Неточные совпадения
Старичок-священник, в камилавке,
с блестящими серебром седыми прядями волос, разобранными на две стороны
за ушами, выпростав
маленькие старческие руки из-под тяжелой серебряной
с золотым крестом на
спине ризы, перебирал что-то у аналоя.
Клим заглянул в дверь: пред квадратной пастью печки, полной алых углей, в низеньком, любимом кресле матери, развалился Варавка, обняв мать
за талию, а она сидела на коленях у него, покачиваясь взад и вперед, точно
маленькая. В бородатом лице Варавки, освещенном отблеском углей, было что-то страшное,
маленькие глазки его тоже сверкали, точно угли, а
с головы матери на
спину ее красиво стекали золотыми ручьями лунные волосы.
Она поздоровалась
с ним на французском языке и сунула в руки ему, как носильщику, тяжелый несессер.
За ее
спиною стояла Лидия, улыбаясь неопределенно,
маленькая и тусклая рядом
с Алиной, в неприятно рыжей шубке, в котиковой шапочке.
Одет он был в куртку и штаны из выделанной изюбровой кожи и сохатиные унты, на голове имел белый капюшон и
маленькую шапочку
с собольим хвостиком. Волосы на голове у него заиндевели,
спина тоже покрылась белым налетом. Я стал усиленно трясти его
за плечо. Он поднялся и стал руками снимать
с ресниц иней. Из того, что он не дрожал и не подергивал плечами, было ясно, что он не озяб.
Правда, рано утром, и то уже в исходе марта, и без лыж ходить по насту, который иногда бывает так крепок, что скачи куда угодно хоть на тройке; подкрасться как-нибудь из-за деревьев к начинающему глухо токовать краснобровому косачу; нечаянно наткнуться и взбудить чернохвостого русака
с ремнем пестрой крымской мерлушки по
спине или чисто белого как снег беляка: он еще не начал сереть, хотя уже волос лезет; на пищик [Пищиком называется
маленькая дудочка из гусиного пера или кожи
с липового прутика, на котором издают ртом писк, похожий на голос самки рябца] подозвать рябчика — и кусок свежей, неперемерзлой дичины может попасть к вам на стол…
Косой дождь, гонимый сильным ветром, лил как из ведра;
с фризовой
спины Василья текли потоки в лужу мутной воды, образовавшуюся на фартуке. Сначала сбитая катышками пыль превратилась в жидкую грязь, которую месили колеса, толчки стали
меньше, и по глинистым колеям потекли мутные ручьи. Молния светила шире и бледнее, и раскаты грома уже были не так поразительны
за равномерным шумом дождя.
Сверстов понял его и встал на четвереньки; мгновенно же на
спину к нему влезли
маленький Лябьев, два дворовые мальчика и девочка, которая была посмелее. Сверстов провез их кругом всей залы и, наконец, в свою очередь, скомандовал им: «Долой!» Дети соскочили
с него и все-таки побежали было
за ним, но он им сказал...
Один наш арестантик, из особого отделения, крещеный калмык, Александр или Александра, как звали его у нас, странный
малый, плутоватый, бесстрашный и в то же время очень добродушный, рассказывал мне, как он выходил свои четыре тысячи, рассказывал смеясь и шутя, но тут же клялся пресерьезно, что если б
с детства,
с самого нежного, первого своего детства, он не вырос под плетью, от которой буквально всю жизнь его в своей орде не сходили рубцы
с его
спины, то он бы ни
за что не вынес этих четырех тысяч.
Ему было лет
за сорок;
маленький, кривоногий,
с животом беременной женщины, он, усмехаясь, смотрел на меня лучистыми глазами, и было до ужаса странно видеть, что глаза у него — добрые, веселые. Драться он не умел, да и руки у него были короче моих, — после двух-трех схваток он уступал мне, прижимался
спиною к воротам и говорил...
Тёмные стены разной высоты окружали двор, над ним медленно плыли тучи, на стенах разбросанно и тускло светились квадраты окон. В углу на невысоком крыльце стоял Саша в пальто, застёгнутом на все пуговицы,
с поднятым воротником, в сдвинутой на затылок шапке. Над его головой покачивался
маленький фонарь, дрожал и коптил робкий огонь, как бы стараясь скорее догореть.
За спиной Саши чернела дверь, несколько тёмных людей сидели на ступенях крыльца у ног его, а один, высокий и серый, стоял в двери.
Потом подводили одного
за другим к чану холодной воды, и
малый любовался на гладкие своего труда пежины, на ногу прямую как стрела,
с широким копытом, и на лоснящийся круп и
спину, хоть спать ложись.
Господин Голядкин-младший действительно находился до сих пор в другой
маленькой комнатке и что-то спешно писал; теперь, видно, понадобилось — и он явился,
с бумагами под мышкой, подошел к его превосходительству и весьма ловко, в ожидании исключительного к своей особе внимания, успел втереться в разговор и совет, заняв свое место немного по-за
спиной Андрея Филипповича и отчасти маскируясь незнакомцем, курящим сигарку.
На том месте, где у чудовища должен приходиться глаз, светится крошечной красной точкой фонарь таможенного кордона. Я знаю этот фонарь, я сотни раз проходил мимо него, прикасался к нему рукой. Но в странной тишине и в глубокой черноте этой осенней ночи я все яснее вижу и
спину и морду древнего чудовища, и я чувствую, что его хитрый и злобный
маленький раскаленный глаз следит
за мною
с затаенным чувством ненависти.
Вдруг
с пермской стороны идёт человек и поёт высоким дрожащим голосом. Приподнял я голову, слушаю, и вижу: странник шагает,
маленький, в белом подряснике, чайник у пояса,
за спиною ранец из телячьей кожи и котелок. Идёт бойко, ещё издали кивает мне головой, ухмыляется. Самый обыкновенный странник, много таких, и вредный это народ: странничество для них сытое ремесло, невежды они, невегласы, врут всегда свирепо, пьяницы и украсть не прочь. Не любил я их во всю силу души.
Я скорее соскочил
с дерева, сабельку на бечеве
за спину забросил, а сломал про всякий случай здоровую леторосль понадежнее, да
за ними, и скоро их настиг и вижу: старичок впереди грядет, и как раз он точно такой же, как мне
с первого взгляда показался:
маленький и горбатенький; а бородка по сторонам клочочками, как мыльная пена белая, а
за ним мой Левонтий идет, следом в след его ноги бодро попадает и на меня смотрит.
— Ах, оставьте, пожалуйста! — говорит Саша. Затем он идет по улице в гимназию, сам
маленький, но в большом картузе,
с ранцем на
спине.
За ним бесшумно идет Оленька.
Девушка постояла, посмотрела ему в
спину, повернулась и ушла.
С больным чувством обиды возвратилась она домой, уселась на полу, на
маленькую скамеечку,
за каким-то коленкором, который в тот день кроила, и, положив на колени подпертую ладонями голову, заплакала тихо, беззвучно, но горько.
На клиросе стоит дьячок Отлукавин и держит между вытянутыми жирными пальцами огрызенное гусиное перо.
Маленький лоб его собрался в морщины, на носу играют пятна всех цветов, начиная от розового и кончая темно-синим. Перед ним на рыжем переплете Цветной триоди лежат две бумажки. На одной из них написано «о здравии», на другой — «
за упокой», и под обоими заглавиями по ряду имен… Около клироса стоит
маленькая старушонка
с озабоченным лицом и
с котомкой на
спине. Она задумалась.
Казаки спрыгнули
с коней и бросились на Евангела; тот не трогался, но Форов отскочил назад и прыгнул к ближайшему строению, чтобы иметь у себя
за спиной защиту, но не успел он пробежать несколько шагов, как увидел пред собою трех солдат, державших его
за руки, меж тем как третий приставил ему к груди сверкающий штык.
Маленький пехотный поручик
с потным лбом юлил вокруг его и, закурив тоненькую папироску у одного из двух стоявших к Форову
спиной господ, крикнул...
Чалый, слепой мерин, спокойно шагает. Заложив руки
за спину и держа в них повод, впереди идет дедушка Степан. Старая гимназическая фуражка на голове.
Маленький, сгорбленный,
с мертвенно-старческим лицом, он идет как будто падает вперед, и машинально, сам не замечая, повторяет...
На этот раз Сережа изображал
маленького нищего, заблудившегося в лесу, а над ним стоял в белой одежде,
с крыльями
за спиною, его ангел-хранитель — Бобка.
Бедная женщина гнет
спину за эти гроши, на которые она едва перебивается в
маленькой квартирке на Песках
с тремя детьми подростками,
с девяти часов утра до восьми часов вечера, а ночи проводит
за домашней работой, а он… он утопает в роскоши.
Как она волшебно была хороша в этом костюме,
с маленькими крылышками
за спиною. Мягкие складки белого кашемира красиво облегали ее формы,
маленькие ножки были совершенно на виду.