Неточные совпадения
Бубнов струсил еще больше. Чтобы он не
убежал, доктор запер все двери в комнате и опять стал у окна, — из окна-то он его уже не выпустит. А там,
на улице, сбежались какие-то странные люди и кричали ему, чтоб он уходил, то есть Бубнов. Это уже было совсем смешно. Глупцы они, только теперь увидели его! Доктор стоял у окна и раскланивался с публикой, прижимая руку к сердцу, как оперный певец.
Если близко к нам подходит курица, кошка — Коля долго присматривается к ним, потом смотрит на меня и чуть заметно улыбается, — меня смущает эта улыбка — не чувствует ли брат, что мне скучно с ним и хочется
убежать на улицу, оставив его?
Шакир, нахлобучив шапку,
убежал на улицу и скоро привёл Бориса, синего от холода, с полузамёрзшими лапами, но очень довольного прогулкой. Наталья растирала ему руки водкой, а он рассказывал:
Неточные совпадения
Говорит она нам вдруг, что ты лежишь в белой горячке и только что
убежал тихонько от доктора, в бреду,
на улицу и что тебя побежали отыскивать.
Он понял, что это нужно ей, и ему хотелось еще послушать Корвина.
На улице было неприятно; со дворов, из переулков вырывался ветер, гнал поперек мостовой осенний лист, листья прижимались к заборам,
убегали в подворотни, а некоторые, подпрыгивая, вползали невысоко по заборам, точно испуганные мыши, падали, кружились, бросались под ноги. В этом было что-то напоминавшее Самгину о каменщиках и плотниках, падавших со стены.
Сухо рассказывая ей, Самгин видел, что теперь, когда
на ней простенькое темное платье, а ее лицо, обрызганное веснушками, не накрашено и рыжие волосы заплетены в косу, — она кажется моложе и милее, хотя очень напоминает горничную. Она
убежала, не дослушав его, унося с собою чашку чая и бутылку вина. Самгин подошел к окну; еще можно было различить, что в небе громоздятся синеватые облака, но
на улице было уже темно.
«Один раз, — как она, смеясь, рассказывала, — ко мне пристал
на улице какой-то господин и ни за что не хотел отстать, так я так потрясла его, что он испугался и
убежал от меня».
Сколько раз наедине, в своей комнате, отпущенный наконец «с Богом» натешившейся всласть ватагою гостей, клялся он, весь пылая стыдом, с холодными слезами отчаяния
на глазах,
на другой же день
убежать тайком, попытать своего счастия в городе, сыскать себе хоть писарское местечко или уж за один раз умереть с голоду
на улице.