… — Офицер подвинулся к нему и стал
успокаивать, а судейский спросил Самгина, не заметил ли он в вагоне человека, который внешне отличался бы чем-нибудь от пассажира первого класса?
— Да бог его знает… Он, кажется, служил в военной службе раньше… Я иногда, право, боюсь за моих девочек: молодо-зелено, как раз и головка закружится, только
доктор все
успокаивает…
Доктор прав: самая страшная опасность та, которая подкрадывается к вам темной ночью, тишком, а тут все и все налицо. Девочкам во всяком случае хороший урок… Как вы думаете?
«Смотрите же,
доктор, никому…» Кое-как я ее
успокоил, дал ей напиться, разбудил горничную и вышел.
— Ему
доктор запретил… —
успокоила полковница.
Полуянов был осужден. Его приговорили к ссылке в не столь отдаленные места Сибири, что было равносильно возвращению на родину. Он опять упал духом и вместо последнего слова расплакался самым глупым образом. Его едва
успокоили. В момент приговора Харитины в зале суда уже не было. Она перестала интересоваться делом и уехала с
доктором утешать Прасковью Ивановну.
Доктор ежедневно приходил к осиротелой Полиньке и, как умел, старался ее развлечь и
успокоить. Часто они ходили вдвоем вечерком в Богородицкое к Лизе и вдвоем оттуда возвращались в Сокольники.
Все это я объяснял ей и отцу, как умел, сопровождая свои объяснения слезами; но для матери моей не трудно было уверить меня во всем, что ей угодно, и совершенно
успокоить, и я скоро, несмотря на страх разлуки, стал желать только одного: скорейшего отъезда маменьки в Оренбург, где непременно вылечит ее
доктор.
Кроме Мими, в комнате бабушки находились еще горничная Гаша, которая, как заметно было по ее гневному, раскрасневшемуся лицу, была сильно расстроена, и
доктор Блюменталь, маленький рябоватый человечек, который тщетно старался
успокоить Гашу, делая ей глазами и головой таинственные миротворные знаки.
Я плюнул ему в лицо и изо всей силы ударил его по щеке. Он хотел было броситься на меня, но, увидав, что нас двое, пустился бежать, схватив сначала со стола свою пачку с деньгами. Да, он сделал это; я сам видел. Я бросил ему вдогонку скалкой, которую схватил в кухне, на столе… Вбежав опять в комнату, я увидел, что
доктор удерживал Наташу, которая билась и рвалась у него из рук, как в припадке. Долго мы не могли
успокоить ее; наконец нам удалось уложить ее в постель; она была как в горячечном бреду.
— Послушайте, старик, подойдите сюда, — силилась перекричать его барыня. — Ах, Трилли, ты убьешь маму своим криком. И зачем только пустили этих музыкантов! Да подойдите же ближе, еще ближе… еще, вам говорят!.. Вот так… Ах, не огорчайся же, Трилли, мама сделает все, что хочешь. Умоляю тебя. Мисс, да
успокойте же наконец ребенка…
Доктор, прошу вас… Сколько же ты хочешь, старик?
Этот вопрос
успокоил набоба. Он боялся, что девушка ждала своего несчастного
доктора.
Но когда она пришла в маленькую, чистую и светлую комнату больницы и увидала, что Егор, сидя на койке в белой груде подушек, хрипло хохочет, — это сразу
успокоило ее. Она, улыбаясь, встала в дверях и слушала, как больной говорит
доктору...
— Вот он — Молох, требующий теплой человеческой крови! — кричал Бобров, простирая в окно свою тонкую руку. — О, конечно, здесь прогресс, машинный труд, успехи культуры… Но подумайте же, ради бога, — двадцать лет! Двадцать лет человеческой жизни в сутки!.. Клянусь вам,бывают минуты, когда я чувствую себя убийцей!.. «Господи! Да ведь он — сумасшедший», — подумал
доктор, у которого по спине забегали мурашки, и он принялся
успокаивать Боброва.
— Приезд
доктора, кроме твоей болезни, меня
успокоит, потому что он мне скажет, чем ты, собственно, больна! — возразил Бегушев.
В больнице встретил ее
доктор и по возможности
успокоил.
Это, с одной стороны,
успокоило родных больного, что Николай Федорович не будет на седьмой версте заброшен, как все прочие, которые имели несчастие туда попадать, а с другой стороны — создало находчивому
доктору совершенно непредвиденное и очень тяжелое и неприятное положение, которого он не желал.
Доктор уверял больного, что он выздоровеет, и это на время
успокоило Кольцова.
Доктор Шевырев односложно
успокаивал ее, а писатель, высокий, мрачный, черноволосый, немного похожий на покойного брата, раздраженно прохаживался по комнате, пощипывал бороду, посматривал в окно и всем поведением своим показывал, что рассказ матери ему не нравится.
В этих случаях фельдшер вызывал по телефону
доктора из «Вавилона», загородного ресторана, где Шевырев проводил свои ночи, и тот одним своим появлением
успокаивал больных.
Фельдшерица была еще до сих пор счастлива, что
доктор Шевырев тогда ночью не поехал в «Вавилон», и ласково
успокаивала больного...
В полдень проезжал через овраг в усадьбу
доктор Нещапов. Она видела его и быстро решила, что начнет новую жизнь, заставит себя начать, и это решение
успокоило ее. И провожая глазами стройную фигуру
доктора, она сказала, как бы желая смягчить суровость своего решения...
Я поспешил ее
успокоить и прибавил, что я сам болен, что
доктор давно требует, чтоб я сидел дома, и что я выезжал единственно для Гаврилы Романыча.
Анна Петровна. Платонов, езжайте с богом! Пошлите в город за другим
доктором… Консилиум не мешало бы… Я сама, впрочем, пошлю, не беспокойтесь…
Успокойте же Александру Ивановну!
— Да что вы так беспокоитесь, Андрей Николаевич? Уж, кажется, «Коршун» в идеальном порядке! — не раз
успокаивал старшего офицера
доктор Федор Васильевич…
Но Теркин уже вскочил и сейчас все вспомнил. Лег он, дождавшись Калерии, в большом волнении. Она его
успокоила, сказала, что мальчик еще жив, а остальные дети с слабыми формами поветрия. Серафима прошла прямо к себе из лесу. Он ее не стал ждать и ушел наверх, и как только разделся, так и заснул крепко. Не хотел он новых сцен и решил утром рано уехать в посад, искать
доктора и побывать у местных властей.
Прибывший из Тамбова
доктор, которого князь тотчас же отвез в Зиновьево, осмотрев больную, хотя и
успокоил Сергея Сергеевича за исход нервного потрясения, но был так сосредоточенно глубокомыслен по выходе из комнаты больной, что его успокоительные речи теряли, по крайней мере, половину своего значения. Кроме того, этот жрец медицинской науки, безусловно, запретил говорить с княжной о чем-нибудь таком, что может ее взволновать.
Граф Стоцкий постарался
успокоить взбешенного графа и объяснил ему, что доказательство будет полно и несомненно только тогда, когда он потребует, чтобы его жена надела медальон в день бала или даже лучше всего, когда бал начнется, иначе-де она может возвратить его от «того человека», то есть от
доктора Неволина, на время или навсегда.
Доктор ушел, Николай Семеныч остался один и еще долго не мог
успокоить жену. Когда он заснул, было уж совсем светло.
Лечит его другой
доктор, Павел Степанович. Он знает его только по имени и отчеству; узнать фамилию не полюбопытствовал. Павел Степанович ладит с ним. У него добродушное, улыбающееся лицо коренного москвича, веселые глаза, ласковая речь, в манерах мягкость и порядочность. Он умеет
успокоить и лечит, не кидаясь из стороны в сторону, любит объяснять ход болезни, но делает это так, чтобы больной, слушая такие объяснения, не смущался, а набирался бодрости духа.
Вернувшись, Левонтий в дверь спросил барина: не нужно ли чего, не сходить ли в аптеку или не послать ли за
доктором. Стягин его
успокоил и отправил спать.