Неточные совпадения
— Знайте же, — отвечал
великий князь, — вечевой колокол ваш замолкнет навеки, и будет одна власть
судная государева. Я буду иметь здесь волости и села, но, склонясь на мольбы народа, обещаю не выводить людей из Новгорода, не вступаться в отчины бояр и еще кое-что оставить по старине.
— Да было бы за что и тронуть, — вмешалась в разговор Агафья, — ведь мы — москвичи,
суд найдем: нас рабов своих, ни боярин наш, ни сам
князь великий в обиду не даст всяким заезжим.
— Знайте же, — отвечал
великий князь, — вечевой колокол ваш замолкнет навеки, и будет одна власть
судная государева. Я буду иметь здесь волости и села но, склонясь на мольбы народа, обещаю не выводить людей из Новгорода, не вступаться в вотчины бояр и еще кое-что оставить по-старому.
Псковитяне прислали
великому князю судное право на всех своих двенадцати пригородах, а до тех пор московские
князья судили и рядили только в семи, остальные же оставались в зависимости от народной власти.
Здесь-то, на «Потешном дворе», знаменитый
князь Ромодановский начал именем
великого государя чинить
суд и расправу, тут же он привык к будущей деятельности в Преображенском, и тут же им наказано было употреблять в драке и других уголовных событиях, как были и прежде, крик «караул», а в крайних и опасных случаях, вроде, например, бунта или заговора, возглас: «ясаком промышляй».
Псковитяне прислали
великому князю судное право во всех своих двенадцати пригородах, а до тех пор московские
князья судили и рядили только в семи, остальные же оставались в зависимости от народной власти.
Петра-чудотворца, в доме Богоматери, не принимать врагов
великого князя:
князя Можайского, сыновей Шемяки и Василия Ярославича Боровского, отменить вечевые грамоты и обещались не издавать
судных прав без утверждения и печати
великого князя, и многое другое, и по обычаю целовали крест в уверение в исполнении ими всего обещанного.
— Ишь, требует веча! Самого двора Ярославлева. Мы и так терпели его самовластие, а то отдать ему эти святилища прав наших. Это значит торжественно отречься от них! Новгород судится своим
судом. Наш Ярослав
Великий завещал хранить его!.. Месть Божья над нами, если мы этого не исполним! Московские тиуны будут кичиться на наших местах и решать дела и властвовать над нами! Вот мы предвидели это; все слуги — рабы московского
князя — недруги нам. Кто за него, мы на того!
Сама Марфа соглашалась на сдачу города, с условием, чтобы
суд оставался по-старому. Это условие служило залогом ее безопасности, но, узнав непреклонность
великого князя, снова стала восстанавливать против него народ. Голос ее, впрочем, потерял большую часть своей силы ввиду вражды ее с Чурчилой, боготворимым народом, который называл его «кормильцем Новгорода».
Архиепископов обязались ставить в Москве, у гроба святого Петра-чудотворца, в доме Богоматери, не принимать врагов
великого князя:
князя Можайского, сыновей Шемяки и Василия Ярославича Боровского, отменить вечевые грамоты и обещались не издавать
судных прав без утверждения и печати
великого князя, и многое другое, и по обычаю целовали крест в уверение в исполнении ими всего обещанного.
«Кланяемся тебе, Господину нашему,
Князю Великому, а государем не зовем.
Суд твоим наместникам оставляем на стороне, на Городище, и по прежним известным тебе условиям; дозволяем им править делами нашими, вместе с нашими посадниками и боярами, но твоего
суда полного и тиунов твоих не допускаем и дворища Ярославлева тебе на даем; хотим же жить с тобою, Господином, хлебосольно, согласно, любезно, по договору, утвержденному с обеих сторон по Коростыне, в недавнем времени.
— Ишь, требует веча! Самого двора Ярославлева. Мы и так терпели его самовластие, а то отдать ему эти святилища прав наших. Это значит торжественно отречься от них! Новгород судится своим
судом. Наш Ярославль
Великий заповедывал хранить его!.. Месть Божия над нами, если мы этого не исполним! Московские триуны будут кичиться на наших местах и порешат дела и властвовать над нами! Мы провидели это; все слуги — рабы московского
князя — недруги нам. Кто за него, мы на того!
Сама Марфа соглашалась на сдачу города, с условием, чтобы
суд оставался по-старине. Это условие служило ей безопасностью, но, узнав непреклонность
великого князя, снова стала восстановлять против него народ. Голос ее, впрочем, потерял большую часть своей силы ввиду вражды ее с Чурчилою, боготворимым народом, который называл его кормильцем Новгорода, так как он не раз отбивал у москвитян обозы с провиантом.
«Кланяемся тебе, Господину нашему,
Князю Великому, а государем не зовем.
Суд твоим наместникам оставляем на стороне, на Городище, и по прежним известным тебе условиям; дозволяем им править делами нашими, вместе с нашими посадниками и боярами, но твоего
суда полного и тиунов твоих не допускаем и дворища Ярославлева тебе не даем; хотим же жить с тобою, Господином, хлебосольно, согласно, любезно, по договору, утвержденному с обоих сторон по Коростыне, в недавнем времени».