Неточные совпадения
Говорит она нам вдруг, что ты лежишь в белой горячке и только что
убежал тихонько от доктора, в бреду,
на улицу и что тебя побежали отыскивать.
Он понял, что это нужно ей, и ему хотелось еще послушать Корвина.
На улице было неприятно; со дворов, из переулков вырывался ветер, гнал поперек мостовой осенний лист, листья прижимались к заборам,
убегали в подворотни, а некоторые, подпрыгивая, вползали невысоко по заборам, точно испуганные мыши, падали, кружились, бросались под ноги. В этом было что-то напоминавшее Самгину о каменщиках и плотниках, падавших со стены.
Сухо рассказывая ей, Самгин видел, что теперь, когда
на ней простенькое темное платье, а ее лицо, обрызганное веснушками, не накрашено и рыжие волосы заплетены в косу, — она кажется моложе и милее, хотя очень напоминает горничную. Она
убежала, не дослушав его, унося с собою чашку чая и бутылку вина. Самгин подошел к окну; еще можно было различить, что в небе громоздятся синеватые облака, но
на улице было уже темно.
«Один раз, — как она, смеясь, рассказывала, — ко мне пристал
на улице какой-то господин и ни за что не хотел отстать, так я так потрясла его, что он испугался и
убежал от меня».
Сколько раз наедине, в своей комнате, отпущенный наконец «с Богом» натешившейся всласть ватагою гостей, клялся он, весь пылая стыдом, с холодными слезами отчаяния
на глазах,
на другой же день
убежать тайком, попытать своего счастия в городе, сыскать себе хоть писарское местечко или уж за один раз умереть с голоду
на улице.
Выбежать поиграть, завести знакомство с ребятами — минуты нет. В «Олсуфьевке» мальчикам за многолюдностью было все-таки веселее, но
убегали ребята и оттуда, а уж от «грызиков» — то и дело. Познакомятся
на улице с мальчишками-карманниками, попадут
на Хитровку и делаются жертвами трущобы и тюрьмы…
Бубнов струсил еще больше. Чтобы он не
убежал, доктор запер все двери в комнате и опять стал у окна, — из окна-то он его уже не выпустит. А там,
на улице, сбежались какие-то странные люди и кричали ему, чтоб он уходил, то есть Бубнов. Это уже было совсем смешно. Глупцы они, только теперь увидели его! Доктор стоял у окна и раскланивался с публикой, прижимая руку к сердцу, как оперный певец.
Кто-то из братьев предложил украсть одного щенка, и тотчас составился остроумный план кражи: братья сейчас же выйдут
на улицу к воротам Бетленга, я испугаю барина, а когда он, в испуге,
убежит, они ворвутся во двор и схватят щенка.
На улицу меня пускали редко, каждый раз я возвращался домой, избитый мальчишками, — драка была любимым и единственным наслаждением моим, я отдавался ей со страстью. Мать хлестала меня ремнем, но наказание еще более раздражало, и в следующий раз я бился с ребятишками яростней, — а мать наказывала меня сильнее. Как-то раз я предупредил ее, что, если она не перестанет бить, я укушу ей руку,
убегу в поле и там замерзну, — она удивленно оттолкнула меня, прошлась по комнате и сказала, задыхаясь от усталости...
Меня и не тянула
улица, если
на ней было тихо, но когда я слышал веселый ребячий гам, то
убегал со двора, не глядя
на дедов запрет. Синяки и ссадины не обижали, но неизменно возмущала жестокость уличных забав, — жестокость, слишком знакомая мне, доводившая до бешенства. Я не мог терпеть, когда ребята стравливали собак или петухов, истязали кошек, гоняли еврейских коз, издевались над пьяными нищими и блаженным Игошей Смерть в Кармане.
Я еще не успел выбежать
на улицу, не успел сообразить, что и как теперь делать, как вдруг увидел, что у наших ворот останавливаются дрожки и с дрожек сходит Александра Семеновна, ведя за руку Нелли. Она крепко держала ее, точно боялась, чтоб она не
убежала другой раз. Я так и бросился к ним.
Девочка тоже взглянула
на улицу и
убежала из комнаты, громко хлопнув дверью. Мать вздрогнула, подвинула свой чемодан глубже под лавку и, накинув
на голову шаль, пошла к двери, спеша и сдерживая вдруг охватившее ее непонятное желание идти скорее, бежать…
Он торопливо перебегал
на другую сторону
улицы, встречая городничего, который считал как бы долгом погрозить ему пальцем и промолвить:"Погоди! не
убежишь! вот ужо!"Исправник — тот не грозился, а прямо приступал к делу, приговаривая:"Вот тебе! вот тебе!" — и даже не объясняя законных оснований.
— Вот я
на нее хомут надену, да по
улице… — начал было Гришка, но вдруг, ни с того ни с сего, поперхнулся — точно сдавило ему горло — и
убежал.
Весною я все-таки
убежал: пошел утром в лавочку за хлебом к чаю, а лавочник, продолжая при мне ссору с женой, ударил ее по лбу гирей; она выбежала
на улицу и там упала; тотчас собрались люди, женщину посадили в пролетку, повезли ее в больницу; я побежал за извозчиком, а потом, незаметно для себя, очутился
на набережной Волги, с двугривенным в руке.
На улице меня провожала толпа. В первый раз в жизни я был зол
на всех — перегрыз бы горло, разбросал и
убежал.
На все вопросы городовых я молчал. Они вели меня под руки, и я не сопротивлялся.
Он обыкновенно ходил задами села, когда же ему случалось идти
улицей, одни собаки обходились с ним по-человечески; они, издали завидя его, виляли хвостом и бежали к нему навстречу, прыгали
на шею, лизали в лицо и ласкались до того, что Левка, тронутый до слез, садился середь дороги и целые часы занимал из благодарности своих приятелей, занимал их до тех пор, пока какой-нибудь крестьянский мальчик пускал камень наудачу, в собак ли попадет или в бедного мальчика; тогда он вставал и
убегал в лес.
Даже в таких отдаленных от места катастрофы
улицах, как Офицерская, заметно было сильное, необычное движение, а в Мещанской становилось уже тесно от столпления двух потоков народа, из которых один стремился
на пожар, а другой
убегал с пожара.
Горничная
убежала на другую сторону
улицы и скрылась в калитке.