Неточные совпадения
Нюрочка стала замечать, что вообще с Петром Елисеичем
творится что-то неладное: он стал забываться, был ужасно рассеян и вообще изменялся
на глазах.
В голову даже не приходило!» — повторяла она многократно, словно будто бы была молоденькая смольнянка, только что впервые открывшая
глаза на божий мир и
на то, что в нем
творится.
Есть вещи, которые
творятся только с
глазу на глаз.
— Да, да, представь себе, женится! — заговорил граф, мигая
глазом на краснеющего Урбенина. — Каков? Ха-ха-ха! Молчал-молчал, да вдруг —
на тебе! И знаешь,
на ком он женится? Мы тогда вечером с тобой угадали! Мы, Петр Егорыч, тогда же еще порешили, что в вашем шалунишке-сердце
творится что-то такое неладное. Как поглядел он
на вас и Оленьку, «ну, говорит, втюрился малый!» Ха-ха! Садитесь с нами обедать, Петр Егорыч!
Между тем с Гусевым стало
твориться что-то неладное. То он впадал в апатию и подолгу молчал, то вдруг начинал бредить с открытыми
глазами. Дважды Гусев уходил, казаки догоняли его и силой приводили назад. Цынги я не боялся, потому что мы ели стебли подбела и черемуху, тифозных бактерий тоже не было в тайге, но от истощения люди могли обессилеть и свалиться с ног. Я заметил, что привалы делались все чаще и чаще. Казаки не садились, а просто падали
на землю и лежали подолгу, закрыв лицо руками.
И странное что-то
творилось с Никитой. Он слушал вдохновенного рассказчика и забыл, что перед ним не больше как «стрелок». И все смотрел
на фотографию, и она оживала под его взглядом: в старческом, трупном лице угодника, в невидящих, устремленных в небо
глазах горела глубокая, страшная жизнь; казалось, ко всему земному он стал совсем чужд и нечувствителен, и дух его в безмерном покаянном ужасе рвался и не смел подняться вверх, к далекому небу.
В замасленной блузе рабочего я говорил, стоя
на табурете. Кругом бережным кольцом теснились свои. Начал я вяло и плоско, как заведенная шарманка. Но это море голов подо мною, горящие
глаза на бледных лицах, тяжелые вздохи внимания в тишине. Колдовская волна подхватила меня, и
творилось чудо. Был кругом как будто волшебный сад; я разбрасывал горсти сухих, мертвых семян, — и
на глазах из них вырастали пышные цветы братской общности и молодой, творческой ненависти.
На глазах творилось что-то необычное и огромное.
Солдаты молча смотрели. Беспалов метался
на земле, грудь тяжело дышала, как туго работающие мехи.
Творилось странное и страшное: красивое, худощавое лицо Беспалова
на глазах распухало и раздувалось, распухала и шея и все тело. Как будто кто-то накачивал его изнутри воздухом.
На дне окопа в тоске ерзало теперь чужое, неуклюже-толстое лицо,
глаза исчезли, и только узенькие щелки темнели меж беловатых пузырей вздувшихся век.