Неточные совпадения
—
Нигилист, — проговорил Николай Петрович. — Это от латинского nihil, ничего,сколько я могу судить;
стало быть, это слово означает человека, который… который ничего не признает?
Они привязались сами: они
стали браниться, они гораздо сквернее бранились, чем я: и молокосос, и без кушанья оставить надо, и
нигилист, и городовому отдадут, и что я потому привязался, что они одни и слабые женщины, а был бы с ними мужчина, так я бы сейчас хвост поджал.
Этот
нигилист, разрушитель эстетики,
стал очень благовоспитанным молодым человеком, хорошо говорившим по-французски, безукоризненно элегантным, эстетом по своим вкусам.
В книге шла речь о
нигилисте. Помню, что — по князю Мещерскому —
нигилист есть человек настолько ядовитый, что от взгляда его издыхают курицы. Слово
нигилист показалось мне обидным и неприличным, но больше я ничего не понял и впал в уныние: очевидно, я не умею понимать хорошие книги! А что книга хорошая, в этом я был убежден: ведь не
станет же такая важная и красивая дама читать плохие!
— Ну вот, видишь ли! Но продолжаю. Во-вторых, среди моря мужиков я вижу небольшую группу дворян и еще меньшую группу купцов. Если я направлю внутреннюю политику против дворян — кто же будет исправлять должность опоры? с кем буду я проводить время, играть в ералаш, танцевать на балах? Ежели я расточу купцов — у кого я буду есть пироги? Остается,
стало быть, только одно, четвертое сословие, которое могло бы быть предметом внутренней политики, — это сословие
нигилистов.
— «Овладеть движением» — это значит:
стать во главе его, — толкует Козелков, — я очень хорошо помню, что когда у нас в Петербурге буянили
нигилисты, то я еще тогда сказал моему приятелю, капитану Реброву: чего вы смотрите, капитан! овладейте движением — и все будет кончено!
— Начал кричать: «энгелиста поймал!» Ну тут, разумеется, люди в контору…
стали графу писать: «пойман
нигилист».
Кондуктор
стал прямо перед
нигилистом и ласково молвил...
Дьякон оказывался человеком очень живым и, для своего сельского звания, весьма просвещенным и любознательным, а к тому же и находчивым. Он немедленно
стал подбивать военного, чтобы тот вынул папироску и пошел к
нигилисту попросить огня от его сигары.
До сих пор жандармы и сыщики этого направления именовали себя то «свистунами», то «сектой поморцев». — Базаров назвал себя «
нигилистом», и с тех пор это словцо
стало самым популярным по лицу земли Русской.
— А я тебе, седой
нигилист, говорю, что ты не должен спать, что ты должен
стать на колени, да плакать, да молиться, да говорить: отпусти, Боже, безумие мое и положи хранение моим устам!
"
Нигилисты"постарше зачитывались
статьей Антоновича, где произведение Тургенева сравнивалось с"Асмодеем"тогдашнего обскуранта-ханжи Аскоченского; а более молодые упразднители в лице Писарева посмотрели на тургеневского героя совсем другими глазами и признали в нем своего человека.
Раньше, еще в Дерпте, я
стал читать его
статьи в"Библиотеке для чтения", все по философским вопросам. Он считался тогда"гегельянцем", и я никак не воображал, что автор их — артиллерийский полковник, читавший в Михайловской академии механику. Появились потом его
статьи и в"Отечественных записках"Краевского, но в"Современнике"он не писал, и даже позднее, когда я с ним ближе познакомился, уже в начале 60-х годов, не считался вовсе"
нигилистом"и еще менее тайным революционером.
Этим было решительно все проникнуто среди тех, кого звали и"
нигилистами". Движение
стало настолько же разрушительно, как и созидательно. Созидательного, в смысле нового этического credo, оказывалось больше. То, что потом Чернышевский в своем романе"Что делать?"ввел как самые характерные черты своих героев, не выдуманное, а только разве слишком тенденциозное изображение, с разными, большею частию ненужными разводами.
Русские ортодоксы и апокалиптики и тогда, когда они в XVII веке были раскольниками-старообрядцами, и тогда, когда в XIX веке они
стали революционерами,
нигилистами, коммунистами.
Приговор этот наделал в Париже немало шума и дал пищу газетам, которые с необычайным рвением
стали печатать небывалые истории о главе русских
нигилистов и взорванным замке предков.
Домбрович очень умно заметил, что этими
нигилистами стали везде заниматься…
— Да вот так вас
станут спрашивать, хотите или не хотите: оно село, оно сидит… Что вы про неприличия, что там про
нигилистов, все это вздор: я сам, если на то пошло, буду
нигилист… А мы все лошади, и все это ги-ги-ги, ги-ги-ги, и будьте здоровы, — и начальник с этим неожиданно завертелся, загоготал, необыкновенно верно подражая лошадиному гоготу, и скрылся за дверью.