Неточные совпадения
— Кому ты это говоришь! — перебил Райский. — Как будто я не знаю! А я только и во
сне, и наяву вижу, как бы обжечься. И если б когда-нибудь обжегся неизлечимою страстью, тогда бы и женился на той… Да нет: страсти — или излечиваются, или, если неизлечимы,
кончаются не свадьбой. Нет для меня мирной пристани: или горение, или —
сон и скука!
Если уж мог быть такой
сон, если уж мог он вырваться из моего сердца и так формулироваться, то, значит, я страшно много — не знал, а предчувствовал из того самого, что сейчас разъяснил и что в самом деле узнал лишь тогда, «когда уже все
кончилось».
Солнце уж скрывалось; мертвый полуденный
сон миновал; бездействие
кончилось.
Вот приблизительно то, что пережил я, когда сегодня утром прочитал Государственную Газету. Был страшный
сон, и он
кончился. А я, малодушный, я, неверующий, — я думал уже о своевольной смерти. Мне стыдно сейчас читать последние, написанные вчера, строки. Но все равно: пусть, пусть они останутся, как память о том невероятном, что могло быть — и чего уже не будет… да, не будет!..
Конечно, у нее еще был выход: отдать себя под покровительство волостного писаря, Дрозда или другого влиятельного лица, но она с ужасом останавливалась перед этой перспективой и в безвыходном отчаянии металась по комнате, ломала себе руки и билась о стену головой. Этим начинался ее день и этим
кончался. Ночью она видела страшные
сны.
Но что описывать этот чад! Наконец,
кончается этот удушливый день. Арестанты тяжело засыпают на нарах. Во
сне они говорят и бредят еще больше, чем в другие ночи. Кой-где еще сидят за майданами. Давно ожидаемый праздник прошел. Завтра опять будни, опять на работу…
Сон не всегда приходит к нам вовремя. Если бы на этот раз Матвей не спал, то мог бы услышать много любопытного, и его похождения
кончились бы благополучно и скоро.
Если правда, что только горе может душу разбудить, то сия правда — жестокая, слушать её неприятно, принять трудно, и многие, конечно, откажутся от неё; пусть лучше спит человек, чем терзается, ибо всё равно: и
сон и явь одинаково
кончаются смертью, как правильно сказал горбун Комаровский.
— Ах, милый мой! — сказала она, зажмуривая глаза. — Все хорошо, что хорошо
кончается, но, прежде чем
кончилось хорошо, сколько было горя! Вы не смотрите, что я смеюсь; я рада, счастлива, но мне плакать хочется больше, чем смеяться. Вчера я выдержала целую баталию, — продолжала она по-французски. — Только один бог знает, как мне было тяжело. Но я смеюсь, потому что мне не верится. Мне кажется, что сижу я с вами и пью кофе не наяву, а во
сне.
Но и
сон приходит какой-то особенный. Мечтания канувшего дня не прерываются, а только быстрее и отрывочнее следуют одни за другими. Вот и опять «величие России», вот «Якуб-хан», вот «исторические вопросы», а вот и «ну, уж нынче зима!» Не разберешь, где
кончилось бодроствование и где начался
сон…
Елена. Садитесь… Шервинский, что с нами будет? Чем же все это
кончится? А?.. Я видела дурной
сон. Вообще кругом за последнее время все хуже и хуже.
Кончилось все, а мы испугались, никак сообразиться не можем, друг на друга глядим: что же, мол, это такое — во
сне али вправду? Только вдруг слышим: сзади, на том месте, где спали мы, под деревом, Буран у нас стонет…
Толстая барыня. Нет, позвольте, Анна Павловна, это нельзя так решать. Когда еще я была не замужем, видела один замечательный
сон.
Сны, знаете, бывают такие, что вы не знаете, когда начинается, когда
кончается; так я видела именно такой
сон…
На этих словах
кончилась музыка. Алексей ровно ото
сна очнулся… Размашисто тряхнул он кудрями и, ни словом, ни взглядом не ответив дяде Елистрату, спешной походкой направился к буфету, бросил хозяину гостиницы бумажку и, не считая сдачи, побежал вон из гостиницы.
На Волге человек начал удалью, а кончил стоном, который зовется песнью; яркие, золотые надежды сменились у него немочью, которую принято называть русским пессимизмом, на Енисее же жизнь началась стоном, а
кончится удалью, какая нам и во
сне не снилась.
Но это скоро
кончилось. Бог стал для меня — несомненно, конечно, существующим — высшим начальством: критиковать это начальство было грешно, и за ослушание оно наказывало жестоко. Иногда вечером, когда ляжешь спать, — мягко, тепло, в теле истомное блаженство от уверенно наплывающего молодого
сна, — и вдруг в голову мысль...
После чаю Нилов потянулся и встал… Ему захотелось выйти наружу. Походив немного около закромов, он отворил маленькую дверцу и вышел. На дворе давно уже
кончились сумерки и наступил настоящий вечер. От реки веяло тихим, непробудным
сном.
В Зиновьеве ужинали рано. Княгиня почти ничего не ела. Ожидаемая после ужина беседа с Никитой, по мере приближения ее момента, все сильнее и сильнее ее волновала. Наконец, ужин
кончился. Княжна Людмила, поцеловав у матери руку и получив ее благословение на
сон грядущий, удалилась в свою комнату. Княгиня направилась в кабинет, в соседней комнате с которым помещалась ее спальня.
— Что, братец, дурной
сон приснился? — обратился к нему Александр Васильевич, подавая окровавленную пулю. — Ничего, все хорошо, что хорошо
кончится… Помилуй бог, хорошо…
Тут Юрий Михайлович проснулся, но еще с минуту, радостно и глубоко волнуясь, не мог понять, где
кончается сон и начинается настоящее.
«Кто они? Зачем они? Чтó им нужно? И когда всё это
кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее.
Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, — это они-то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтоб избавиться от них, он закрыл глаза.