Неточные совпадения
Тогда Левин
поехал туда сам и распорядился
убирать луга частию наймом, частию из доли.
Когда туалет кончен, происходит получасовое оглядыванье себя перед зеркалом, принятие различных поз, приседание и проч. Если вечер, на который
едут, принадлежит к числу «паре», то из парикмахерской является подмастерье и
убирает сестрицыну голову.
В доме тревога большая.
Счастливы, светлы лицом,
Заново дом
убирая,
Шепчутся мама с отцом.
Как весела их беседа!
Сын подмечает, молчит.
— Скоро увидишь ты деда! —
Саше отец говорит…
Дедушкой только и бредит
Саша, — не может уснуть:
«Что же он долго не
едет?..»
— Друг мой! Далек ему путь! —
Саша тоскливо вздыхает,
Думает: «Что за ответ!»
Вот наконец приезжает
Этот таинственный дед.
— У меня!.. Так что я должен был
ехать в полицию и вызвать ту, чтобы
убрали от меня эту падаль.
— Только коня
уберу, придем с Назаркой, целую ночь гулять будем, — сказал Лукашка, хлопнув плетью лошадь, и
поехал прочь от девок.
Мордвинов велел золото
убрать, а сам
поехал в государственный совет и, как пришел, то точно воды в рот набрал — ничего не говорит… Так он молчал во все время, пока другие говорили и доказывали государю всеми доказательствами, что евреям нельзя служить в военной службе. Государь заметил, что Мордвинов молчит, и спрашивает его...
Дашутка осталась в трактире одна; никто уж не приходил пить чай и водку, и она то
убирала в комнатах, то пила мед и ела баранки; но через несколько дней допрашивали сторожа на переезде, и он сказал, что в понедельник поздно вечером видел, как Яков
ехал с Дашуткой из Лимарова.
Он же носит воду и должен все прибрать и
убрать в зимнице, а когда запасы подойдут к концу,
ехать за новыми в деревню.
— А кто ж будет платить? Не по своей охоте
еду, мир послал, да ведь мир за меня и хлеб
уберет, и рожь посеет, и повинности справит… Стало быть, не задаром!
Переправясь через Волгу, все
поехали к Груне в Вихорево. Эта деревня ближе была к городу, чем Осиповка. Патап Максимыч не успел еще прибрать как следует для Дуни комнаты, потому и поторопился уехать домой с Дарьей Сергевной. По совету ее и
убирали комнату. Хотелось Патапу Максимычу, чтобы богатая наследница Смолокурова жила у него как можно лучше; для того и нанял плотников строить на усадьбе особенный дом. Он должен был поспеть к Рождеству.
На Самаро-Златоустовской дороге нас нагнал командир нашего корпуса; он
ехал в отдельном вагоне со скорым поездом. Поднялась суета, бледный смотритель взволнованно выстраивал перед вагонами команду, «кто в чем есть», — так приказал корпусный. Самых пьяных
убрали в дальние вагоны.
— А народ пользуется, — помолчав, заговорил он. — В летошний год связать взяли по двадцать пять копеек с копны: он, говорят, отдаст! Ему вязать некому. Раньше по двадцать пять копеек брали сжать копну, а теперь, видишь ты, — связать!.. хреста нету. А не связал, — так и
едут по твоему хлебу, нет, чтоб на межу своротить… «А он зачем, говорят, не
убирает?» Всю рожь в землю втопчут.
Едва показался экипаж, в котором
ехал фельдмаршал, как народ окружил его,
убрал знаменами и при неумолкаемых криках восторга повез, выпрягши лошадей, на себе в город вплоть до приготовленного для Александра Васильевича дома.