Неточные совпадения
Однажды во время какого-то соединенного заседания, имевшего
предметом устройство во время масленицы усиленного гастрономического торжества, предводитель, доведенный до исступления острым запахом, распространяемым градоначальником, вне себя вскочил с своего места и крикнул:"Уксусу и горчицы!"И затем, припав к градоначальнической голове, стал ее нюхать.
Выслушав такой уклончивый ответ, помощник градоначальника стал в тупик. Ему предстояло одно из двух: или немедленно рапортовать о случившемся по начальству и между тем начать под рукой следствие, или же некоторое время молчать и выжидать, что будет. Ввиду таких затруднений он избрал средний путь, то есть приступил к дознанию, и в то же время всем и каждому наказал хранить по этому
предмету глубочайшую тайну, дабы не волновать народ и не поселить в нем несбыточных мечтаний.
Слово «обязанности» он сознавал очень ясно, так что мог об этом
предмете исписать целые дести [Десть — мера счета бумаги, равнялась 24 листам.] бумаги, но"права́" — что такое"права́"?
Очень часто мы замечаем, — говорит он, — что
предметы, по-видимому, совершенно неодушевленные (камню подобные), начинают ощущать вожделение, как только приходят в соприкосновение с зрелищами, неодушевленности их доступными".
Очевидно, что при многомыслии по сему
предмету может произойти великая в действиях неурядица.
Если б исследователи нашей старины обратили на этот
предмет должное внимание, то можно быть заранее уверенным, что открылось бы многое, что доселе находится под спудом тайны.
14) Микаладзе, князь, Ксаверий Георгиевич, черкашенин, потомок сладострастной княгини Тамары. Имел обольстительную наружность и был столь охоч до женского пола, что увеличил глуповское народонаселение почти вдвое. Оставил полезное по сему
предмету руководство. Умер в 1814 году от истощения сил.
Сначала говорил он довольно невнятно, но потом вник в
предмет, и, к общему удивлению, вместо того чтобы защищать, стал обвинять.
— Ты бы, батька, побольше богу молился да поменьше с попадьей проклажался! — в упор последовал ответ, и затем разговор по этому
предмету больше не возобновлялся.
Что предположение о конституциях представляло не более как слух, лишенный твердого основания, — это доказывается, во-первых, новейшими исследованиями по сему
предмету, а во-вторых, тем, что на место Негодяева градоначальником был назначен «черкашенин» Микаладзе, который о конституциях едва ли имел понятие более ясное, нежели Негодяев.
Как бы то ни было, но глуповцы всегда узнавали о
предмете похода лишь по окончании его.
Посему, находя, что все ныне существующие мундиры лишь в слабой степени удовлетворяют этой важной цели, я полагал бы необходимым составить специальную на сей
предмет комиссию, которой и препоручить начертать план градоначальнического мундира.
В оставленном им сочинении"О благовидной господ градоначальников наружности"(см. далее, в оправдательных документах) он довольно подробно изложил свои взгляды на этот
предмет, но, как кажется, не вполне искренно связал свои успехи у глуповских дам с какими-то политическими и дипломатическими целями.
Напротив того, бывали другие, хотя и не то чтобы очень глупые — таких не бывало, — а такие, которые делали дела средние, то есть секли и взыскивали недоимки, но так как они при этом всегда приговаривали что-нибудь любезное, то имена их не только были занесены на скрижали, [Скрижа́ли (церковно-славянск.) — каменные доски, на которых, по библейскому преданию, были написаны заповеди Моисея.] но даже послужили
предметом самых разнообразных устных легенд.
С полною достоверностью отвечать на этот вопрос, разумеется, нельзя, но если позволительно допустить в столь важном
предмете догадки, то можно предположить одно из двух: или что в Двоекурове, при немалом его росте (около трех аршин), предполагался какой-то особенный талант (например, нравиться женщинам), которого он не оправдал, или что на него было возложено поручение, которого он, сробев, не выполнил.
Вслед за доктором, отнявшим так много времени, явился знаменитый путешественник, и Алексей Александрович, пользуясь только что прочитанной брошюрой и своим прежним знанием этого
предмета, поразил путешественника глубиною своего знания
предмета и широтою просвещенного взгляда.
Он приписывал это своему достоинству, не зная того, что Метров, переговорив со всеми своими близкими, особенно охотно говорил об этом
предмете с каждым новым человеком, да и вообще охотно говорил со всеми о занимавшем его, неясном еще ему самому
предмете.
Она чувствовала, что в душе ее всё начинает двоиться, как двоятся иногда
предметы в усталых глазах.
В десятом часу старый князь, Сергей Иванович и Степан Аркадьич сидели у Левина и, поговорив о родильнице, разговаривали и о посторонних
предметах.
Не было
предмета, которого бы он не знал; но он показывал свое знание, только когда бывал вынуждаем к этому.
Перебирая
предметы разговора такие, какие были бы приятны Сергею Ивановичу и отвлекли бы его от разговора о Сербской войне и Славянского вопроса, о котором он намекал упоминанием о занятиях в Москве, Левин заговорил о книге Сергея Ивановича.
За чаем продолжался тот же приятный, полный содержания разговор. Не только не было ни одной минуты, чтобы надо было отыскивать
предмет для разговора, но, напротив, чувствовалось, что не успеваешь сказать того, что хочешь, и охотно удерживаешься, слушая, что говорит другой. И всё, что ни говорили, не только она сама, но Воркуев, Степан Аркадьич, — всё получало, как казалось Левину, благодаря ее вниманию и замечаниям, особенное значение.
Так что, несмотря на уединение или вследствие уединения, жизнь eго была чрезвычайно наполнена, и только изредка он испытывал неудовлетворенное желание сообщения бродящих у него в голове мыслей кому-нибудь, кроме Агафьи Михайловны хотя и с нею ему случалось нередко рассуждать о физике, теории хозяйства и в особенности о философии; философия составляла любимый
предмет Агафьи Михайловны.
Кроме того, все
предметы, которыми занимался Вронский, она изучала по книгам и специальным журналам, так что часто он обращался прямо к ней с агрономическим, архитектурными, даже иногда коннозаводческими и спортсменскими вопросами.
Степан Аркадьич получал и читал либеральную газету, не крайнюю, но того направления, которого держалось большинство. И, несмотря на то, что ни наука, ни искусство, ни политика собственно не интересовали его, он твердо держался тех взглядов на все эти
предметы, каких держалось большинство и его газета, и изменял их, только когда большинство изменяло их, или, лучше сказать, не изменял их, а они сами в нем незаметно изменялись.
— Да, славный, — ответил Левин, продолжая думать о
предмете только что бывшего разговора. Ему казалось, что он, насколько умел, ясно высказал свои мысли и чувства, а между тем оба они, люди неглупые и искренние, в один голос сказали, что он утешается софизмами. Это смущало его.
«При последнем разговоре нашем я выразил вам мое намерение сообщить свое решение относительно
предмета этого разговора.
Но Вронского удивляло и огорчало то раздраженное волнение, с которым Голенищев говорил о занимавшем его
предмете.
Вероятно, чувствуя, что разговор принимает слишком серьезный для гостиной характер, Вронский не возражал, а, стараясь переменить
предмет разговора, весело улыбнулся и повернулся к дамам.
Левин вздохнул. Он вспомнил о брате Николае, и ему стало совестно и больно, и он нахмурился; но Облонский заговорил о таком
предмете, который тотчас же отвлек его.
Маленький, желтый человечек в очках, с узким лбом, на мгновение отвлекся от разговора, чтобы поздороваться, и продолжал речь, не обращая внимания на Левина. Левин сел в ожидании, когда уедет профессор, но скоро заинтересовался
предметом разговора.
Наступило минутное молчание, после которого графиня Лидия Ивановна, как бы приступая к главному
предмету разговора, с тонкой улыбкой сказала Облонскому.
Все присутствующие, чувствуя тоже, что что-то случилось, говорили оживленно о посторонних
предметах.
Язык его стал мешаться, и он пошел перескакивать с одного
предмета на другой. Константин с помощью Маши уговорил его никуда не ездить и уложил спать совершенно пьяного.
Он просидел у них час, два, три, разговаривал о разных
предметах, но подразумевал одно то, что наполняло его душу, и не замечал того, что он надоел им ужасно и что им давно пора было спать.
Не имея еще
предмета для ревности, она отыскивала его.
Все разговоры были о таких
предметах, которыми он, если бы был один и в деревне, никогда бы не занялся, а здесь они были очень интересны.
Никогда прежде не занимавшись вопросами воспитания, Алексей Александрович посвятил несколько времени на теоретическое изучение
предмета.
Самолюбие его было польщено тем, что такой ученый человек так охотно, с таким вниманием и доверием к знанию
предмета Левиным, иногда одним намеком указывая на целую сторону дела, высказывал ему свои мысли.
Он перечитал книги, данные ему Свияжским, и, выписав то, чего у него не было, перечитал и политико-экономические и социалистические книги по этому
предмету и, как он ожидал, ничего не нашел такого, что относилось бы до предпринятого им дела.
Уже раз взявшись за это дело, он добросовестно перечитывал всё, что относилось к его
предмету, и намеревался осенью ехать зa границу, чтоб изучить еще это дело на месте, с тем чтобы с ним уже не случалось более по этому вопросу того, что так часто случалось с ним по различным вопросам. Только начнет он, бывало, понимать мысль собеседника и излагать свою, как вдруг ему говорят: «А Кауфман, а Джонс, а Дюбуа, а Мичели? Вы не читали их. Прочтите; они разработали этот вопрос».
Он видел, что Славянский вопрос сделался одним из тех модных увлечений, которые всегда, сменяя одно другое, служат обществу
предметом занятия; видел и то, что много было людей с корыстными, тщеславными целями, занимавшихся этим делом.
По малейшему намеку она переносила свою ревность с одного
предмета на другой.
— Есть, брат! Вот видишь ли, ты знаешь тип женщин Оссиановских… женщин, которых видишь во сне… Вот эти женщины бывают на яву… и эти женщины ужасны. Женщина, видишь ли, это такой
предмет, что, сколько ты ни изучай ее, всё будет совершенно новое.
Попытав разные
предметы разговора, она навела его на живопись, о которой он говорил очень хорошо, и внимательно слушала его.
Долли чувствовала себя смущенною и искала
предмета разговора. Хотя она и считала, что с его гордостью ему должны быть неприятны похвалы его дома и сада, она, не находя другого
предмета разговора, всё-таки сказала ему, что ей очень понравился его дом.
Сначала, когда говорилось о влиянии, которое имеет один народ на другой, Левину невольно приходило в голову то, что он имел сказать по этому
предмету; но мысли эти, прежде для него очень важные, как бы во сне мелькали в его голове и не имели для него теперь ни малейшего интереса.
Но так как он всё думал о том, как это глупо, то и не находил
предмета разговора и молчал.
— Хотя в общих чертах наши законоположения об этом
предмете мне известны, — продолжал Алексей Александрович, — я бы желал знать вообще те формы, в которых на практике совершаются подобного рода дела.
И как голодное животное хватает всякий попадающийся
предмет, надеясь найти в нем пищу, так и Вронский совершенно бессознательно хватался то за политику, то за новые книги, то за картины.