Неточные совпадения
Два-три сраженья разыграть,
Конечно, может он с успехом,
К врагу на ужин прискакать,
Ответствовать на
бомбу смехом,
Не хуже русского стрелка
Прокрасться в ночь ко вражью
стану...
Недалекий свист ядра или
бомбы, в то самое время, как вы
станете подниматься на гору, неприятно поразит вас.
— И, батюшка! уж давно всю разбили
бомбами. Вы не узнаете теперь Севастополя; уж женщин ни души нет, ни трактиров, ни музыки; вчера последнее заведенье переехало. Теперь ужасно грустно
стало… Прощайте!
Когда же
бомба лопнула и далеко от него, ему
стало ужасно досадно на себя, и он встал, оглядываясь, не видал ли кто-нибудь его падения, но никого не было.
Его слишком большая развязность, размахивание руками, громкий смех и голос, казавшиеся вам нахальством, покажутся вам тем особенным бретерским настроением духа, которое приобретают иные очень молодые люди после опасности; но всё-таки вы подумаете, что он
станет вам рассказывать, как плохо на 4-м бастионе от
бомб и пуль: ничуть не бывало! плохо оттого, что грязно.
Скромнейшим образом возился он с листочками да корешочками, и никому решительно не была известна мера его обширных знаний естественных наук; но когда Орсини бросил свои
бомбы под карету Наполеона III, а во всех кружках затолковали об этих ужасных
бомбах и недоумевали, что это за состав был в этих
бомбах, Кирилл Александрович один раз вызвал потихоньку в сад свою сестру,
стал с ней под окном каменного грота, показал крошечную, черненькую грушку, величиною в маленький женский наперсток и, загнув руку, бросил этот шарик на пол грота.
Восторженное внимание женщин раззудило его, и он
стал врать о том, что где-то на Васильевском острове студенты готовили
бомбы, и о том, как ему градоначальник поручил арестовать этих злоумышленников. А
бомб там было — потом уж это оказалось — двенадцать тысяч штук. Если бы все это взорвалось, так не только что дома этого, а, пожалуй, и пол-Петербурга не осталось бы…
«Убьют меня, наверное, из револьвера, теперь есть хорошие револьверы, — думал он. — А
бомб в нашем городишке и делать не умеют, да и вообще
бомбы для государственных деятелей, которые прячутся. Вот Алешу, когда он будет губернатором, убьют
бомбой, — придумал Петр Ильич, и левый ус его приподнялся легкой насмешливой улыбкой, хотя глаза оставались по-прежнему хмуры и серьезны. — А прятаться не
стану, нет, довольно уже того, что я сделал».
Тотчас же были выдвинуты к берегу два орудия, и из них
стали пускать
бомбы наудачу, так как за высоким широколистым камышом, густо покрывавшим берега, ничего не было видно.
В силу ли внушения, которое шло от Магнуса, или от простого утомления этот круглый череп, сверкающий огнями глаз, постепенно
стал превращаться в моих глазах в настоящий взрывчатый снаряд, в готовую
бомбу с светящимся фитилем…
Но я уже рассказывал, как Суворин, занимаясь хроникой войны,
стал заподозривать верность моих сообщений по поводу объяснения хозяина страсбурского Hotel de Paris, который отрицал то, что я видел своими глазами, то есть следы гранат и
бомб в том самом коридоре, где я жил.
В той среде, где вращался я, это давно
стало банальнейшим общим местом. Но здесь это произвело впечатление взрыва
бомбы.
И жизнь с телеграфами, телефонами, электричеством,
бомбами и аэропланами, и с ненавистью всех против всех, руководимая не каким-либо соединяющим людей духовным началом, а, напротив, разъединяющими всех животными инстинктами, пользующимися для своего удовлетворения умственными силами,
становится всё безумнее и безумнее, всё бедственнее и бедственнее.