Неточные совпадения
А между тем верный товарищ стоял пред ним, бранясь и рассыпая без счету жестокие укорительные слова и упреки. Наконец
схватил он его за ноги и руки, спеленал, как
ребенка, поправил все перевязки, увернул его в воловью кожу, увязал в лубки и, прикрепивши веревками к седлу, помчался вновь с ним в дорогу.
— Нет, седьмой; как можно! —
Ребенок опять засмеялся, уставился на сундук и вдруг
схватил свою мать всею пятерней за нос и за губы. — Баловник, — проговорила Фенечка, не отодвигая лица от его пальцев.
Когда нянька мрачно повторяла слова медведя: «Скрипи, скрипи, нога липовая; я по селам шел, по деревне шел, все бабы спят, одна баба не спит, на моей шкуре сидит, мое мясо варит, мою шерстку прядет» и т. д.; когда медведь входил, наконец, в избу и готовился
схватить похитителя своей ноги,
ребенок не выдерживал: он с трепетом и визгом бросался на руки к няне; у него брызжут слезы испуга, и вместе хохочет он от радости, что он не в когтях у зверя, а на лежанке, подле няни.
Она быстро поставила кофейник на стол,
схватила с пола Андрюшу и тихонько посадила его на диван к Илье Ильичу.
Ребенок пополз по нем, добрался до лица и
схватил за нос.
Он
схватил ее, бесчувственную, с неимоверною силою поднял ее к себе на руки, как перышко, и бессмысленно стал носить ее по комнате, как
ребенка.
Рассердившись почему-то на этого штабс-капитана, Дмитрий Федорович
схватил его за бороду и при всех вывел в этом унизительном виде на улицу и на улице еще долго вел, и говорят, что мальчик, сын этого штабс-капитана, который учится в здешнем училище, еще
ребенок, увидав это, бежал все подле и плакал вслух и просил за отца и бросался ко всем и просил, чтобы защитили, а все смеялись.
А тут пошли аресты: «того-то взяли», «того-то
схватили», «того-то привезли из деревни»; испуганные родители трепетали за
детей. Мрачные тучи заволокли небо.
Вот один раз Пидорка
схватила, заливаясь слезами, на руки Ивася своего: «Ивасю мой милый, Ивасю мой любый! беги к Петрусю, мое золотое
дитя, как стрела из лука; расскажи ему все: любила б его карие очи, целовала бы его белое личико, да не велит судьба моя.
Но когда я, в марте месяце, поднялся к нему наверх, чтобы посмотреть, как они там „заморозили“, по его словам,
ребенка, и нечаянно усмехнулся над трупом его младенца, потому что стал опять объяснять Сурикову, что он „сам виноват“, то у этого сморчка вдруг задрожали губы, и он, одною рукой
схватив меня за плечо, другою показал мне дверь и тихо, то есть чуть не шепотом, проговорил мне: „Ступайте-с!“ Я вышел, и мне это очень понравилось, понравилось тогда же, даже в ту самую минуту, как он меня выводил; но слова его долго производили на меня потом, при воспоминании, тяжелое впечатление какой-то странной, презрительной к нему жалости, которой бы я вовсе не хотел ощущать.
Когда всё собрались к Полиньке вечером, на другой день после этого происшествия, она уже совсем поправилась, смеясь над своею вчерашнею истерикою и трусостью, говорила, что она теперь ничего не боится, что ее испугало не внезапное появление мужа, а то, что он
схватил и унес
дитя.
Доктор, с которым Полинька и Лиза шли под руку, почувствовал, что Калистратова от этой встречи так и затрепетала, как подстреленная голубка. В эту же минуту голиаф, оставив товарищей и нагнувшись к Полинькиному
ребенку, который шел впереди матери,
схватил и понес его.
Полинька с минуту после прощанья голиафа молча смотрела ему вслед и потом вдруг
схватила своего
ребенка и зарыдала.
Он
схватил ее и, подняв как
ребенка, отнес в свои кресла, посадил ее, а сам упал перед ней на колена. Он целовал ее руки, ноги; он торопился целовать ее, торопился наглядеться на нее, как будто еще не веря, что она опять вместе с ним, что он опять ее видит и слышит, — ее, свою дочь, свою Наташу! Анна Андреевна, рыдая, охватила ее, прижала голову ее к своей груди и так и замерла в этом объятии, не в силах произнесть слова.
Хлебников
схватил руку офицера, и Ромашов почувствовал на ней вместе с теплыми каплями слез холодное и липкое прикосновение чужих губ. Но он не отнимал своей руки и говорил простые, трогательные, успокоительные слова, какие говорит взрослый обиженному
ребенку.
— Я нуждаюсь… я приехала… — лепетала «несчастная» прерывавшимся от волнения голосом. — Я приехала только, чтобы вашу ручку поцеловать… — и опять хихикнула. С самым детским взглядом, с каким
дети ласкаются, что-нибудь выпрашивая, потянулась она
схватить ручку Варвары Петровны, но, как бы испугавшись, вдруг отдернула свои руки назад.
— Живей! — кричал Басманов и,
схватив две серебряные стопы, начал стучать ими одна о другую. — Живей, соколы! Живей, бесовы
дети! Я вас, разбойники!
— Баба бабе рознь! — заметил Иоанн и,
схватив Онуфревну за душегрейку, — вот тебе хозяйка! — сказал он и выдвинул мамку вперед. — Возьми ее, старина, живи с ней в любви и в совете, да
детей приживай!
С этой минуты он стал опять точно беспомощный
ребенок и покорно побежал за каким-то долговязым итальянцем, который
схватил его за руку и увлек за собой.
Пускай живёт; он хороший, только — очень со́вок, за всё берётся, а сделать ничего не может:
схватил амбарный замок чинить, выломал сердечко и бросил: это-де не аглицкий замок! А никто и не говорил, что аглицкий. Шакир начал его ругать, а он хлопает глазами, как
дитя, и видно, что сам сокрушён промашкой своей, молча разводит руками да улыбается кротко, совсем блаженный какой-то. Шакир его не любит и говорит мне...
Ребята! бери ее, сажай ко мне в повозку…» Женщину
схватили, посадили в повозку, привезли прямо в приходское село, и хотя она объявила, что у ней есть муж и двое
детей, обвенчали с Петрушкой, и никаких просьб не было не только при жизни Куролесова, но даже при жизни Прасковьи Ивановны.
Прошла его досада; радостные слезы выступили на глазах;
схватил он новорожденного младенца своими опытными руками, начал его осматривать у свечки, вертеть и щупать, отчего
ребенок громко закричал; сунул он ему палец в рот, и когда новорожденный крепко сжал его и засосал, немец радостно вскрикнул: «А, варвар! какой славный и здоровенный».
Перед ним, в нескольких шагах расстояния, подпрыгивал и взмахивал связанными крылышками небольшой сизый голубок, которого
ребенок все старался
схватить своею пухленькою ручкою.
Кучумов. Не шути, я не люблю. Я разослал телеграммы по всем трактам; вероятно, его скоро
схватят, отберут деньги, и тогда я вам,
дитя мое, доставлю их.
— Было один раз, — не скрыл Долгов. — Протоколы у меня обыкновенно лежали на столе в кабинете; заболел мой младший
ребенок холериной, а около нас была сильная холера; я перепугался, растерялся,
схватил первую попавшуюся мне бумагу, намазал на нее горчичник и приставил к желудочку
ребенка; бумага эта оказалась протокол!..
— Ай! ай! мама, не тронь ее! — вскрикнуло
дитя. Вскипела барыня и
схватила на руки дочь, а та так и закатилась; все к Насте рвется с рук.
— Чудно это, я говорю, как если любишь мужа-то, да зайдешь в тяжесть и трепыхнется в тебе
ребенок. Боже ты мой, господи! Такою тут мертвой любовью-то
схватит к мужу: умерла б, кажется, за него; что не знать бы, кажется, что сделала. Право.
Он чуть не прибил мать мою, разогнал
детей, переломал кисти и мольберт,
схватил со стены портрет ростовщика, потребовал ножа и велел разложить огонь в камине, намереваясь изрезать его в куски и сжечь.
Все вышли провожать Вельчанинова;
дети привели Лизу, с которой играли в саду. Они смотрели на нее теперь, казалось, еще с большим недоумением, чем давеча. Лиза задичилась совсем, когда Вельчанинов поцеловал ее при всех, прощаясь, и с жаром повторил обещание приехать завтра с отцом. До последней минуты она молчала и на него не смотрела, но тут вдруг
схватила его за рукав и потянула куда-то в сторону, устремив на него умоляющий взгляд; ей хотелось что-то сказать ему. Он тотчас отвел ее в другую комнату.
С полминуты Аксютка посмотрела на Поликея, на Акулину, на
детей, которые высунулись из-под одеяла,
схватила скорлупку ореха, валявшуюся на печи, бросила в Анютку и, проговорив еще раз «сею минутою притить», как вихрь вылетела из комнаты, и маятники с обычною быстротой замотались поперек линии ее бега.
На третьем месяце жизни в
ребёнке уже проявляется желание
схватить видимый им предмет; но при этом замечается в нём полное отсутствие понятия о расстоянии и величине, равно как и неуменье употреблять свои мускулы.
Купила мать слив и хотела их дать
детям после обеда. Они лежали на тарелке. Ваня никогда не ел слив и все нюхал их. И очень они ему нравились. Очень хотелось съесть. Он все ходил мимо слив. Когда никого не было в горнице, он не удержался,
схватил одну сливу и съел. Перед обедом мать сочла сливы и видит, одной нет. Она сказала отцу.
И тот суконщик ему сказывал, что пугачевцы на его глазах молодую женщину с
ребенком схватили.
Мне открыла мать, розовая, счастливая; мгновение поколебавшись, она вдруг
схватила мою руку и крепко пожала ее. И меня удивило, какое у нее было хорошенькое, милое лицо, раньше я этого совсем не заметил.
Ребенок чувствовал себя прекрасно, был весел и просил есть… Я ушел, сопровождаемый горячими благодарностями отца и матери.
Мы пришли к дому, где жила Кисочкина мать. Я дернул за звонок. Когда послышались за дверью шаги, Кисочка вдруг сделала серьезное лицо, взглянула на небо и несколько раз торопливо перекрестила меня, как
ребенка, потом
схватила мою руку и прижала к своим губам.
Старики будто умылись живой водой и,
схватив свою старость в охапку, бежали к фокусу общего любопытства;
дети, вцепившись в полу отцовского кафтана, влеклись за толпою.
Поселянки
схватили его и жестоко высекли розгами из мести за взыскания с их
детей кантонистов, за школьные неисправности.
Девушки, видевшие из окон происшедшую свалку, но хорошенько не разобравшие в чем дело, кинулись к ней на помощь вместе с продолжавшей причитать Панкратьевной. Их визг и крики смертельного испуга огласили княжеские хоромы. В этот же момент на пороге светлицы появился князь Владимир Воротынский,
схватил бесчувственную княжну и бросился, держа ее на руках, как
ребенка, вниз по лестнице. Все это было делом одной минуты.
Густав сидел в углублении комнаты, держа на колене румяное, как спелое яблочко,
дитя, двухлетнюю дочь бывшего кастеляна, которая, стиснув в ручонках своих кусок белого хлеба, то лукаво манила им собаку, прыгавшую около нее на задних ногах, то с хохотом прятала его под мышку, когда эта готовилась
схватить приманку.
Яркий огонь очага уж для них не зажжется: не будет
Их вечеров услаждать хлопотливость хозяйки; не будут
Дети тайком к дверям подбегать, чтоб подслушать, нейдут ли
С поля отцы, и к ним на колена тянуться, чтоб первый
Прежде других
схватить поцелуй.
Ночью, когда мое
дитя, мое ненаглядное сокровище, спало, — облобызав ее с ног до головы, облив ее слезами, я
схватила ее с люлькою, бросилась бежать из табора и, как сказано мне было, подкинула ее в люльке, с письмецом, в цветник, под окна княжеские.
Сейчас
схвачу я зубами решетку, замки и разгрызу их легче, чем
ребенок щелкает орехи.
— Ты, дорогой мой,
схватываешь мои мысли, как любовник взгляд своей любезной. Государыня не надышит на девчонку; лелеет ее, как
дитя свое, бережет от дурного глаза, видит в ней свое утешение, любимую игрушку; а тут… сам демон в образе Волынского обезобразит, искомкает это сокровище.
— Фрейл… — могла только выговорить мать. Руки ее опустились, луковица покатилась из них на пол, ножик выпал на скамейку. Хозяин, сделав пол-оборота головой, будто окаменел в этом положении. Густав побледнел, спустил
дитя с колена и стал на одном месте в нерешимости, что ему делать; увидев же, что Луиза колебалась идти в комнату и сделала уже несколько шагов назад, он
схватил свою шляпу, бросился к двери и сказал дрожащим голосом...
Не предупредив его ни о чем, кормилица вынесла к нему
ребенка, который инстинктивно протянул к нему ручки. Павел Семенович не выдержал, зарыдал,
схватив на руки сына. Казалось, инстинктивная ласка
ребенка утешила горе любящего мужа. Казалось, в нем проснулся отец.
Пизонский вспыхнул. Отодвинув от себя
ребенка и
схватив первый попавшийся прут, он бросился за собакой.