Неточные совпадения
Но глуповцы не внимали обличителям и с дерзостью говорили:"
Хлеб пущай свиньи едят, а мы свиней
съедим — тот же
хлеб будет!"И Дю-Шарио не только не возбранял подобных ответов, но даже видел в них возникновение какого-то духа исследования.
Левину сильно хотелось выпить водки и
съесть кусок
хлеба.
Чай, все губернии исходил с топором за поясом и сапогами на плечах,
съедал на грош
хлеба да на два сушеной рыбы, а в мошне, чай, притаскивал всякий раз домой целковиков по сту, а может, и государственную [Государственная — ассигнация в тысячу рублей.] зашивал в холстяные штаны или затыкал в сапог, — где тебя прибрало?
Депсамес обратился к ней; в одной руке у него сверкала вилка, в другой он держал кусок
хлеба, — давно уже держал его, не находя времени
съесть.
А Тагильский
съел суп, отрезал кусок сыра и, намазывая
хлеб маслом, сообщил...
Приходил Митрофанов, не спеша выпивал пять-шесть стаканов чаю, безразлично кушал
хлеб, бисквиты, кушал все, что можно было
съесть, и вносил успокоение.
И чиста она была на руку: ничего не стащит, не спрячет, не присвоит, не корыстна и не жадна: не
съест тихонько. Даже немного ела, все на ходу; моет посуду и
съест что-нибудь с собранных с господского стола тарелок, какой-нибудь огурец, или хлебнет стоя щей ложки две, отщипнет кусочек
хлеба и уж опять бежит.
Я
съем кусок
хлеба и ветчины и буду сыт моим сознанием.
Чрез час каюты наши завалены были ящиками: в большом рыба, что подавали за столом, старая знакомая, в другом сладкий и очень вкусный
хлеб, в третьем конфекты. «Вынеси рыбу вон», — сказал я Фаддееву. Вечером я спросил, куда он ее дел? «
Съел с товарищами», — говорит. «Что ж, хороша?» «Есть душок, а хороша», — отвечал он.
Но я с третьей чашки перестал пробовать и
съел остальное без всякого анализа, и все одной и той же ложкой, прибегая часто к рису, за недостатком
хлеба.
Он верил не в то, что из
хлеба сделалось тело, что полезно для души произносить много слов или что он
съел действительно кусочек Бога, — в это нельзя верить, — а верил в то, что надо верить в эту веру.
Он мигом
съел ее всю,
съел весь большой ломоть
хлеба,
съел нашедшуюся колбасу и выпил три рюмки водки.
— То-то и есть, что в уме… и в подлом уме, в таком же, как и вы, как и все эти… р-рожи! — обернулся он вдруг на публику. — Убили отца, а притворяются, что испугались, — проскрежетал он с яростным презрением. — Друг пред другом кривляются. Лгуны! Все желают смерти отца. Один гад
съедает другую гадину… Не будь отцеубийства — все бы они рассердились и разошлись злые… Зрелищ! «
Хлеба и зрелищ!» Впрочем, ведь и я хорош! Есть у вас вода или нет, дайте напиться, Христа ради! — схватил он вдруг себя за голову.
Дашь ей
хлеб из левой руки да скажешь: жид ел, — ведь не возьмет, а дашь из правой да скажешь: барышня кушала, — тотчас возьмет и
съест.
С этими словами он преспокойно ушел в кабинет, вынул из кармана большой кусок ветчины, ломоть черного
хлеба, — в сумме это составляло фунта четыре, уселся,
съел все, стараясь хорошо пережевывать, выпил полграфина воды, потом подошел к полкам с книгами и начал пересматривать, что выбрать для чтения: «известно…», «несамобытно…», «несамобытно…», «несамобытно…», «несамобытно…» это «несамобытно» относилось к таким книгам, как Маколей, Гизо, Тьер, Ранке, Гервинус.
— Позвольте хоть
хлеб съесть! — просит он.
Мы приносили Мамерику
хлеб, который он
съедал с большою жадностью.
— О девяти поставах будет мельница-то, — жаловался Ермилыч. — Ежели она, напримерно, ахнет в сутки пятьсот мешков?
Съест она нас всех и с потрохами. Где
хлеба набраться на такую прорву?
Другой вопрос, который интересовал старого мельника, был тот, где устроить рынок. Не покупать же
хлеб в Заполье, где сейчас сосредоточивались все хлебные операции. Один провоз
съест. Мелкие торжки, положим, кое-где были, но нужно было выбрать из них новин пункт. Вот в Баклановой по воскресеньям бывал подвоз
хлеба, и в других деревнях.
Случается, некоторые
съедают трех — и четырехдневную дачу в один день, а затем едят только
хлеб или голодают, причем, по словам заведующего медицинскою частью, работая на берегу моря и рек, не брезгают выброшенными ракушками и рыбой, а тайга дает различные корни, подчас ядовитые.
По рассказам соседей, он в продолжение трех дней
съедал только один фунт
хлеба, и так очень долгое время.
Если в саксонских и прусских тюрьмах заключенные получают мясо только три раза в неделю, каждый раз в количестве, не достигающем и 1/5 фунта, и если тамбовский крестьянин
съедает 4 ф.
хлеба в день, то это не значит, что сахалинский ссыльный получает много мяса и мало
хлеба, а значит только, что германские тюрьмоведы боятся быть заподозренными в ложной филантропии и что пища тамбовского мужика отличается большим содержанием
хлеба.
Плохо хозяину, который поздно узнает о том, что гуси повадились летать на его
хлеб; они
съедят зерна, лоском положат высокую солому и сделают такую толоку, как будто тут паслось мелкое стадо. Если же хозяин узнает во-время, то разными средствами может отпугать незваных гостей.
Окулко косил с раннего утра вплоть до обеда, без передышки. Маленький Тараско ходил по косеву за ним и молча любовался на молодецкую работу богатыря-брата. Обедать Окулко пришел к балагану, молча
съел кусок ржаного
хлеба и опять пошел косить. На других покосах уже заметили, что у Мавры косит какой-то мужик, и, конечно, полюбопытствовали узнать, какой такой новый работник объявился. Тит Горбатый даже подъехал верхом на своей буланой кобыле и вслух похвалил чистую Окулкину работу.
— Сбесились наши старухи, — судачили между собой снохи из большесемейных туляцких домов. — Туда же, беззубые, своего
хлеба захотели!.. Теперь житья от них нет, а там поедом
съедят!
— Плохая пища, фермер. У меня нет дома. Я вдова, я работаю людям из
хлеба. Мне некуда идти с моим дитятей, я кормлю его тем, чего не
съедят хозяйские дети.
— А по-твоему, барин, не бунт! Мне для чего хлеб-то нужен? сам, что ли, экую махину
съем! в амбаре, что ли, я гноить его буду? В казну, сударь, в казну я его ставлю! Армию, сударь,
хлебом продовольствую! А ну как у меня из-за них, курицыных сынов,
хлеба не будет! Помирать, что ли, армии-то! По-твоему это не бунт!
Двадцать лет тому назад почти весь местного производства
хлеб потребляли на месте; теперь — запрос на
хлеб стал так велик, что
съедать его весь сделалось как бы щекотливым.
— На три — водки выпью, на две —
хлеба съем…
Она не топила печь, не варила себе обед и не пила чая, только поздно вечером
съела кусок
хлеба. И когда легла спать — ей думалось, что никогда еще жизнь ее не была такой одинокой, голой. За последние годы она привыкла жить в постоянном ожидании чего-то важного, доброго. Вокруг нее шумно и бодро вертелась молодежь, и всегда перед нею стояло серьезное лицо сына, творца этой тревожной, но хорошей жизни. А вот нет его, и — ничего нет.
Полковой адъютант поднес поочередно ему и двум его землякам и единоверцам по куску
хлеба с солью на острие шашки, и те, не касаясь
хлеба руками, взяли его ртом и тут же
съели.
Там он прямо объявил о своем «бесчестье» и жадно
съел большой ломоть
хлеба.
Он не подает на стол мягкого
хлеба, а непременно черствый — почему? — потому что черствый
хлеб спорее; мягкого
хлеба вдвое
съешь.
Говядина нынче дорогая,
хлеб пять копеек за фунт, а к живности, к рыбе и приступу нет… А на плечах-то чин лежит, и говорит этот чин: теперь тебе, вместо фунта, всего по два фунта
съедать надлежит!
Генеральша медленно, но с большим удовольствием начала глотать кофе и при этом
съела два куска белого
хлеба.
В тот самый день, как пришел к нему капитан, он целое утро занимался приготовлением себе для стола картофельной муки, которой намолов собственной рукой около четверика, пообедал плотно щами с забелкой и,
съев при этом фунтов пять черного
хлеба, заснул на своем худеньком диванишке, облаченный в узенький ситцевый халат, из-под которого выставлялись его громадные выростковые сапоги и виднелась волосатая грудь, покрытая, как у Исава, густым волосом.
Гаврило бросается к ее креслу, стулья шумят, и, чувствуя, как по спине пробегает какой-то холод — предвестник аппетита, берешься за сыроватую крахмаленную салфетку,
съедаешь корочку
хлеба и с нетерпеливой и радостной жадностью, потирая под столом руки, поглядываешь на дымящие тарелки супа, которые по чинам, годам и вниманию бабушки разливает дворецкий.
Кириллов прислал старуху «поздравить» и, кроме того, горячего чаю, только что зажаренных котлет и бульону с белым
хлебом для «Марьи Игнатьевны». Больная выпила бульон с жадностью, старуха перепеленала ребенка, Marie заставила и Шатова
съесть котлет.
"Ишто я тогда с ним изделать буду!" — затосковал он, рассчитывая по пальцам, сколько Мошка, со дня рождения, одного
хлеба у него
съел, не говоря уже о фасоли и чесноке.
— У Бога милостей много, — говорила она при этом, — сиротки
хлеба не бог знает что
съедят, а мне на старости лет — утешение! Одну дочку Бог взял — двух дал!
Несмотря на то, что Хаджи-Мурат более суток ничего не ел, он
съел только немного
хлеба, сыра и, достав из-под кинжала ножичек, набрал меду и намазал его на
хлеб.
Перед смертью же внушается, что человек должен непременно
съесть с ложечки
хлеба с вином, а еще лучше, если успеет помазаться маслом.
Говеть — значит войти в церковь и сказать священнику свои грехи, предполагая, что это сообщение своих грехов чужому человеку совершенно очищает от грехов, и потом
съесть с ложечки кусочек
хлеба с вином, что еще более очищает.
Потом внушается родителям, что ребенка надо причастить, т. е. дать ему под видом
хлеба и вина
съесть частицу тела Христа, вследствие чего ребенок примет в себя благодать Христа и т. д.
Придя домой, юноша со стыдом почувствовал, что ему нестерпимо хочется есть; он видел, что поминки начнутся не скоро: рабочие остались врывать крест на кладбище, и нищих собралось мало. Тогда он тихонько стащил со стола кусок ситного
хлеба, ушёл в сад, там, спрятавшись в предбаннике, быстро
съел его и, чувствуя себя виноватым, вышел на двор.
«Все это нас так ободрило, — говорит свидетель осады, претерпевший весь ее ужас, — как будто мы
съели по куску
хлеба».
Но всего страннее, что тот же самый человек, который
съест за один прием то, чего какой-нибудь итальянец не скушает в целую неделю, в случае нужды готов удовольствоваться куском черного
хлеба или небольшим сухарем и не поморщится, запивая его плохой колодезной водою.
Анна. Не помню — когда я сыта была… Над каждым куском
хлеба тряслась… Всю жизнь мою дрожала… Мучилась… как бы больше другого не
съесть… Всю жизнь в отрепьях ходила… всю мою несчастную жизнь… За что?
И то сказать: много ли
съели бы мы
хлеба у Глеба Савиныча!
Егорушка, дрожа как в лихорадке,
съел ломоть дыни с черным
хлебом, потом ломоть арбуза, и от этого ему стало еще холодней.