Неточные совпадения
Диктатура эта оказалась также диктатурой и над крестьянством, и она совершила жестокие насилия над крестьянами, как то было при насильственной коллективизации, при создании
колхозов.
Пьяный от власти и от взятого размаха, он носился по району, арестовывал, раскулачивал, разогнал базар в селе Дарьине, ставил ультиматумы членам сельсовета, не вступившим в
колхозы, закрывал церкви, священников арестовывал, их семьи выгонял на улицу и запрещал давать им приют.
— Вот финтиклейка-то! Кого он сможет спропагандировать в
колхоз? Хорош помощник советской власти!
— Коли лошадь моя, я за ней вот как смотрю! Сам не доем, а уж она у меня сытая будет всегда. А в
колхозе видал, какие лошади? Со стороны поглядеть, и то плакать хочется: одры! Гонять лошадей все мастера, а кормить никто не хочет.
— А нам об этом какая забота? Что ж мы, супротив самих себя будем идти? Все одно, в
колхоз отнимете. Лучше же мы получим для себя удовольствие.
— Да жаловаться не станем. Еще в прошлом году объединились в
колхоз восемнадцать дворов, только всего, а в этом, понимаешь, еще пятнадцать уже дворов присоединилось! Увидали, насколько ладнее идет дело в
колхозе.
— Со вре-ме-нем… Вот ты тогда со временем
колхоз и строй!
— А стану я у вас в
колхозе так работать? Я буду стараться, а рядом другой зевать будет да задницу чесать? Как я его заставлю? А что наработаем, на всех делить будете. Нет, гражданин, не пойду к вам. Я люблю работать, не люблю сложа руки сидеть. Потому у меня и много всего.
— А тогда что ж: мы, понимашь, вас зовем в
колхозы не из своей головы, вас зовет советская власть и партия Векапе. Коли не идете, значит, вы против советской власти. Ну, а уж этому не дивитесь: кто против советской власти, тех она лишает голоса.
И ко всему: был один из зачинателей
колхоза, первый в него пошел.
Пообедали вместе. После обеда сидели под навесом двора, на снятой с колес телеге. Нинка рассказывала: от облисполкома была получена директива: тем, кто вздумает выходить из
колхоза, возвращать только одну треть имущества, а все остальное удерживать в пользу
колхоза. Евстрат Метелкин привел к ней крестьян, Нинка им объяснила, что такого закона нет. Они ее попросили им это написать.
Деревня была крепкая, состоятельная. Большинство о
колхозе и слушать не хотело. Из 230 дворов записалось двадцать два, и все эти дворы были такие, что сами ничего не могли внести в дело, — лошадей не было, инвентарь малогодный. Прельщало их, что
колхозу отводили лучшие луга, отбирали у единоличников и передавали
колхозу самые унавоженные поля.
— Товарищ, примите заявление: желаю с сынами моими идти в
колхоз.
— «Гонят»! А что же сами вы, — не понимаете, что в
колхозах выгоднее?
Уныние и угрюмость повисли над деревнями. Походка у мужиков стала особенная: ходили, волоча ноги, с опущенными вперед плечами и понурыми головами. Часами неподвижно сидели и тяжело о чем-то думали. И каждый день новые приходили записываться в
колхоз. А перед тем резали весь свой скот.
— Так, говоришь, середняка никак нельзя раскулачивать? А если он в
колхоз не желает идти? Значит, против социализму, значит, враг классовый! Нешто не так?
И нажимали. Раскулачивали состоятельных, сулили всяких бед середнякам и беднякам, которые отказывались идти в
колхозы. На собраниях мужики вызывающе спрашивали...
— Много он вот помогает. Он да еще двое. Горят на работе. Смотри, скоро все село втянут в
колхоз.
— Все прикончил, теперь — ч-чисто! Можно в
колхоз иттить!
— Что будет с кулаками, когда
колхозы охватят все сельское хозяйство?
— Чего нам свое в
колхоз нести? Там всё обязаны дать.
— Правильно!.. Ах, н-негодяи! — Он взволнованно заходил вдоль стола, глубоко засунув руки в карманы. — В
колхоз идти, а раньше того, понимать, всю скотину свою порежут! А рабочие в городах сидят без мяса, без жиров, без молока! Расстрелять их мало! Всему государству какой делают подрыв!
— Да, — он говорил, — добром с нашим крестьянством до многого не добьешься. Все народ состоятельный, плотники да землекопы, денег на стороне зарабатывали много. Про
колхозы и слушать не хотят. Говорят: на кой они нам? Нам и без них хорошо, не жалуемся.
— В
колхозе у вас пригодятся?
— Отберут. В
колхозы гонят.
— Декрета нет, в
колхозы идут добровольно. А вы мне только вот что скажите: вы — против советской власти?
— Ну, пусть середняк! А чего в
колхоз не идет?
— Тебя — в
колхоз? Да ты на весь
колхоз заразу пустишь, весь его изнутри развалишь. Нет, старичок божий, мы богатеев в
колхозы не принимаем. Лучше отправляйся кой-куда комаров покормить.
— Значит, что будет с кулаками, когда
колхозы охватят все сельское хозяйство?
— А-а! Гора с горой!
Колхоз приехала!
— Да что же, конец концов: добровольно в ваши
колхозы полагается идти или нет? Коли нет, то покажите, где такой декрет, чтобы всех нас гнать в
колхоз?