Неточные совпадения
Масса, с
тайными вздохами ломавшая дома свои, с
тайными же вздохами закопошилась в
воде. Казалось, что рабочие силы Глупова сделались неистощимыми и что чем более заявляла себя бесстыжесть притязаний, тем растяжимее становилась сумма орудий, подлежащих ее эксплуатации.
Она с простотою и добродушием Гомера, с тою же животрепещущею верностью подробностей и рельефностью картин влагала в детскую память и воображение Илиаду русской жизни, созданную нашими гомеридами тех туманных времен, когда человек еще не ладил с опасностями и
тайнами природы и жизни, когда он трепетал и перед оборотнем, и перед лешим, и у Алеши Поповича искал защиты от окружавших его бед, когда и в воздухе, и в
воде, и в лесу, и в поле царствовали чудеса.
Он благоговейно ужасался, чувствуя, как приходят в равновесие его силы и как лучшие движения мысли и воли уходят туда, в это здание, как ему легче и свободнее, когда он слышит эту
тайную работу и когда сам сделает усилие, движение, подаст камень, огня и
воды.
Видишь каплю
воды, как слеза чиста, ну так посмотри, что в ней есть, и увидишь, что механики скоро все
тайны Божии разыщут, ни одной нам с тобой не оставят» — так и сказал это, запомнил я.
Вы возьмите микроскоп — это такое стекло увеличительное, что увеличивает предметы в мильон раз, — и рассмотрите в него каплю
воды, и вы увидите там целый новый мир, целую жизнь живых существ, а между тем это тоже была
тайна, а вот открыли же.
— Нет, не называй его отцом моим! Он не отец мне. Бог свидетель, я отрекаюсь от него, отрекаюсь от отца! Он антихрист, богоотступник! Пропадай он, тони он — не подам руки спасти его. Сохни он от
тайной травы — не подам
воды напиться ему. Ты у меня отец мой!
Кроме «законных» сточных труб, проведенных с улиц для дождевых и хозяйственных
вод, большинство богатых домовладельцев провело в Неглинку
тайные подземные стоки для спуска нечистот, вместо того чтобы вывозить их в бочках, как это было повсеместно в Москве до устройства канализации.
Бутовского; цензурное разрешение: 11 июня 1840 г. П. Н. Свистунов писал Л. Н. Толстому 20 марта 1878 г., что имеет рукопись «Мыслей» в перс
воде Бобрищева-Пушкина, и послал эту рукопись Толстому (сб. «
Тайные общества в России», 1946, стр. 200 и сл.; ср. «Кр. архив», 1924, № 6, стр.239; сб.
Ваше сиятельство! куда вы попали? что вы сделали? какое
тайное преступление лежит на совести вашей, что какой-то Трясучкин, гадкий, оборванный, Трясучкин осмеливается взвешивать ваши девственные прелести и предпочитать им — о, ужас! — место станового пристава? Embourbèe! embourbèe! [запуталась! погрязла! (франц.)] Все
воды реки Крутогорки не смоют того пятна, которое неизгладимо легло на вашу особу!
Эти разговоры под плачущий плеск
воды, шлепанье мокрых тряпок, на дне оврага, в грязной щели, которую даже зимний снег не мог прикрыть своим чистым покровом, эти бесстыдные, злые беседы о
тайном, о том, откуда все племена и народы, вызывали у меня пугливое отвращение, отталкивая мысль и чувство в сторону от «романов», назойливо окружавших меня; с понятием о «романе» у меня прочно связалось представление о грязной, распутной истории.
Горы важно задумчивы. С них на пышные зеленоватые гребни волн упали черные тени и одевают их, как бы желая остановить единственное движение, заглушить немолчный плеск
воды и вздохи пены, — все звуки, которые нарушают
тайную тишину, разлитую вокруг вместе с голубым серебром сияния луны, еще скрытой за горными вершинами.
— Да вот… на что лучше… Знаете, как он принимает в Петербурге? Сидит голый в ванне по самое горло, только голова его рыжая над
водою сияет, — и слушает. А какой-нибудь
тайный советник стоит, почтительно перед ним согнувшись, и докладывает… Обжора он ужасный… и действительно умеет поесть; во всех лучших ресторанах известны битки а La Квашнин. А уж насчет бабья и не говорите. Три года тому назад с ним прекомичный случай вышел…
Ты бы поглядел, что бывает в полную
воду: дохнуть не даст, инда плечи наест! — с живостью подхватил приемыш, говоривший все это, частию чтобы подделаться под образ мыслей Захара, частию потому, что, сохраняя в душе
тайное неудовольствие против настоящей своей жизни, радовался случаю высказать наконец открыто, свободно свое мнение.
— Ну, так досыта наглядитесь, чего стоят эти роскошные ужины, дорогие вина и
тайные дивиденды караванной челяди. Живым мясом рвут все из-под той же бурлацкой спины… Вы только подумайте, чего стоит снять с мели одну барку в полую
воду, когда по реке идет еще лед? Люди идут на верную смерть, а их даже не рассчитают порядком… В результате получается масса калек, увечных, больных.
Не одна 30-летняя вдова рыдала у ног его, не одна богатая барыня сыпала золотом, чтоб получить одну его улыбку… в столице, на пышных праздниках, Юрий с злобною радостью старался ссорить своих красавиц, и потом, когда он замечал, что одна из них начинала изнемогать под бременем насмешек, он подходил, склонялся к ней с этой небрежной ловкостью самодовольного юноши, говорил, улыбался… и все ее соперницы бледнели… о как Юрий забавлялся сею
тайной, но убивственной войною! но что ему осталось от всего этого? — воспоминания? — да, но какие? горькие, обманчивые, подобно плодам, растущим на берегах Мертвого моря, которые, блистая румяной корою, таят под нею пепел, сухой горячий пепел! и ныне сердце Юрия всякий раз при мысли об Ольге, как трескучий факел, окропленный
водою, с усилием и болью разгоралось; неровно, порывисто оно билось в груди его, как ягненок под ножом жертвоприносителя.
И теперь, когда ужас неразрешимой, воочию представшей
тайны с головою покрыл его, как
вода в половодье прибрежную лозиночку, он захотел молиться. Хотел стать на колени, но стыдно сделалось перед солдатом, и, сложив руки у груди, тихо прошептал...
Но наше дело требует
тайны, а поэтому мы только проезжаем от буйка до буйка, туда и обратно, два раза, причем Христо беззвучно бурлит веслом
воду, заставляя ее вскипать прекрасными голубыми электрическими буграми.
Помыслы в сердце человеческом — глубокая
вода, но и их умел вычерпывать мудрый царь. В словах и голосе, в глазах, в движениях рук так же ясно читал он самые сокровенные
тайны душ, как буквы в открытой книге. И потому со всех концов Палестины приходило к нему великое множество людей, прося суда, совета, помощи, разрешения спора, а также и за разгадкою непонятных предзнаменований и снов. И дивились люди глубине и тонкости ответов Соломоновых.
«Первый встречный на улице, к которому я обращусь, обязан быть моим секундантом точно так же, как вытащить из
воды утопающего. Самые эксцентрические случаи должны быть допущены. Да если б я самого даже директора завтра попросил в секунданты, то и тот должен бы был согласиться из одного рыцарского чувства и сохранить
тайну! Антон Антоныч…»
Могуче движется бархатная полоса темной
воды, над нею изогнуто простерлась серебряная полоса Млечного Пути, сверкают золотыми жаворонками большие звезды, и сердце тихо поет свои неразумные думы о
тайнах жизни.
Земля, которою владеем, для нас отверзает недра свои и
тайные сокровища; для нас текут
воды в ее пространстве!
Она посмотрела на него с удивлением и ничего не отвечала.
Тайное страдание изображалось на ее лице, столь изменчивом, — рука ее, державшая стакан с
водою, дрожала… Печорин всё это видел, и нечто похожее на раскаяние закралось в грудь его: за что он ее мучил? — с какою целью? — какую пользу могло ему принесть это мелочное мщение?.. — Он себе в этом не мог дать подробного отчета.
Цыганка же его, кажется, знала еще бульшие
тайны природы; она две
воды мужьям давала: одну ко обличению жен, кои блудно грешат; той
воды если женам дать, она в них не удержится, а насквозь пройдет; а другая
вода магнитная: от этой
воды жена неохочая во сне страстно мужа обоймет, а если усилится другого любить — с постели станет падать.
Он смолк, сел, взял весла и сильно ударил по
воде, бледный от
тайной, горячей мысли, дерзкой, как поцелуй насильника.
Итак, я сидел дома и не знал, что делать с собою. Впереди предстояло одно из двух: или в балаганы идти, или в
тайное юридическое общество проникнуть и послушать, как разрешается вопрос о правах седьмой
воды на киселе на наследование после единокровных и единоутробных.
Пройдя еще далее, Франциск опять позвал Льва и сказал: «И еще запиши, брат Лев, овечка божия, что если бы мы научились говорить на языках ангельских, если бы узнали течение звезд и если бы нам открылись все клады земли и мы познали бы все
тайны жизни птиц, рыб, всех животных, людей, деревьев, камней и
вод, — запиши, что и это не было бы радостью совершенной».
Поэтому откровение не только открывает, но вместе и указывает неоткрытую и неоткрываемую
тайну, и эта абсолютная
ТАЙНА содержит в себе источник «
воды, текущей в жизнь вечную», никогда не иссякающей и не оскудевающей.
Ночь с ее голубым небом, с ее зорким сторожем — месяцем, бросавшим свет утешительный, но не предательский, с ее туманами, разлившимися в озера широкие, в которые погружались и в которых исчезали целые колонны; усыпанные войском горы, выступавшие посреди этих волшебных
вод, будто плывущие по ним транспортные, огромные суда;
тайна, проводник — не робкий латыш, следующий под нагайкой татарина, — проводник смелый, вольный, окликающий по временам пустыню эту и очищающий дорогу возгласом: «С богом!» — все в этом ночном походе наполняло сердце русского воина удовольствием чудесности и жаром самонадеянности.
Бабушка знала
тайны заговаривать кровь, обжоги и лихоманку, лечить раны живой
водой из заячьей капустки, и все это с крестом и молитвой.
Может статься, допросит он там природу суровую, еще свежую, какими силами задержать долее на земле временного жильца ее, может статься, допытает девственную почву о
тайне возрождения, отроет на ней родник живой и мертвой
воды.
— О! и я за это ручаюсь сама. Но искушения ежедневных сближений с красивым, пылким, умным молодым человеком… К тому ж кузен, хоть и седьмая
вода на киселе… родственные отношения, под прикрытием которых говорится многое, чего не дозволено постороннему, высказываются
тайны сердечные красноречиво, с жаром… ныне, завтра, месяцы… И металл поддается. Сердце — не камень. Лизавета Михайловна в поре разгара страстей, кипучая натура… И вы не удивитесь, если они оба потеряли головы.
В Варшаве ходили тревожные слухи; говорили, что маршал Котлубовский находится вблизи с 8000 конфедератов; что он готовится к нападению на Варшаву и приближается к ней сухим путем и
водою по Висле.
Тайных конфедератов в Варшаве было много; можно было ожидать беспорядков, а в случае нападения Котлубовского и чего-нибудь хуже.