Неточные совпадения
И Левину вспомнилась недавняя
сцена с Долли и ее детьми. Дети, оставшись одни, стали жарить малину
на свечах и лить молоко фонтаном в рот. Мать, застав их
на деле, при Левине стала внушать им, какого труда стоит большим то, что они разрушают, и то, что труд этот делается для них, что если они будут бить чашки, то им не из чего будет пить чай, а если будут разливать молоко, то им нечего будет есть, и они
умрут с голоду.
Какое счастье вовремя
умереть для человека, не умеющего в свой час ни сойти со
сцены, ни идти вперед. Это я думал, глядя
на Полевого, глядя
на Пия IX и
на многих других!..
Помню еще, что сын владельца музея В. М. Зайцевский, актер и рассказчик, имевший в свое время успех
на сцене, кажется, существовал только актерским некрупным заработком,
умер в начале этого столетия. Его знали под другой, сценической фамилией, а друзья, которым он в случае нужды помогал щедрой рукой, звали его просто — Вася Днепров.
Харитина видела эту
сцену и, не здороваясь ни с кем, вышла
на берег и уехала с Ечкиным. Ее душили слезы ревности. Было ясно как день, что Стабровский, когда
умрет Серафима, женит Галактиона
на этой Устеньке.
— Здравствуйте, моя дорогая! — сказала она немножко в нос, слабым, бледным голосом, с расстановкой, как говорят
на сцене героини, умирающие от любви и от чахотки. — Присядьте здесь… Я рада вас видеть… Только не сердитесь, — я почти
умираю от мигрени и от моего несчастного сердца. Извините, что говорю с трудом. Кажется, я перепела и утомила голос…
— Ах, третье, — ответила грустно артистка, — третье проще простого. В прошлогоднем сезоне я жила в Ницце и вот видела
на открытой
сцене, во Фрежюссе, «Кармен» с участием Сесиль Кеттен, которая теперь, — артистка искренно перекрестилась, —
умерла… не знаю, право, к счастью или к несчастью для себя?
Впрочем, это часто случается с людьми, выбитыми из привычной тридцатилетней колеи: так
умирают военные герои, вышедшие в отставку, — люди несокрушимого здоровья и железной воли; так сходят быстро со
сцены бывшие биржевые дельцы, ушедшие счастливо
на покой, но лишенные жгучей прелести риска и азарта; так быстро старятся, опускаются и дряхлеют покинувшие
сцену большие артисты…
Вдруг тебе придется, например, выражать душу г. Кони [Кони Федор Алексеевич (1809—1879) — писатель-водевилист, историк театра, издатель журнала «Пантеон».] или ум г. Каратыгина [Каратыгин Петр Андреевич (1805—1879) — известный водевилист и актер, брат знаменитого трагика.]; я бы
умерла, кажется, с горя, если бы увидела когда-нибудь тебя
на сцене в таких пьесах.
Здесь они родились, получали воспитание и женились
на аристократических выродках или знаменитостях
сцены и demi-monde’a [Полусвета (фр.).], пускали семя и в крайнем случае возвращались
на родину только
умереть.
Михайлов остановился
на минуту в нерешительности и, кажется, последовал бы совету Игнатьева, ежели бы не вспомнилась ему
сцена, которую он на-днях видел
на перевязочном пункте: офицер с маленькой царапиной
на руке пришел перевязываться, и доктора улыбались, глядя
на него и даже один — с бакенбардами — сказал ему, что он никак не
умрет от этой раны, и что вилкой можно больней уколоться.
Одна из них
умерла, а другая окончательно перешла
на сцену и стала известной в свое время инженю Дубровиной.
Как бы то ни было, новый тип народился. Это тип, продолжающий дело ветхого человека, но старающийся организовать его, приводящий к одному знаменателю яичницу, которую наделал его предшественник. Старый"ветхий человек"
умирает или в тоске влачит свои дни, сознавая и в теории, и в особенности
на практике, что предмет его жизни… фью! Новый"ветхий человек"выступает
на сцену и, сохраняя смысл традиций, набрасывается
на подробности и выказывает неслыханную, лихорадочную деятельность…
— Всем смертным
умирать придется! — выразился равнодушно Долгов: он понимал страшное значение смерти только в книгах и
на сцене, а в жизни — нет.
Она вышла потом за известного оперного актера г. Лаврова, стала редко являться
на сцене и довольно скоро
умерла.] и Н. В. Репина, которая была тогда украшением московской
сцены в водевилях и даже в комических операх.
Фатевна, вероятно, рассчитывала
на скорую смерть Галактионовны, принимая во внимание ее немощи, но последняя продолжала жить год за годом и, кажется, совсем не думала
умирать: это обстоятельство вызывало самые горячие
сцены, причем противные стороны высказывались вполне откровенно.
Уладить дело было нетрудно, потому что один из официантов, выносящих
на сцену стулья и говорящих иногда по нескольку слов —
умер, и мне доставили это место.
— Не правда ли, какая смешная встреча? Да еще не конец; я вам хочу рассказать о себе; мне надобно высказаться; я, может быть,
умру, не увидевши в другой раз товарища-художника… Вы, может быть, будете смеяться, — нет, это я глупо сказала, — смеяться вы не будете. Вы слишком человек для этого, скорее вы сочтете меня за безумную. В самом деле, что за женщина, которая бросается с своей откровенностью к человеку, которого не знает; да ведь я вас знаю, я видела вас
на сцене: вы — художник.
Я не имел более ни времени, ни случая наблюдать отношения моих родителей, потому что отец мой скоропостижно
умер на другой день после описанной мною
сцены. С этого и началась та катастрофа, о которой я сказал в конце предыдущей главы.
Он видел, что прежняя Большова
умерла. Это уже гулящая бабенка. Скитанье по провинциальным театрам выело в ней все, с чем она пошла
на сцену. Его подмывала в ней смесь распущенности с добродушным юмором. И наружность ее нравилась, но не так, как пять лет назад, — по-другому,
на обыкновенный, чувственный лад.
Во всех эшелонах шло такое же пьянство, как и в нашем. Солдаты буйствовали, громили железнодорожные буфеты и поселки. Дисциплины было мало, и поддерживать ее было очень нелегко. Она целиком опиралась
на устрашение, — но люди знали, что едут
умирать, чем же их было устрашить? Смерть — так ведь и без того смерть; другое наказание, — какое ни будь, все-таки же оно лучше смерти. И происходили такие
сцены.
А как отец
умер, я
на сцену ушла.
Последняя была, собственно, второстепенная шансонетная певица, но положительно
умирала от зависти к своим подругам, имевшим успех
на сцене, или, как Филиппо и Бланш Гандон, пристроившихся к богатым сановным старичкам.