Но хотя я перерыл все комоды, я нашел только в одном — наши дорожные зеленые рукавицы, а в другом — одну лайковую перчатку, которая никак не могла годиться мне: во-первых, потому, что была чрезвычайно стара и грязна, во-вторых, потому, что была для меня слишком велика, а главное потому, что на ней недоставало
среднего пальца, отрезанного, должно быть, еще очень давно, Карлом Иванычем для больной руки.
Рук своих он как будто стыдился, и когда говорил, то старался прятать или обе за спину, или одну за пазуху, а другую за спину. Подавая начальнику бумагу и объясняясь, он одну руку держал на спине, а
средним пальцем другой руки, ногтем вниз, осторожно показывал какую-нибудь строку или слово и, показав, тотчас прятал руку назад, может быть, оттого, что пальцы были толстоваты, красноваты и немного тряслись, и ему не без причины казалось не совсем приличным выставлять их часто напоказ.
Неточные совпадения
Он был
среднего роста; стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение, способное переносить все трудности кочевой жизни и перемены климатов, не побежденное ни развратом столичной жизни, ни бурями душевными; пыльный бархатный сюртучок его, застегнутый только на две нижние пуговицы, позволял разглядеть ослепительно чистое белье, изобличавшее привычки порядочного человека; его запачканные перчатки казались нарочно сшитыми по его маленькой аристократической руке, и когда он снял одну перчатку, то я был удивлен худобой его бледных
пальцев.
— Ну — здравствуйте! — обратился незначительный человек ко всем. Голос у него звучный, и было странно слышать, что он звучит властно. Половина кисти левой руки его была отломлена, остались только три
пальца: большой, указательный и
средний.
Пальцы эти слагались у него щепотью, никоновским крестом. Перелистывая правой рукой узенькие страницы крупно исписанной книги, левой он непрерывно чертил в воздухе затейливые узоры, в этих жестах было что-то судорожное и не сливавшееся с его спокойным голосом.
На семнадцатом году своей жизни Клим Самгин был стройным юношей
среднего роста, он передвигался по земле неспешной, солидной походкой, говорил не много, стараясь выражать свои мысли точно и просто, подчеркивая слова умеренными жестами очень белых рук с длинными кистями и тонкими
пальцами музыканта.
Мальчик молча и задорно ждал лишь одного, что вот теперь Алеша уж несомненно на него бросится; видя же, что тот даже и теперь не бросается, совершенно озлился, как зверенок: он сорвался с места и кинулся сам на Алешу, и не успел тот шевельнуться, как злой мальчишка, нагнув голову и схватив обеими руками его левую руку, больно укусил ему
средний ее
палец.
Г-н Беневоленский был человек толстоватый,
среднего роста, мягкий на вид, с коротенькими ножками и пухленькими ручками; носил он просторный и чрезвычайно опрятный фрак, высокий и широкий галстух, белое, как снег, белье, золотую цепочку на шелковом жилете, перстень с камнем на указательном
пальце и белокурый парик; говорил убедительно и кротко, выступал без шума, приятно улыбался, приятно поводил глазами, приятно погружал подбородок в галстух: вообще приятный был человек.
Как-то днем захожу к Ольге Петровне. Она обмывает в тазике покрытую язвами ручонку двухлетнего ребенка, которого держит на руках грязная нищенка, баба лет сорока. У мальчика совсем отгнили два
пальца:
средний и безымянный. Мальчик тихо всхлипывал и таращил на меня глаза: правый глаз был зеленый, левый — карий. Баба ругалась: «У, каторжный, дармоедина! Удавить тебя мало».
— А теперь у вас, барин, в чистом поле вот что, — и, просунув большой
палец между указательным и
средним, слуга преподнес барину кукиш.
Он поднимает левую руку, придерживая дверь, и я вижу перед собой только два вытянутых
пальца — указательный и мизинец, а двух
средних нет. Улыбающееся, милое, чисто выбритое лицо, и эти
пальцы…
Толстый
палец потянулся к моей груди. Две
средних пуговицы мундира не были застегнуты.
Если он падал — они смеялись, как всегда смеются над упавшим, но смеялись не злорадно, тотчас же помогали ему встать, а если он выпачкал руки или колена, они вытирали
пальцы его и штаны листьями лопуха, платками, а
средний мальчик добродушно говорил...
Одним из представителей этого
среднего рода людей был в этот вечер один техник, полковник, серьезный человек, весьма близкий приятель князю Щ., и им же введенный к Епанчиным, человек, впрочем, в обществе молчаливый и носивший на большом указательном
пальце правой руки большой и видный перстень, по всей вероятности, пожалованный.
Он застал Плавина в новеньком, с иголочки, вицмундире, с крестом на шее, сидящего за
средним столом; длинные бакенбарды его были расчесаны до последнего волоска; на длинных
пальцах были отпущены длинные ногти; часы с какой-то необыкновенной уж цепочкой и с какими-то необыкновенными прицепляемыми к ней брелоками.
Он повиновался без дальних околичностей и, аккомпанируя себе двумя
пальцами правой и тремя (большим,
средним и мизинцем) левой, — спел тоненьким носовым тенорком сперва «Сарафан», потом «По улице мостовой».
Я скоро понял, в чем дело, и с страшной головной болью, расслабленный, долго лежал на диване, с тупым вниманием вглядываясь в герб Бостонжогло, изображенный на четвертке, в валявшуюся на полу трубку, окурки и остатки кондитерских пирожков, и с разочарованием грустно думал: «Верно, я еще не совсем большой, если не могу курить, как другие, и что, видно, мне не судьба, как другим, держать чубук между
средним и безымянным
пальцем, затягиваться и пускать дым через русые усы».
Распечатав четвертку, тщательно набив стамбулку красно-желтым, мелкой резки, султанским табаком, я положил на нее горящий трут и, взяв чубук между
средним и безымянным
пальцем (положение руки, особенно мне нравившееся), стал тянуть дым.
Семен забрал между
пальцев веревки от маленьких колоколов, стал ногой на доску, приводившую в движение
средний колокол, и приказал горбатому...
Заплети указательный
палец с
средним и заплетенными
пальцами потрогивай маленький шарик так, чтобы он катался промеж обоих
пальцев, а сам закрой глаза. Тебе покажется, что два шарика. Открой глаза, — увидишь, что один шарик.
Пальцы обманули, а глаза поправили.
Старшие и
средние танцевали под звуки пианино, за которым сидела Елена Дмитриевна. Худенькие руки горбуньи искусно и быстро бегали по клавишам, и, глядя на эти искусно бегающие
пальцы, с разинутым ртом и выпученными глазами жалась Дуня к стоявшей тут же подле нее Дорушке.
Старсий брат, Костаки, посол митос пехотос ццццю… вот так! (монах, сжав кулак, выпустил
средний и указательный
пальцы, промаршировал ими по столу и опять произнес: «Вот так».
Под окном не было никаких следов — это первое, что бросилось мне в глаза; далее, я, видимо, ошибался в высоте окна, считая ее не превышающей обычного человеческого роста: в действительности я едва доставал подоконник кончиками
пальцев, хотя рост имею выше
среднего.