Неточные совпадения
Фока, несмотря на свои преклонные лета, сбежал с лестницы очень ловко и скоро, крикнул: «Подавай!» — и, раздвинув ноги, твердо
стал посредине подъезда, между тем местом, куда должен был подкатить линейку кучер, и порогом,
в позиции человека, которому не нужно напоминать о его обязанности.
«Осенние листья», — мысленно повторял Клим, наблюдая непонятных ему людей и находя, что они сдвинуты чем-то со своих естественных
позиций. Каждый из них, для того чтоб быть более ясным, требовал каких-то добавлений, исправлений. И таких людей мелькало пред ним все больше.
Становилось совершенно нестерпимо топтаться
в хороводе излишне и утомительно умных.
— Вот вы пишете: «Двух
станов не боец» — я не имею желания быть даже и «случайным гостем» ни одного из них», —
позиция совершенно невозможная
в наше время! Запись эта противоречит другой, где вы рисуете симпатичнейший образ старика Козлова, восхищаясь его знанием России, любовью к ней. Любовь, как вера, без дел — мертва!
Уже второй раз приходилось ему
становиться в эту
позицию.
Он был не очень уверен
в своей профессиональной ловкости и проницательности, а после визита к девице Обоимовой у него явилось опасение, что Марина может скомпрометировать его, запутав
в какое-нибудь темное дело. Он
стал замечать, что, относясь к нему все более дружески, Марина вместе с тем постепенно ставит его
в позицию служащего, редко советуясь с ним о делах.
В конце концов он решил серьезно поговорить с нею обо всем, что смущало его.
«Все — было, все — сказано». И всегда будет жить на земле человек, которому тяжело и скучно среди бесконечных повторений одного и того же. Мысль о трагической
позиции этого человека заключала
в себе столько же печали, сколько гордости, и Самгин подумал, что, вероятно, Марине эта гордость знакома. Было уже около полудня, зной
становился тяжелее, пыль — горячей, на востоке клубились темные тучи, напоминая горящий стог сена.
Ему все еще хотелось удержаться
в позиции и удалиться с некоторым достоинством, сохраняя за собой право не давать ответа. Но Тушин уже знал, что другого ответа быть не может. Марк чувствовал это и
стал отступать постепенно.
— Эй ты, выворотень, поди-ка сюды… ну, вылезай! — кричала Домнушка,
становясь в боевую
позицию. — Умеешь по сарайным шляться… а?.. Нету стыда-то, да и ты, Катря, хороша.
Ну, положим, вы его остановили, вы размяли ему надлежащим образом руки и ноги, научили
становиться в пятую
позицию, делать chassé en avant, pas de cosaque и проч.
Вечерами, по праздникам, одев голубую рубаху, плисовые шаровары и ярко начищенные сапоги, он выходил к воротам с большой гармоникой, закинутой на ремне за спину, и
становился точно солдат
в позиции «на караул».
Другой, крещенный святым духом честных и мудрых книг, наблюдая победную силу буднично страшного, чувствовал, как легко эта сила может оторвать ему голову, раздавить сердце грязной ступней, и напряженно оборонялся, сцепив зубы, сжав кулаки, всегда готовый на всякий спор и бой. Этот любил и жалел деятельно и, как надлежало храброму герою французских романов, по третьему слову, выхватывая шпагу из ножен,
становился в боевую
позицию.
А между тем, как вы, сударь, полагаете? — воскликнул дьякон,
становясь в наполеоновскую
позицию, — что из того воспоследовало?
Артур Бенни
стал в такую
позицию, что к нему даже не дозволялось питать самые позволительные чувства дружества по простым побуждениям, а, дружась с ним, человек непременно должен был попадать
в подозрение или
в революционерстве, или
в шпионстве, или же и
в том и
в другом вместе и разом, по пословице: «гуртом выгодней».
— Ах, ты… — завопила Фатевна,
становясь в боевую
позицию и упирая руки
в бока. — Не тебе бы говорить, не мне бы тебя слушать, живая боль…
Это сбило его с прежней
позиции, а так как
в это время он уже овладел словом и его ответа ждали, то он
стал нерешительно приводить цитаты об уме и чувстве, как факторах прогресса.
Горбач нащупывает пяткой корягу и, крепко ухватившись сразу за несколько веток,
становится на нее… Совладавши с равновесием и укрепившись на новой
позиции, он изгибается и, стараясь не набрать
в рот воды, начинает правой рукой шарить между корягами. Путаясь
в водорослях, скользя по мху, покрывающему коряги, рука его наскакивает на колючие клешни рака…
Катастрофа, никогда еще не испытанная миром [Катастрофа, никогда еще не испытанная миром… — первая мировая война; журнал Горького «Летопись»,
в котором была опубликована
статья, занимал активную антивоенную
позицию.], потрясает и разрушает жизнь именно тех племен Европы, духовная энергия которых наиболее плодотворно стремилась и стремится к освобождению личности от мрачного наследия изжитых, угнетающих разум и волю фантазий древнего Востока — от мистик суеверий, пессимизма и анархизма, неизбежно возникающего на почве безнадежного отношения к жизни.
Григорий Иванович. С наслаждением, коллега. (
Становится, пошатываясь,
в позицию и показывает приемы.)
Те слетелись, наползли к ней со всех сторон и
стали вокруг нее
в оборонительную
позицию...
Не сознаваясь, разумеется,
в этой последней мысли, Кишенский
становился пред Глафирой на некоторую нравственную высоту, и чувствуя, что ему не совсем ловко стоять пред этою умною женщиной
в такой неестественной для него
позиции, оправдывался, что «хотя ему и не к лицу проповедовать мораль, но что есть на свете вещи, которые все извиняют».
Настроение солдат
становилось все грознее. Вспыхнул бунт во Владивостоке, матросы сожгли и разграбили город. Ждали бунта
в Харбине. Здесь, на
позициях, солдаты держались все более вызывающе, они задирали офицеров, намеренно шли на столкновения.
В праздники, когда все были пьяны, чувствовалось, что довольно одной искры, — и пойдет всеобщая, бессмысленная резня. Ощущение было жуткое.
Медленно и грозно потянулся день за днем. Поднимались метели, сухой, сыпучий снег тучами несся
в воздухе. Затихало. Трещали морозы. Падал снег. Грело солнце,
становилось тепло. На
позициях все грохотали пушки, и спешно ухали ружейные залпы, короткие, сухие и отрывистые, как будто кто-то колол там дрова. По ночам вдали сверкали огоньки рвущихся снарядов; на темном небе мигали слабые отсветы орудийных выстрелов, сторожко ползали лучи прожекторов.
Ранены были они вот как: полк пришел с
позиции на отдых
в деревню; один солдат захватил с собою подобранную на
позициях неразорвавшуюся японскую шрапнель; солдаты столпились на дворе фанзы и
стали рассматривать снаряд: вертели его, щелкали, начали отвертывать дистанционную трубку.
— Никак нет! А как при лунном сиянии
позицию их мне разглядеть потрафилось, приметил я, что ежели он, стерва-осел, рыдает,
в восторг входит, чичас он хвост кверху штыком… Нипочем иначе не может. Такой у него, Ваше Сиятельство,
стало быть, механизм. Ну, тут уж штука нехитрая: по камешку я им к хвостам вроде тормоза подвязал, они и примолкли…
— Итак, познайте, ваше превосходительство, я призван был
в царские чертоги для чтения моего творения… Весь знаменитый двор стекся внимать мне. Не знал я, какую
позицию принять, чтобы соблюсти достодолжное благоговение пред богоподобною Анною… рассудил за благо
стать на колена… и
в такой позитуре прочел почти целую песню… Хвалы оглушали меня… Сама государыня благоволила подняться с своего места, подошла ко мне и от всещедрой своей десницы пожаловала меня всемилостивейшею оплеухою.
Рано утром 4 июля пехота
стала подвигаться и строиться
в боевой порядок, артиллерия выехала на
позицию; с румынского берега началась бомбардировка из девятифунтовых орудий.
Обозу было велено остаться на месте сбора, верстах
в двух за плотиною под горой, не доходя города; одной партии, могилёвским чиновникам и гимназистам, приказано занять
позицию у белой церкви, а двум прочим, из уездных ревнителей,
стать у еврейского кладбища.
В два часа ночи я
стал с сотней на левом фронте
позиции с целью её прикрытия от ближайшего обхода, расставил посты на реке, сотню разместил
в деревне, чтобы прикрыть от могущего быть огня, а сам
стал наблюдать передвижение наших войск.
И гусары по линии войск прошли на левый фланг
позиции и
стали позади наших улан, стоявших
в первой линии. Справа стояла наша пехота густою колонной, — это были резервы; повыше ее на горе видны были на чистом, чистом воздухе,
в утреннем, косом и ярком освещении, на самом горизонте, наши пушки. Впереди за лощиной видны были неприятельские колонны и пушки.
В лощине слышна была наша цепь, уже вступившая
в дело и весело перещелкивающаяся с неприятелем.
10-го октября,
в тот самый день, как Дохтуров прошел половину дороги до Фоминского и остановился
в деревне Аристове, приготавливаясь
в точности исполнить отданное приказание, всё французское войско,
в своем судорожном движении дойдя до
позиции Мюрата, как казалось для того, чтобы дать сражение, вдруг без причины повернуло влево на новую, Калужскую дорогу и
стало входить
в Фоминское,
в котором прежде стоял один Брусье.