Неточные совпадения
В глазах у меня потемнело, голова закружилась, я сжал ее в моих объятиях со всею силою юношеской страсти, но она, как змея, скользнула между моими
руками, шепнув мне
на ухо: «Нынче ночью, как все
уснут, выходи
на берег», — и стрелою выскочила из комнаты.
Папироса погасла. Спички пропали куда-то. Он лениво поискал их, не нашел и стал снимать ботинки, решив, что не пойдет в спальню: Варвара, наверное, еще не
уснула, а слушать ее глупости противно. Держа ботинок в
руке, он вспомнил, что вот так же
на этом месте сидел Кутузов.
— Я тоже не могла
уснуть, — начала она рассказывать. — Я никогда не слышала такой мертвой тишины. Ночью по саду ходила женщина из флигеля, вся в белом, заломив
руки за голову. Потом вышла в сад Вера Петровна, тоже в белом, и они долго стояли
на одном месте… как Парки.
Глубже и крепче всего врезался в память образ дьякона. Самгин чувствовал себя оклеенным его речами, как смолой. Вот дьякон, стоя среди комнаты с гитарой в
руках, говорит о Лютове, когда Лютов, вдруг свалившись
на диван, —
уснул, так отчаянно разинув рот, как будто он кричал беззвучным и тем более страшным криком...
Зятя Гуляев не пожелал видеть даже перед смертью и простился с ним заочно. Вечером, через несколько часов после приезда Бахарева, он
уснул на руках дочери и Бахарева, чтоб больше не просыпаться.
«…Поймут ли, оценят ли грядущие люди весь ужас, всю трагическую сторону нашего существования? А между тем наши страдания — почки, из которых разовьется их счастие. Поймут ли они, отчего мы лентяи, ищем всяких наслаждений, пьем вино и прочее? Отчего
руки не подымаются
на большой труд, отчего в минуту восторга не забываем тоски?.. Пусть же они остановятся с мыслью и с грустью перед камнями, под которыми мы
уснем: мы заслужили их грусть!»
Когда он лег и
уснул, мать осторожно встала со своей постели и тихо подошла к нему. Павел лежал кверху грудью, и
на белой подушке четко рисовалось его смуглое, упрямое и строгое лицо. Прижав
руки к груди, мать, босая и в одной рубашке, стояла у его постели, губы ее беззвучно двигались, а из глаз медленно и ровно одна за другой текли большие мутные слезы.
Александр не
уснул целую ночь, не ходил в должность. В голове у него вертелся завтрашний день; он все придумывал, как говорить с Марьей Михайловной, сочинил было речь, приготовился, но едва вспомнил, что дело идет о Наденькиной
руке, растерялся в мечтах и опять все забыл. Так он приехал вечером
на дачу, не приготовившись ни в чем; да и не нужно было: Наденька встретила его, по обыкновению, в саду, но с оттенком легкой задумчивости в глазах и без улыбки, а как-то рассеянно.
— Да, прошу тебя, пожалуй
усни, — и с этими словами отец протопоп, оседлав свой гордый римский нос большими серебряными очками, начал медленно перелистывать свою синюю книгу. Он не читал, а только перелистывал эту книгу и при том останавливался не
на том, что в ней было напечатано, а лишь просматривал его собственной
рукой исписанные прокладные страницы. Все эти записки были сделаны разновременно и воскрешали пред старым протопопом целый мир воспоминаний, к которым он любил по временам обращаться.
Старый Туберозов шептал слова восторженных хвалений и не заметил, как по лицу его тихо бежали слезы и дождь все частил капля за каплей и, наконец, засеял как сквозь частое сито, освежая влажною прохладой слегка воспаленную голову протопопа, который так и
уснул, как сидел у окна, склонясь головой
на свои белые
руки.
Когда он вошел к себе в комнату, то было уже светло.
На рояле около раскрытых нот догорали две свечи.
На диване лежала Рассудина, в черном платье, в кушаке, с газетой в
руках, и крепко спала. Должно быть, играла долго, ожидая, когда вернется Ярцев, и, не дождавшись,
уснула.
Сегодня он в бессонную ночь, возбужденный заревом факелов и жертвенным фимиамом, не
уснул, как всегда, а вспомнил то, что он видел за это время, он, олимпийский бог, покровитель искусств, у которого вместо девяти муз осталась четверка лошадей и вместо лиры златострунной в
руках — медные вожжи.
На все он смотрел только через головы и спины лошадей, а что делалось кругом и внизу — не видал…
И она
уснула почти
на руках Долинского. Когда солнышко взглянуло сквозь занавеску, Даша спала, спокойна и прекрасна, и предательские алые пятна весело играли
на ее нежных щечках.
Я опустил голову
на руки, оцепенел, задремал и
уснул.
Долго я проворочался, придя домой,
на моей постели и не мог
уснуть до света. Все смущал меня этот холод и трепет, этот слабый звук этого слабого прощайте и тысячу раз хотелось мне встать и спросить Истомина, зачем он, прощаясь, поцеловал Манину
руку, и поцеловал ее как-то странно — в ладонь. Утром я опять думал об этом, и все мне было что-то такое очень невесело.
Хорошо, когда есть другой благонадежный охотник, которому поручить и доверить ястреба
на время, а самому часок-другой
уснуть; но надо быть осторожну в выборе помощника; мне нередко случалось видеть, как спит охотник, присев к забору, и спит ястреб, сидя у него
на руке, тогда как ястребу не следовало в это время даже и дремать. утвердительно сказать, что едва ли третья часть ястребов вынашивается хорошо.
Он задохнулся, закрыл глаза и не шевелился. Аян сел, положил голову
на руки; плечи и шея его тяжело вздрагивали; это были беззвучные, сухие рыдания. Гарвей, по-видимому,
уснул. Усилия, сделанные им, отняли всю энергию угасающего, пробитого тела.
Мне стало ужасно совестно перед собою и ужасно ее жалко, потому что я ее слова уже считал ни во что, а за все винил себя, и в таком грустном и недовольном настроении
уснул у себя в кабинете
на диване, закутавшись в мягкий ватный халат, выстеганный мне собственными
руками моей милой жены…
Теперь героев разбудить пора,
Пора привесть в порядок их одежды.
Вы вспомните, как сладостно вчера
В объятьях неги и живой надежды
Уснула Тирза? Резвый бег пера
Я не могу удерживать серьезно,
И потому она проснулась поздно…
Растрепанные волосы назад
Рукой откинув и
на свой наряд
Взглянув с улыбкой сонною, сначала
Она довольно долго позевала.
Некоторые, сняв шинели, устраивались
уснуть поудобнее, если только можно удобно
уснуть на колеях из засохшей грязи, держа ружье в
руках и под пулями.
Но мне и в этот раз не привелось
уснуть. Медвежонок забрался в буфет и загремел тарелками. Пришлось вставать и вытаскивать его из буфета, причем медвежонок ужасно рассердился, заворчал, начал вертеть головой и пытался укусить меня за
руку. Я взял его за шиворот и отнес в гостиную. Эта возня начинала мне надоедать, да и вставать
на другой день нужно было рано. Впрочем, я скоро
уснул, позабыв о маленьком госте.
— О-о вы! — начал было Ропшин, но, не находя более слов, только еще раз чмокнул Глафирину
руку и
уснул на заре, при воспоминании о шелесте ее платья, щелканьи каблучков ее туфель и при мечте о том, что принесет с собою то время, когда, по словам Глафиры, «будет свободнее».
Мы почувствовали себя
на свободе и запели: «Цыгане вольною толпой по Бессарабии кочуют», потом собственными
руками разложили матрасы рядом по полу и, улегшись
на них впокатку, как попало,
уснули крепким, сладчайшим и безмятежнейшим сном.
Соня, положив кудрявую голову
на руки, спит сладко, безмятежно и крепко, словно она
уснула час тому назад.
Уснула она нечаянно, пока другие искали копейку.
Засим я помню страшную жажду. Я лежу
на своей постели и не могу
уснуть от изжоги и странного вкуса, который я чувствую в своем горячем рту. Отец мой ходит из угла в угол и жестикулирует
руками.
В эту ночь Юрик
уснул крепким и сладким сном
на руках своего нового друга Фридриха Адольфовича.
Венцель, вероятно, имел все это в голове, когда сидел в садике пивницы при Нуссельских сходах, и унес это с собою
на сухую гору,
на которой глубоко и мирно
уснул и видел прелюбопытный сон: он видел бедную чешскую избу в горах Мероница, в избушке сидела молодая крестьянка и пряла
руками козью шерсть, а ногою качала колыбель, которая при каждом движении тихонько толкала в стенку.
Как только возьмешь в
руки газеты, сейчас натолкнешься
на описание какого-нибудь съезда. Вчера
на ночь читал описание съезда лесничих и думал: отчего это ростовщики не устроят съезда? С этою мыслью загасил свечу,
уснул и видел довольно странный сон, который заношу
на страницы моего дневника.
Чтобы поправить свое состояние, хлебодар выпил ещё большой кубок вина, и это его так успокоило, что он склонил голову
на руки и, зевнув крепко,
уснул сразу.