Неточные совпадения
У юрты встретил меня старик лет шестидесяти пяти в мундире станционного смотрителя со шпагой. Я думал, что он тут живет, но не понимал, отчего он встречает меня так торжественно, в шпаге, руку под козырек, и глаз с меня не сводит. «Вы смотритель?» — кланяясь,
спросил я его. «Точно так, из дворян», — отвечал он. Я еще поклонился. Так вот отчего он при шпаге! Оставалось узнать, зачем он встречает меня с таким почетом: не принимает ли за кого-нибудь из своих
начальников?
«Помилуйте! — начали потом пугать меня за обедом
у начальника порта, где собиралось человек пятнадцать за столом, — в качках возят старух или дам». Не знаю, какое различие полагал собеседник между дамой и старухой. «А старика можно?» —
спросил я. «Можно», — говорят. «Ну так я поеду в качке».
Когда я выходил из тюрьмы,
начальник тюрьмы, бывший гвардейский вахмистр, который сам сносил мои вещи,
спросил у меня: «Понравилось ли Вам
у нас?» Режим тюрьмы Чека гораздо более тяжелый, дисциплина тюрьмы революции более суровая, чем в тюрьме старого режима.
Благодаря общей апатии и добродушию людей такое поведение почти всегда удается: иной и хотел бы
спросить отчета — как и почему? —
у начальника или учителя, да видит, что к тому приступу нет, так и махнет рукой…
— До
начальника губернии, — начал он каким-то размышляющим и несколько лукавым тоном, — дело это, надо полагать, дошло таким манером: семинарист к нам из самых этих мест, где убийство это произошло, определился в суд; вот он приходит к нам и рассказывает: «Я, говорит, гулял
у себя в селе, в поле… ну, знаете, как обыкновенно молодые семинаристы гуляют… и подошел, говорит, я к пастуху попросить огня в трубку, а в это время к тому подходит другой пастух — из деревни уж Вытегры; сельский-то пастух и
спрашивает: «Что ты, говорит, сегодня больно поздно вышел со стадом?» — «Да нельзя, говорит, было:
у нас сегодня ночью
у хозяина сын жену убил».
Где власть? где,
спрашиваю вас, власть? Намеднись прихожу за справкой в департамент Расхищений и Раздач 34 — был уж второй час —
спрашиваю:
начальник отделения такой-то здесь? — Они, говорят, в три часа приходят. — А столоначальник здесь? — И они, говорят, раньше как через час не придут. — Кто же,
спрашиваю,
у вас дела-то делает? — Так, поверите ли, даже сторожа смеются!
— Всякий, — говорил он, — кого ни
спросите, что он больше любит, будни или праздник? — наверное ответит: праздник. Почему-с? а потому, государь мой, что в праздник
начальники бездействуют, а следовательно, нет ни бунтов, ни соответствующих им экзекуций. Я же хочу, чтоб
у меня всякий день праздник был, а чтобы будни, в которые бунты бывают, даже из памяти
у всех истребились!
— А
начальник у вас где стоит? —
спросил он.
— Легко ли! Какой буйвол разъелся, а жениться молод! Он
у вас
у всех
начальник? —
спросила она.
Часа через три он возвратился с сильной головной болью, приметно расстроенный и утомленный,
спросил мятной воды и примочил голову одеколоном; одеколон и мятная вода привели немного в порядок его мысли, и он один, лежа на диване, то морщился, то чуть не хохотал, —
у него в голове шла репетиция всего виденного, от передней
начальника губернии, где он очень приятно провел несколько минут с жандармом, двумя купцами первой гильдии и двумя лакеями, которые здоровались и прощались со всеми входящими и выходящими весьма оригинальными приветствиями, говоря: «С прошедшим праздничком», причем они, как гордые британцы, протягивали руку, ту руку, которая имела счастие ежедневно подсаживать генерала в карету, — до гостиной губернского предводителя, в которой почтенный представитель блестящего NN-ского дворянства уверял, что нельзя нигде так научиться гражданской форме, как в военной службе, что она дает человеку главное; конечно, имея главное, остальное приобрести ничего не значит; потом он признался Бельтову, что он истинный патриот, строит
у себя в деревне каменную церковь и терпеть не может эдаких дворян, которые, вместо того чтоб служить в кавалерии и заниматься устройством имения, играют в карты, держат француженок и ездят в Париж, — все это вместе должно было представить нечто вроде колкости Бельтову.
« — А что, Марьянка, слышь,
начальника у вас поставили? —
спросил Лукашка, подвигаясь к ней.
Режиссером был тогда очень плохой актер, неглупый человек, с некоторым образованием, Воронов, но без всякого значения и веса, совершеннейший театральный"чинуш". А
начальник репертуара, знаменитый"Губошлеп", даже и не
спросил меня"конфиденциально", что
у меня вышло с Самойловым.
Я
спросил разрешения
у начальника эшелона, поехал с воинским. Тут же ехало еще несколько офицеров со стороны.
—
У кого взяли? —
спросил воинский
начальник.
— Не важная сумма, не извольте беспокоиться. Я не за этим, верьте слову. А как, собственно, генерал Крафт завтра
спросят: был ли, и хоть они и не
начальник мне прямой, а все нельзя их не уважать, ну и нрав
у них аккуратный… Из немцев они… А тут и Анна Каранатовна пожелали книжки послушать…
у меня же случилась…
Начальник гарнизона Глогау, с десятью тысячами,
спрашивает у прусского короля, что̀ ему делать.
Капитан велел позвать к себе старшего унтер-офицера и строгим голосом
спросил у него, к какому полку он принадлежит, кто их
начальник, и на каком основании он позволяет себе занимать квартиру, которая уже занята.