Неточные совпадения
У Живахова было триста
тысяч долгу и ни копейки за
душой, и он жил же, да еще как!
Но закон и все условия нашего положения таковы, что являются
тысячи компликаций, которых она теперь, отдыхая
душой после всех страданий и испытаний, не видит и не хочет видеть.
Он отвечал на все пункты даже не заикнувшись, объявил, что Чичиков накупил мертвых
душ на несколько
тысяч и что он сам продал ему, потому что не видит причины, почему не продать; на вопрос, не шпион ли он и не старается ли что-нибудь разведать, Ноздрев отвечал, что шпион, что еще в школе, где он с ним вместе учился, его называли фискалом, и что за это товарищи, а в том числе и он, несколько его поизмяли, так что нужно было потом приставить к одним вискам двести сорок пьявок, — то есть он хотел было сказать сорок, но двести сказалось как-то само собою.
У этого помещика была
тысяча с лишком
душ, и попробовал бы кто найти у кого другого столько хлеба зерном, мукою и просто в кладях, у кого бы кладовые, амбары и сушилы [Сушилы — «верхний этаж над амбарами, ледниками и проч., где лежат пух, окорока, рыба высушенная, овчины, кожи разные».
— Да как вам сказать, Афанасий Васильевич? Я не знаю, лучше ли мои обстоятельства. Мне досталось всего пя<тьдесят>
душ крестьян и тридцать
тысяч денег, которыми я должен был расплатиться с частью моих долгов, — и у меня вновь ровно ничего. А главное дело, что дело по этому завещанью самое нечистое. Тут, Афанасий Васильевич, завелись такие мошенничества! Я вам сейчас расскажу, и вы подивитесь, что такое делается. Этот Чичиков…
Остальные десять
тысяч можно было обязаться потом, по заложении
душ.
— Видите ли что? — сказал Хлобуев. — Запрашивать с вас дорого не буду, да и не люблю: это было бы с моей стороны и бессовестно. Я от вас не скрою также и того, что в деревне моей из ста
душ, числящихся по ревизии, и пятидесяти нет налицо: прочие или померли от эпидемической болезни, или отлучились беспаспортно, так что вы почитайте их как бы умершими. Поэтому-то я и прошу с вас всего только тридцать
тысяч.
Да накупи я всех этих, которые вымерли, пока еще не подавали новых ревизских сказок, приобрети их, положим,
тысячу, да, положим, опекунский совет даст по двести рублей на
душу: вот уж двести
тысяч капиталу!
— Извини, брат! Ну, уморил. Да я бы пятьсот
тысяч дал за то только, чтобы посмотреть на твоего дядю в то время, как ты поднесешь ему купчую на мертвые
души. Да что, он слишком стар? Сколько ему лет?
Так и бросились жиду прежде всего в глаза две
тысячи червонных, которые были обещаны за его голову; но он постыдился своей корысти и силился подавить в себе вечную мысль о золоте, которая, как червь, обвивает
душу жида.
— Упокой, господи, ее
душу! — воскликнула Пульхерия Александровна, — вечно, вечно за нее бога буду молить! Ну что бы с нами было теперь, Дуня, без этих трех
тысяч! Господи, точно с неба упали! Ах, Родя, ведь у нас утром всего три целковых за
душой оставалось, и мы с Дунечкой только и рассчитывали, как бы часы где-нибудь поскорей заложить, чтобы не брать только у этого, пока сам не догадается.
Кудряш. У него уж такое заведение. У нас никто и пикнуть не смей о жалованье, изругает на чем свет стоит. «Ты, говорит, почем знаешь, что я на уме держу? Нешто ты мою
душу можешь знать! А может, я приду в такое расположение, что тебе пять
тысяч дам». Вот ты и поговори с ним! Только еще он во всю свою жизнь ни разу в такое-то расположение не приходил.
У него в пятнадцати верстах от постоялого дворика хорошее имение в двести
душ, или, как он выражается с тех пор, как размежевался с крестьянами и завел «ферму», — в две
тысячи десятин земли.
— Вот — сорок две
тысячи в банке имею. Семнадцать выиграл в карты, девять — спекульнул кожей на ремни в армию, четырнадцать накопил по мелочам. Шемякин обещал двадцать пять. Мало, но все-таки… Семидубов дает. Газета — будет.
Душу продам дьяволу, а газета будет. Ерухимович — фельетонист. Он всех Дорошевичей в гроб уложит. Человек густого яда. Газета — будет, Самгин. А вот Тоська… эх, черт… Пойдем, поужинаем где-нибудь, а?
«Ночью писать, — думал Обломов, — когда же спать-то? А поди
тысяч пять в год заработает! Это хлеб! Да писать-то все, тратить мысль,
душу свою на мелочи, менять убеждения, торговать умом и воображением, насиловать свою натуру, волноваться, кипеть, гореть, не знать покоя и все куда-то двигаться… И все писать, все писать, как колесо, как машина: пиши завтра, послезавтра; праздник придет, лето настанет — а он все пиши? Когда же остановиться и отдохнуть? Несчастный!»
— Ты ограблен кругом! — сказал он. — С трехсот
душ полторы
тысячи рублей! Кто поверенный? Что за человек?
«Да, дело кратко, но помочь еще можно: сейчас пятьсот рублей на стол, и завтра же ваша
душа на простор: а если не имеете ко мне веры — ваши пятнадцать
тысяч пропали».
Да и всегда было тайною, и я
тысячу раз дивился на эту способность человека (и, кажется, русского человека по преимуществу) лелеять в
душе своей высочайший идеал рядом с величайшею подлостью, и все совершенно искренно.
Ибо в каждый час и каждое мгновение
тысячи людей покидают жизнь свою на сей земле и
души их становятся пред Господом — и сколь многие из них расстались с землею отъединенно, никому не ведомо, в грусти и тоске, что никто-то не пожалеет о них и даже не знает о них вовсе: жили ль они или нет.
Пусть он мне даст только три
тысячи из двадцати восьми, только три, и
душу мою из ада извлечет, и зачтется это ему за многие грехи!
„Еще там не успели, — думает он, — еще можно что-нибудь подыскать, о, еще будет время сочинить план защиты, сообразить отпор, а теперь, теперь — теперь она так прелестна!“ Смутно и страшно в
душе его, но он успевает, однако же, отложить от своих денег половину и где-то их спрятать — иначе я не могу объяснить себе, куда могла исчезнуть целая половина этих трех
тысяч, только что взятых им у отца из-под подушки.
Он вдруг взял
тысячу рублей и свез ее в наш монастырь на помин
души своей супруги, но не второй, не матери Алеши, не «кликуши», а первой, Аделаиды Ивановны, которая колотила его.
Он, может быть, жаждал увидеть отца после долголетней разлуки, он, может быть,
тысячу раз перед тем, вспоминая как сквозь сон свое детство, отгонял отвратительные призраки, приснившиеся ему в его детстве, и всею
душой жаждал оправдать и обнять отца своего!
«Джакобы Саназары» писаны для них:
тысячи раз изображенная борьба непризнанного таланта с людьми, с целым миром потрясает их до дна
души…
Поместья были, однако ж, не очень велики, всего
душ тысячи две с половиною, а детей на деревенском досуге явилось много, человек 8; наш Рахметов был предпоследний, моложе его была одна сестра; потому наш Рахметов был уже человек не с богатым наследством: он получил около 400
душ да 7 000 десятин земли.
Оно принадлежало троим владельцам, из которых матушка и князь Г. владели равными частями (приблизительно по
тысяче двести
душ каждый), а граф З. — меньшею частью, около шести сот
душ (впоследствии матушка, впрочем, скупила эту часть).
— Малиновец-то ведь золотое дно, даром что в нем только триста шестьдесят одна
душа! — претендовал брат Степан, самый постылый из всех, — в прошлом году одного хлеба на десять
тысяч продали, да пустоша в кортому отдавали, да масло, да яйца, да тальки. Лесу-то сколько, лесу! Там онадаст или не даст, а тут свое, законное.Нельзя из родового законной части не выделить. Вон Заболотье — и велика Федора, да дура — что в нем!
Приход у него
тысяча двести
душ в одном клину, да всё экономические.
Принадлежало оно троим владельцам, и часть одного из них, около
тысячи двухсот
душ, продавалась в опекунском совете с аукциона.
Считая в году по двести пятьдесят дней, проведенных в классах или церкви, и по четыре — пять учебных часов ежедневно — это составит около восьми
тысяч часов, в течение которых вместе со мною сотни молодых голов и юных
душ находились в непосредственной власти десятков педагогов.
При таковом заведении неудивительно, что земледелие в деревне г. некто было в цветущем состоянии. Когда у всех худой был урожай, у него родился хлеб сам-четверт; когда у других хороший был урожай, то у него приходил хлеб сам-десять и более. В недолгом времени к двумстам
душам он еще купил двести жертв своему корыстолюбию; и поступая с сими равно, как и с первыми, год от году умножал свое имение, усугубляя число стенящих на его нивах. Теперь он считает их уже
тысячами и славится как знаменитый земледелец.
Этот русский помещик, — назовем его хоть П., — владетель в прежнее золотое время четырех
тысяч крепостных
душ (крепостные
души! понимаете ли вы, господа, такое выражение?
А тут приедет вот этот: месяца по два гостил в году, опозорит, разобидит, распалит, развратит, уедет, — так
тысячу раз в пруд хотела кинуться, да подла была,
души не хватало, ну, а теперь…
— Так не вру же, будут! К вечеру будут. Птицын, выручай, процентная
душа, что хошь бери, доставай к вечеру сто
тысяч; докажу, что не постою! — одушевился вдруг до восторга Рогожин.
— Правда, чиновник! — ответил Рогожин, — правда, пьяная
душа! Эх, куда ни шло. Настасья Филипповна! — вскричал он, глядя на нее как полоумный, робея и вдруг ободряясь до дерзости, — вот восемнадцать
тысяч! — И он шаркнул пред ней на столик пачку в белой бумаге, обернутую накрест шнурками. — Вот! И… и еще будет!
Про черный день у Петра Елисеича было накоплено
тысяч двенадцать, но они давали ему очень немного. Он не умел купить выгодных бумаг, а чтобы продать свои бумаги и купить новые — пришлось бы потерять очень много на комиссионных расходах и на разнице курса. Предложение Груздева пришлось ему по
душе. Он доверялся ему вполне. Если что его и смущало, так это груздевские кабаки. Но ведь можно уговориться, чтобы он его деньги пустил в оборот по другим операциям, как та же хлебная торговля.
Он написал листов
тысячу, чтобы доказать: qu'il ne peut exister d'être intelligent Créateur et régulateur, [Что не может существовать существа разумного, создателя и правителя (франц.).] мимоходом уничтожая слабые доказательства бессмертия
души.
Схоронив три года тому назад своего грозного отца, он не расширял своей торговли, а купил более двух
тысяч десятин земли у камергерши Меревой, взял в долгосрочное арендное содержание три большие помещичьи имения и всей
душой пристрастился к сельскому хозяйству.
Высокого роста, почти атлетического сложения, с широким, как у Бетховена, лбом, опутанным небрежно-художественно черными с проседью волосами, с большим мясистым ртом страстного оратора, с ясными, выразительными, умными, насмешливыми глазами, он имел такую наружность, которая среди
тысяч бросается в глаза — наружность покорителя
душ и победителя сердец, глубоко-честолюбивого, еще не пресыщенного жизнью, еще пламенного в любви и никогда не отступающего перед красивым безрассудством…
— Вопрос тут не во мне, — начал Вихров, собравшись, наконец, с силами высказать все, что накопилось у него на
душе, — может быть, я сам во всем виноват и действительно никуда и ни на что не гожусь; может быть, виновата в том злосчастная судьба моя, но — увы! — не я тут один так страдаю, а сотни и
тысячи подчиненных, которыми начальство распоряжается чисто для своей потехи.
— Следует, по закону, безотлагательно…
Тысячу рублей, говорят, исправнику-то дали за это дело, — присовокупил секретарь. — Вот у меня где эта земская полиция сидит! — произнес он затем, слегка ударяя себя в грудь. — Она всю кровь мою мне испортила, всю
душу мою истерзала…
Селенья-то, слышь, кругом всего озера идут…
тысяч около десяти
душ, понимаешь!
–"Третье, сыну моему Федору — сельцо Дятлово с деревнею Околицей и село Нагорное с деревнями, а всего
тысяча сорок две
души".
То видится ему, что маменька призывает его и говорит:"Слушай ты меня, друг мой сердечный, Сенечка! лета мои преклонные, да и здоровье не то, что было прежде…"и в заключение читает ему завещание свое, читает без пропусков (не так, как Митеньке:"там, дескать, известные формальности"), а сплошь, начиная с во имяи кончая «здравым умом и твердою памятью», и по завещанию этому оказывается, что ему, Сенечке, предоставляется сельцо Дятлово с деревнею Околицей и село Нагорное с деревнями, а всего
тысяча сорок две
души…
О, если бы я действительно разбил себя и всех вдребезги, если бы я действительно — вместе с нею — оказался где-нибудь за Стеной, среди скалящих желтые клыки зверей, если бы я действительно уже больше никогда не вернулся сюда. В
тысячу — в миллион раз легче. А теперь — что же? Пойти и
задушить эту — Но разве это чему-нибудь поможет?
Пойдут ребята опять на сход, потолкуют-потолкуют, да и разойдутся по домам, а часика через два, смотришь, сотский и несет тебе за подожданье по гривне с
души, а как в волости-то
душ тысячи четыре, так и выйдет рублев четыреста, а где и больше… Ну, и едешь домой веселее.
Иной богатый купец
тысячи бросит, чтоб прихоть свою на народе удовольствовать, а умирай у него с голоду на дворе
душа християнская — он и с места не двинется…
И тут сиротке помогли. Поручили губернатору озаботиться ее интересами и произвести ликвидацию ее дел. Через полгода все было кончено: господский дом продали на снос; землю, которая обрабатывалась в пользу помещика, раскупили по клочкам крестьяне; инвентарь — тоже; Фоку и Филанидушку поместили в богадельни. Вся ликвидация дала около двух
тысяч рублей, а крестьяне, сверх того, были посажены на оброк по семи рублей с
души.
— Нашли кому завидовать… миллионщицы! — отшучивалась сирота, но в
душе совершенно правильно рассудила, что и девяносто восемь рублей на полу не поднимешь; что девяносто восемь рублей да проценты с капитала, вырученного за проданное имущество, около ста двадцати рублей — это уж двести осьмнадцать, да пенсии накопится к ее выходу около
тысячи рублей — опять шестьдесят рублей…
Куда стремился Калинович — мы знаем, и, глядя на него, нельзя было не подумать, что богу еще ведомо, чья любовь стремительней: мальчика ли неопытного, бегущего с лихорадкой во всем теле, с пылающим лицом и с поэтически разбросанными кудрями на тайное свидание, или человека с солидно выстриженной и поседелой уже головой, который десятки лет прожил без всякой уж любви в мелких служебных хлопотах и дрязгах, в ненавистных для
души поклонах, в угнетении и наказании подчиненных, — человека, который по опыту жизни узнал и оценил всю чарующую прелесть этих тайных свиданий, этого сродства
душ, столь осмеянного практическими людьми, которые, однако, платят иногда сотни
тысяч, чтоб воскресить хоть фальшивую тень этого сердечного сродства с какой-нибудь не совсем свежей, немецкого или испанского происхождения, m-lle Миной.