Неточные совпадения
«Замужем?» — недоверчиво размышлял Самгин, пытаясь представить себе ее мужа. Это не удавалось. Ресторан был полон неестественно возбужденными людями; размахивая газетами, они пили, чокались, оглушительно кричали; синещекий, дородный человек, которому только толстые усы мешали быть похожим на актера, стоя
с бокалом
шампанского в руке, выпевал сиплым баритоном, сильно подчеркивая «а...
Вбежал Лютов
с бутылкой
шампанского в руке, за ним вошла розоволицая, пышная горничная тоже
с бутылками.
«Веселятся, потому что им страшно», — соображал Самгин, а рядом
с ним сидела Дуняша со стаканом
шампанского в руке.
Митя, у которого
в руке все еще скомканы были кредитки, очень всеми и особенно панами замеченные, быстро и конфузливо сунул их
в карман. Он покраснел.
В эту самую минуту хозяин принес откупоренную бутылку
шампанского на подносе и стаканы. Митя схватил было бутылку, но так растерялся, что забыл, что
с ней надо делать. Взял у него ее уже Калганов и разлил за него вино.
Хомяков спорил до четырех часов утра, начавши
в девять; где К. Аксаков
с мурмолкой
в руке свирепствовал за Москву, на которую никто не нападал, и никогда не брал
в руки бокала
шампанского, чтобы не сотворить тайно моление и тост, который все знали; где Редкин выводил логически личного бога, ad majorem gloriam Hegel; [к вящей славе Гегеля (лат.).] где Грановский являлся
с своей тихой, но твердой речью; где все помнили Бакунина и Станкевича; где Чаадаев, тщательно одетый,
с нежным, как из воску, лицом, сердил оторопевших аристократов и православных славян колкими замечаниями, всегда отлитыми
в оригинальную форму и намеренно замороженными; где молодой старик А. И. Тургенев мило сплетничал обо всех знаменитостях Европы, от Шатобриана и Рекамье до Шеллинга и Рахели Варнгаген; где Боткин и Крюков пантеистически наслаждались рассказами М.
С. Щепкина и куда, наконец, иногда падал, как Конгривова ракета, Белинский, выжигая кругом все, что попадало.
Вот за
шампанским кончает обед шумная компания… Вскакивает, жестикулирует, убеждает кого-то франт
в смокинге,
с брюшком. Набеленная,
с накрашенными губами дама курит папиросу и пускает дым
в лицо и подливает вино
в стакан человеку во френче. Ему, видимо, неловко
в этой компании, но он
в центре внимания. К нему относятся убеждающие жесты жирного франта.
С другой стороны около него трется юркий человек и показывает какие-то бумаги. Обхаживаемый отводит
рукой и не глядит, а тот все лезет, лезет…
— Прост-то прост. Представьте себе, украдется как-нибудь тайком
в общую залу, да и рассказывает, как его Бобоша обделала! И так его многие за эти рассказы полюбили, что даже потчуют. Кто пива бутылку спросит, кто графинчик, а кто и
шампанского. Ну, а ей это на
руку: пускай, мол, болтают, лишь бы вина больше пили! Я даже подозреваю, не
с ее ли ведома он и вылазки-то
в общую залу делает.
И припоминала ей беспощадная память все оскорбления, на которые был так щедр ее любимчик; подсказывала она ей, как он однажды, пьяный, ворвался к ней
в комнату и, ставши перед ней
с кулаками, заревел:"Сейчас послать
в город за
шампанским, не то весь дом своими
руками передушу!""И передушил бы!" — невольно повторяет Марья Петровна при этом воспоминании.
А
в руках она держит большой поднос, на котором по краям стоят много стаканов
с шампанским вином, а посредине куча денег страшная.
Сначала все пили
шампанское, потом сели играть
в стуколку, потом обедали, потом Варвара Тихоновна
с гитарой
в руках пела цыганские песни, а Липачек и Порфир Порфирыч плясали вприсядку.
Жорж. А помнишь,
в прошлом году какой-то чудак наехал? Лохматый, нечесаный, сюртук
в пуху, сапоги нечищеные,
шампанское пополам
с квасом пил.Бумажника не носил, ассигнации свертывал
в комок да по разным карманам рассовывал. Карты
в руках держать не умел; а обобрал всех здесь. После я его видел
в Петербурге
в Ливадии: раздушенный, завитой, всех опереточных артистов знает, шансонетки не хуже их поет.
— Так, стало быть, это пустяки — одни только надежды. Нет, Павел Васильич, на жизнь нельзя так смотреть: жизнь — серьезное дело; пословица говорится: «Не сули журавля
в небе, а дай синицу
в руки». Полноте, батюшка, приискивайте-ка здесь место; терять время нечего, вы теперь человек женатый. Вот уж двенадцать часов. Честь имею вас поздравить
с Новым годом. Малый! Дай
шампанского! Вот видите, жизнь-то какова: пришел Новый год, нужно бутылку
шампанского, а это стоит двенадцать рублей. Вот жизнь-то какова!
— Айда прочь! — сказал он веселым голосом, дохнув на меня густою струей перегара и размахивая короткой ручкой, — эта
рука со сжатым кулаком тоже напоминала
шампанскую бутылку
с пробкой
в горле. Я повернулся спиною к нему и не торопясь пошел к воротам.
Приход графа прервал разговор. Все стали
с ним знакомиться, и особенно исправник обеими
руками долго жал его
руку и несколько раз просил, чтоб он не отказался ехать
с ними
в компании после бала
в новый трактир, где он угащивает дворян и где цыгане петь будут. Граф обещал непременно быть и выпил
с ним несколько бокалов
шампанского.
Шаблова. Самовар-то весь выкипел. Ишь закатились! Да и то сказать, что им торопиться-то! Сидят проклажаются, едят стерлядей да
шампанское пьют. Уж нечего сказать, Варвара Харитоновна пожить умеет, со вкусом женщина. Ну, а моему это на
руку: замашки барские, деньжонок нет; а
с ней-то и
в коляске проедется, и сигару выкурит, развалясь, — будто и
в самом деле помещик. А вот и они катят.
— Во-первых, обед у Дюссо
с трюфелями и
шампанским, — это прежде всего! Во-вторых, пять процентов со всего капитала, который хоть завтра же, при моей помощи, перейдет к тебе
в руки.
В руке Глафиры был бокал
с розовым
шампанским, а
в руке ее мужа — сложенный лист бумаги, подавая который, Бодростин улыбался.
Видел Андрей Тихоныч ярко освещенные комнаты… Видел, как его превосходительство,
с словами: «вот твой жених, Поленька», подвел его к грузной барыне
в распашном капоте. Видел, как она сунула ему
в губы жирную
руку. Видел, как подали
шампанское…