Неточные совпадения
Но когда он вернулся от доктора и увидал опять ее страдания, он чаще и чаще стал повторять: «Господи, прости,
помоги», вздыхать и поднимать голову кверху: и почувствовал
страх, что не выдержит этого, расплачется или убежит.
Раскольникову давно уже хотелось уйти;
помочь же ему он и сам думал. Мармеладов оказался гораздо слабее ногами, чем в речах, и крепко оперся на молодого человека. Идти было шагов двести — триста. Смущение и
страх все более и более овладевали пьяницей по мере приближения к дому.
От него я узнал, что все гости и родные на другой же день моей болезни разъехались; одна только добрейшая моя крестная мать, Аксинья Степановна, видя в мучительной тревоге и
страхе моих родителей, осталась в Багрове, чтоб при случае в чем-нибудь
помочь им, тогда как ее собственные дети, оставшиеся дома, были не очень здоровы.
Что все это означает, как не фабрикацию испугов в умах и без того взбудораженных простецов? Зачем это понадобилось? с какого права признано необходимым, чтобы Сербия, Болгария, Босния не смели устроиваться по-своему, а непременно при вмешательстве Австрии? С какой стати Германия берется
помогать Австрии в этом деле? Почему допускается вопиющая несправедливость к выгоде сильного и в ущерб слабому? Зачем нужно держать в
страхе соседей?
Женщины
страх как любят женить мужчин; иногда они и видят, что брак как-то не клеится и не должен бы клеиться, но всячески
помогают делу. Им лишь бы устроить свадьбу, а там новобрачные как себе хотят. Бог знает, из чего они хлопочут.
В таких случаях много
помогает ему суеверный
страх, им внушаемый.
Не помню, как я вылечился от этого
страха, но я вылечился скоро; разумеется, мне
помог в этом добрый бог бабушки, и я думаю, что уже тогда почувствовал простую истину: мною ничего плохого еще не сделано, без вины наказывать меня — не закон, а за чужие грехи я не ответчик.
Меж тем Передонов выбрался в полутемную прихожую, отыскал кое-как пальто и стал его надевать. От
страха и волнения он не попадал в рукава. Никто не пришел ему
помочь. Вдруг откуда-то из боковой двери выбежала Юлия, шелестя развевающимися лентами, и горячо зашептала что-то, махая руками и прыгая на цыпочках. Передонов не сразу ее понял.
А в Балымерах племянник кулака Мокея Чапунова в петлю полез со
страха перед солдатчиной, но это не
помогло: вынули из петли и забрили.
Тупое, глупое чувство бессилия
помочь вместе со
страхом будущего и с горячечной напряженностью от бессонницы и устали привели его в какое-то раздраженное состояние.
Или, вернее сказать,
помогают наоборот, то есть вселяют инстинктивный
страх и непреодолимое желание избежать зрелища нищеты.
Марфа Андревна, однако, сообразила, что уже теперь ей не
помогла бы и покорность, что разбойники, найдя в сундуке одни детские тряпки, пришли бы еще в большую ярость и все равно не простили бы ей ее упорства. Они отмстили бы ей именно тем мщением, к которому она обнаружила
страх и боясь которого отдала бы им ключ.
Ехали, ехали, потом Яков, вижу я, снял шапку с головы и крестится. «Что ты?» — «Молитесь, барышня, господу и Варваре великомученице, она
помогает от нечаянной смерти». Он говорил просто и без
страха, так что я но испугалась; спрашиваю: «Заплутались?» — «Да», говорит.
Хоть уж ты не оставь,
помоги!»
Страх, бывало, возьмет, как застонет!
Ноэми! Сара!
помогите,
помогите!..
Измучен я усталостью… и
страхом.
Он истекает кровью… о! проклятье
Злодеям!.. дайте кресло и подушки;
Он истекает кровью!..
— Милостивый государь! Я в
страхе, я в ужасе.
Помогите мне.
Мнимая мораль без религии, может быть,
помогает вести добропорядочный образ жизни, поступать правильно, уклоняться от зла, но только из
страха перед наказанием в чувственном мире, а совсем не из любви к добру, и существует из самой себя (нем.).
Разнося питье и патроны, заряжая ружья,
помогая перевязывать раны, юноша томился непрерывной мукой
страха за участь раненого друга, ехать к ней сейчас нечего было и думать: пули тучами носились над полем; тяжелые снаряды неприятельских гаубиц то и дело ложились здесь и там, вырывая воронками землю, осыпая дождем осколков все пространство, отделяющее два неприятельских отряда один от другого.
К ночи началась суета, поднимающаяся в доме богатой покойницы… Но Евлампий Григорьевич с суеверным
страхом заперся у себя в кабинете. Он чувствовал еще обиду напутственных слов своей жены. Вот снесут ее на кладбище, и тогда он будет сам себе господин и покажет всему городу, на что он способен и без всяких
помочей… Еще несколько дней — и его брошюра готова, прочтут ее и увидят,"каков он есть человек"!
— Отпусти, говорит, меня с ним в поход, да и только… Я ее и так и сяк уговаривать… Ничего не
помогает, стоит на своем, уперлась, как норовистая лошадь! Я даже плюнул… Надумал послать к ней Ермака ее от дури пользовать, может, вызволит. Да и с ним я сегодня беседовал… В поход он идет с радостью, только просит обручить перед походом. Ему я сказал, что подумаю да посоветуюсь, а этой шалой уже на свой риск и
страх обещал. Только и это не подействовало. Так вот, как вы, братья ее, решите?
Вот наконец являются к нему московитские пациенты. Видно, отбросили ненависть к иностранцу и
страх к чародею, каким его до сих пор почитали! Милости просим, милости просим. Наконец за дело, Антон! Сердце твое бьется сладкою надеждою
помочь страждущему человечеству. Пусть осаждают тебя днем и ночью, не дают тебе покоя: эти докуки, эти труды сладки для тебя; ты не променяешь их на безделье роскошного богача.
Приехал доктор Блументрост. От искусства его ожидали многого, а он возлагал все свое упование на Бога и на силу природы, которой обещался
помогать по возможности своей. Ожидали с надеждою и
страхом назначенного им перелома болезни. В эти-то часы ожидания в замке и в хижинах поселян все было полно любви к Луизе: мысль потерять ее усиливала еще эти чувства.
Графине понравилось это усердие Наташи; она в душе своей, после безуспешного медицинского лечения, надеялась, что молитва
поможет ей больше лекарств, и хотя со
страхом и скрывая от доктора, но согласилась на желание Наташи и поручила ее Беловой.
Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания
страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто кроме времени не
поможет ему.