Неточные совпадения
Но моя любовь срослась с
душой моей: она
потемнела, но не угасла.
Смеркалось; на столе, блистая,
Шипел вечерний самовар,
Китайский чайник нагревая;
Под ним клубился легкий пар.
Разлитый Ольгиной рукою,
По чашкам
темною струею
Уже душистый чай бежал,
И сливки мальчик подавал;
Татьяна пред окном стояла,
На стекла хладные дыша,
Задумавшись, моя
душа,
Прелестным пальчиком писала
На отуманенном стекле
Заветный вензель О да Е.
Прошла любовь, явилась муза,
И прояснился
темный ум.
Свободен, вновь ищу союза
Волшебных звуков, чувств и дум;
Пишу, и сердце не тоскует,
Перо, забывшись, не рисует
Близ неоконченных стихов
Ни женских ножек, ни голов;
Погасший пепел уж не вспыхнет,
Я всё грущу; но слез уж нет,
И скоро, скоро бури след
В
душе моей совсем утихнет:
Тогда-то я начну писать
Поэму песен в двадцать пять.
И что ж? Глаза его читали,
Но мысли были далеко;
Мечты, желания, печали
Теснились в
душу глубоко.
Он меж печатными строками
Читал духовными глазами
Другие строки. В них-то он
Был совершенно углублен.
То были тайные преданья
Сердечной,
темной старины,
Ни с чем не связанные сны,
Угрозы, толки, предсказанья,
Иль длинной сказки вздор живой,
Иль письма девы молодой.
Понемногу он потерял все, кроме главного — своей странной летящей
души; он потерял слабость, став широк костью и крепок мускулами, бледность заменил
темным загаром, изысканную беспечность движений отдал за уверенную меткость работающей руки, а в его думающих глазах отразился блеск, как у человека, смотрящего на огонь.
Ей было только четырнадцать лет, но это было уже разбитое сердце, и оно погубило себя, оскорбленное обидой, ужаснувшею и удивившею это молодое детское сознание, залившею незаслуженным стыдом ее ангельски чистую
душу и вырвавшею последний крик отчаяния, не услышанный, а нагло поруганный в
темную ночь, во мраке, в холоде, в сырую оттепель, когда выл ветер…
Николай Петрович объяснил ему в коротких словах свое душевное состояние и удалился. Павел Петрович дошел до конца сада, и тоже задумался, и тоже поднял глаза к небу. Но в его прекрасных
темных глазах не отразилось ничего, кроме света звезд. Он не был рожден романтиком, и не умела мечтать его щегольски-сухая и страстная, на французский лад мизантропическая [Мизантропический — нелюдимый, человеконенавистнический.]
душа…
Узнал Илья Ильич, что нет бед от чудовищ, а какие есть — едва знает, и на каждом шагу все ждет чего-то страшного и боится. И теперь еще, оставшись в
темной комнате или увидя покойника, он трепещет от зловещей, в детстве зароненной в
душу тоски; смеясь над страхами своими поутру, он опять бледнеет вечером.
И уж не выбраться ему, кажется, из глуши и дичи на прямую тропинку. Лес кругом его и в
душе все чаще и
темнее; тропинка зарастает более и более; светлое сознание просыпается все реже и только на мгновение будит спящие силы. Ум и воля давно парализованы, и, кажется, безвозвратно.
Тебе — но голос музы
темнойКоснется ль уха твоего?
Поймешь ли ты
душою скромной
Стремленье сердца моего?
Иль посвящение поэта,
Как некогда его любовь,
Перед тобою без ответа
Пройдет, не признанное вновь?
Вере становилось тепло в груди, легче на сердце. Она внутренно вставала на ноги, будто пробуждалась от сна, чувствуя, что в нее льется волнами опять жизнь, что тихо, как друг, стучится мир в
душу, что
душу эту, как
темный, запущенный храм, осветили огнями и наполнили опять молитвами и надеждами. Могила обращалась в цветник.
Он не знал, что делать, отпер дверь, бросился в столовую, забежал с отчаяния в какой-то
темный угол, выбежал в сад, — чтоб позвать кухарку, зашел в кухню, хлопая дверьми, — нигде ни
души.
Это была полная чаша во вкусе того доброго старого времени, когда произвол, насилия и все
темные силы крепостничества уживались рядом с самыми светлыми проявлениями человеческой
души и мысли.
Нужно только уметь подойти к
темной еще народной
душе с вникающей любовью и без насилия.
Русская
душа нередко переживает бессознательный,
темный мессианизм.
Я верю, что бессознательно славянская идея живет в недрах
души русского народа, она существует, как инстинкт, все еще
темный и не нашедший себе настоящего выражения.
Только
темная еще азиатская
душа, не ощутившая в своей крови и в своем духе прививок старой европейской культуры, может обоготворять дух европейской культуры, как совершенный, единый и единственный.
Без естественных наук нет спасения современному человеку, без этой здоровой пищи, без этого строгого воспитания мысли фактами, без этой близости к окружающей нас жизни, без смирения перед ее независимостью — где-нибудь в
душе остается монашеская келья и в ней мистическое зерно, которое может разлиться
темной водой по всему разумению.
Ему чудилось, что все со всех сторон бежало ловить его: деревья, обступивши
темным лесом и как будто живые, кивая черными бородами и вытягивая длинные ветви, силились
задушить его; звезды, казалось, бежали впереди перед ним, указывая всем на грешника; сама дорога, чудилось, мчалась по следам его.
И чего-чего только не наврет такой «странник»
темным купчихам, чего только не всучит им для спасения
души! Тут и щепочка от гроба Господня, и кусочек лестницы, которую праотец Иаков во сне видел, и упавшая с неба чека от колесницы Ильи-пророка.
После девяти часов я вышел из дому и стал прохаживаться. Была поздняя осень. Вода в прудах отяжелела и
потемнела, точно в ожидании морозов. Ночь была ясная, свежая, прохладный воздух звонок и чуток. Я был весь охвачен своим чувством и своими мыслями. Чувство летело навстречу знакомой маленькой тележке, а мысль искала доказательств бытия божия и бессмертия
души.
Страшные рассказы положительно подавляли наши детские
души, и, возвращаясь из кухни вечером, мы с великим страхом проходили мимо
темного отверстия печки, находившегося в середине коридора и почему-то никогда не закрывавшегося заслонками.
На следующий вечер старший брат, проходя через
темную гостиную, вдруг закричал и со всех ног кинулся в кабинет отца. В гостиной он увидел высокую белую фигуру, как та «
душа», о которой рассказывал капитан. Отец велел нам идти за ним… Мы подошли к порогу и заглянули в гостиную. Слабый отблеск света падал на пол и терялся в темноте. У левой стены стояло что-то высокое, белое, действительно похожее на фигуру.
Припоминая «мертвяка», рядом с которым он провел ночь, Вахрушка долго плевался и для успокоения пил опять стаканчик за стаканчиком, пока совсем не отлегло от
души. Э, наплевать!.. Пусть другие отвечают, а он ничего не знает. Ну, ночевал действительно, ну, ушел — и только. Вахрушке даже сделалось весело, когда он представил себе картину приятного пробуждения других пьяниц в
темной.
Много было интересного в доме, много забавного, но порою меня
душила неотразимая тоска, весь я точно наливался чем-то тяжким и подолгу жил, как в глубокой
темной яме, потеряв зрение, слух и все чувства, слепой и полумертвый…
Выпивши, она становилась еще лучше:
темные ее глаза, улыбаясь, изливали на всех греющий
душу свет, и, обмахивая платком разгоревшееся лицо, она певуче говорила...
Дюрталь думал найти в монастыре полный покой, а оказалось, что «именно монастыри обуреваемы
темными силами; там ускользают от них
души, и они во что бы то ни стало хотят их покорить себе.
Ясно, что множественность и повторяемость в индийской философии и религии, отрицание смысла конкретной истории, допущение скитания
душ по разным краям бытия, по
темным коридорам и индивидуального спасения этих
душ путем превращения в новые и новые формы — все это несовместимо с принятием Христа и с надеждой на спасительный конец истории мира.
Все эти
темные представления мучили и не удовлетворяли. Они стоили больших усилий и были так неясны, что в общем он чувствовал лишь неудовлетворенность и тупую душевную боль, которая сопровождала все потуги больной
души, тщетно стремившейся восстановить полноту своих ощущений.
Он, как и прежде, стоял в центре громадного
темного мира. Над ним, вокруг него, всюду протянулась тьма, без конца и пределов: чуткая тонкая организация подымалась, как упруго натянутая струна, навстречу всякому впечатлению, готовая задрожать ответными звуками. В настроении слепого заметно сказывалось это чуткое ожидание; ему казалось, что вот-вот эта тьма протянется к нему своими невидимыми руками и тронет в нем что-то такое, что так томительно дремлет в
душе и ждет пробуждения.
А Петр все молчал, приподняв кверху слепые глаза, и все будто прислушивался к чему-то. В его
душе подымались, как расколыхавшиеся волны, самые разнообразные ощущения. Прилив неведомой жизни подхватывал его, как подхватывает волна на морском берегу долго и мирно стоявшую на песке лодку… На лице виднелось удивление, вопрос, и еще какое-то особенное возбуждение проходило по нем быстрыми тенями. Слепые глаза казались глубокими и
темными.
В
душе Петра тоже было холодно и сумрачно.
Темное чувство, которое еще в тот счастливый вечер поднималось из глубины
души каким-то опасением, неудовлетворенностью и вопросом, теперь разрослось и заняло в
душе место, принадлежавшее ощущениям радости и счастья.
Как в
темной храмине, свету совсем неприступной, вдруг отверзается дверь и луч денный, влетев стремительно в среду мрака, разгоняет оный, распростирался по всей храмине до дальнейших ее пределов, — тако, увидев суда, луч надежды ко спасению протек наши
души.
Островский, так верно я полно изобразивши нам «
темное царство», показавши нам все разнообразие его обитателей и давши нам заглянуть в их
душу, где мы успели разглядеть некоторые человеческие черты, должен был дать нам указание и на возможность выхода на вольный свет из этого
темного омута…
Максим Федотыч Русаков — этот лучший представитель всех прелестей старого быта, умнейший старик, русская
душа, которою славянофильские и кошихинствующие критики кололи глаза нашей послепетровской эпохе и всей новейшей образованности, — Русаков, на наш взгляд, служит живым протестом против этого
темного быта, ничем не осмысленного и безнравственного в самом корне своем.
— Кажется, он ей нравится, а впрочем, господь ее ведает! Чужая
душа, ты знаешь,
темный лес, а девичья и подавно. Вот и Шурочкину
душу — поди, разбери! Зачем она прячется, а не уходит, с тех пор как ты пришел?
— Да, да… Опять не то. Это ведь я скверный весь, и на
душе у меня ночь
темная… А Феня, она хорошая… Голубка, Феня… родная!..
Про себя Рачителиха от
души жалела Домнушку: тяжело ей, бедной… С полной-то волюшки да прямо в лапы к этакому
темному мужику попала, а бабенка простая. Из-за простоты своей и мужнино ученье теперь принимает.
— Ничего я не знаю, Дунюшка… Не моего это ума дело. Про солдата не поручусь —
темный человек, — а Макар не из таковских, чтобы
душу загубить.
Не было мира в этой
душе. Рвалась она на волю, томилась предчувствиями, изнывала в
темных шарадах своего и чужого разума.
Несмотря на тревожное состояние Помады, таинственно-мрачный вид
темного, холодного покоя странно подействовал на впечатлительную
душу кандидата и даже заставил его на некоторое время забыть о Лизе.
Розанов посмотрел в отворенную дверь
темной диванной, вообразил, как завтра рано утром купцы придут сюда парить свои слежавшиеся за ночь
души, и сказал...
Но приват-доцент Ярченко уперся и казался по-настоящему рассерженным, хотя, быть может, он и сам не знал, что пряталось у него в каком-нибудь
темном закоулке
души
У него на совести несколько
темных дел. Весь город знает, что два года тому назад он женился на богатой семидесятилетней старухе, а в прошлом году
задушил ее; однако ему как-то удалось замять это дело. Да и остальные четверо тоже видели кое-что в своей пестрой жизни. Но, подобно тому как старинные бретеры не чувствовали никаких угрызений совести при воспоминании о своих жертвах, так и эти люди глядят на
темное и кровавое в своем прошлом, как на неизбежные маленькие неприятности профессий.
Но у каждого оставался еще в
душе темный след сознания, что вот сейчас они собираются сделать нечто ненужно-позорное, собираются принять участие в каком-то судорожном, искусственном и вовсе не веселом веселье.
— Театр — это цивилизующая сила, — ораторствовал Перекрестов, забравшись в дамскую уборную. — Она вносит в
темную массу несравненно больше, чем все наши университеты и школы. Притом сцена именно есть та сфера, где женщина может показать все силы своей
души: это ее стихия как представительницы чувства по преимуществу.
Матери было приятно видеть, что сын ее становится непохожим на фабричную молодежь, но когда она заметила, что он сосредоточенно и упрямо выплывает куда-то в сторону из
темного потока жизни, — это вызвало в
душе ее чувство смутного опасения.
Ее толкали в шею, спину, били по плечам, по голове, все закружилось, завертелось
темным вихрем в криках, вое, свисте, что-то густое, оглушающее лезло в уши, набивалось в горло,
душило, пол проваливался под ее ногами, колебался, ноги гнулись, тело вздрагивало в ожогах боли, отяжелело и качалось, бессильное. Но глаза ее не угасали и видели много других глаз — они горели знакомым ей смелым, острым огнем, — родным ее сердцу огнем.
В этой песне не слышно было печального раздумья
души, обиженной и одиноко блуждающей по
темным тропам горестных недоумений, стонов
души, забитой нуждой, запуганной страхом, безличной и бесцветной.
Думала она об этом много, и росла в
душе ее эта дума, углубляясь и обнимая все видимое ею, все, что слышала она, росла, принимая светлое лицо молитвы, ровным огнем обливавшей
темный мир, всю жизнь и всех людей.