Фома ударил себя руками в грудь и, стоя на коленях пред трупом, дико и громко закричал… И весь
трясся от ужаса и безумными глазами все искал кого-то в зелени сада…
Неточные совпадения
Он осторожно отворил и вошел с
ужасом на лице, тихим шагом, каким может входить человек с намерением совершить убийство. Он едва ступал на цыпочках,
трясясь, бледный, боясь ежеминутно упасть
от душившего его волнения.
Целых три дня продолжались эти галлюцинации, и доктор освобождался
от них, только уходя из дому. Но роковая мысль и тут не оставляла его. Сидя в редакции «Запольского курьера», доктор чувствовал, что он стоит сейчас за дверью и что маленькие частицы его постепенно насыщают воздух. Конечно, другие этого не замечали, потому что были лишены внутреннего зрения и потому что не были Бубновыми. Холодный
ужас охватывал доктора, он весь
трясся, бледнел и делался страшным.
Всё уже он знал и понимал, где бог и как должно ему служить, но было непонятно только одно, почему жребий людей так различен, почему эта простая вера, которую другие получают
от бога даром вместе с жизнью, досталась ему так дорого, что
от всех этих
ужасов и страданий, которые, очевидно, будут без перерыва продолжаться до самой его смерти, у него
трясутся, как у пьяницы, руки и ноги?
Тогда я раздам Мое имение нищим и с тобою, товарищ, поползу на поклонение к старой бритой обезьяне, прильну Моим американским лицом к ее туфле,
от которой исходит благодать. Я буду плакать, Я буду вопить
от ужаса: спаси Меня
от Смерти! А старая обезьяна, тщательно удалив с лица все волосы, облекшись, сверкая, сияя, озаряя — и сама
трясясь от злого
ужаса, будет торопливо обманывать мир, который так хочет быть обманутым.
Бледный казак с простреленною грудью
трясся на верху нагруженной двуколки, цепляясь слабеющими руками за веревки поверх брезента. Два солдата несли на носилках офицера с оторванною ногою. Солдаты были угрюмы и смотрели в землю. Офицер, с безумными
от ужаса глазами, обращался ко всем встречным офицерам и врачам...