Неточные совпадения
Она работала в политическом «Красном
Кресте»,
ходила в тюрьму на свидания
с Маракуевым, назвавшись его невестой.
— Будешь задумчив, как навяжется такая супруга, как Марина Антиповна! Помнишь Антипа? ну, так его дочка! А золото-мужик, большие у меня дела делает: хлеб продает, деньги получает, — честный, распорядительный, да вот где-нибудь да подстережет судьба! У всякого свой
крест! А ты что это затеял, или в самом деле
с ума
сошел? — спросила бабушка, помолчав.
— Известно что… поздно было: какая академия после чада петербургской жизни! —
с досадой говорил Райский,
ходя из угла в угол, — у меня, видите, есть имение, есть родство, свет… Надо бы было все это отдать нищим, взять
крест и идти… как говорит один художник, мой приятель. Меня отняли от искусства, как дитя от груди… — Он вздохнул. — Но я ворочусь и дойду! — сказал он решительно. — Время не ушло, я еще не стар…
Тадушу! — так вот та самая река, по которой первым
прошел М. Венюков. Здесь китайцы преградили ему путь и потребовали, чтобы он возвратился обратно. При устье Тадушу Венюков поставил большой деревянный
крест с надписью, что он здесь был в 1857 году.
Креста этого я нигде не нашел. Вероятно, китайцы уничтожили его после ухода русских. Следом за Венюковым Тадушу посетили Максимович, Будищев и Пржевальский.
Дом, в котором соблюдались посты,
ходили к заутрене, ставили накануне крещенья
крест на дверях, делали удивительные блины на масленице, ели буженину
с хреном, обедали ровно в два и ужинали в девятом часу.
Николай раз на смотру, увидав молодца флангового солдата
с крестом, спросил его: «Где получил
крест?» По несчастью, солдат этот был из каких-то исшалившихся семинаристов и, желая воспользоваться таким случаем, чтоб блеснуть красноречием, отвечал: «Под победоносными орлами вашего величества». Николай сурово взглянул на него, на генерала, надулся и
прошел. А генерал, шедший за ним, когда поравнялся
с солдатом, бледный от бешенства, поднял кулак к его лицу и сказал: «В гроб заколочу Демосфена!»
— У Акулины своего дела по горло; а сама и
сходила бы, да ходилки-то у меня уж не прежние. Да и что я на вас за работница выискалась! Ишь командир командует:
сходи да
сходи. Уеду отсюда, вот тебе
крест, уеду! Выстрою в Быкове усадьбу, возьму детей, а ты живи один
с милыми сестрицами, любуйся на них!
То мазала жеваным хлебом
кресты на стенах и окнах, то выбирала что ни на есть еле живую половицу и скакала по ней, рискуя провалиться, то ставила среди комнаты аналой и
ходила вокруг него
с зажженной свечой, воображая себя невестой и посылая воздушные поцелуи Иосифу Прекрасному.
Впоследствии я часто стал замечать то же и дома во время его молитвы. Порой он подносил ко лбу руку, сложенную для
креста, отнимал ее, опять прикладывал ко лбу
с усилием, как будто что-то вдавливая в голову, или как будто что-то мешает ему докончить начатое. Затем, перекрестившись, он опять шептал много раз «Отче… Отче… Отче…», пока молитва не становилась ровной. Иной раз это не удавалось… Тогда, усталый, он подымался и долго
ходил по комнатам, взволнованный и печальный. Потом опять принимался молиться.
Вынув ее из кармана, я шел
с нею, как
ходят иногда для защиты своей со
крестом.
Жизнь наша лицейская сливается
с политическою эпохою народной жизни русской: приготовлялась гроза 1812 года. Эти события сильно отразились на нашем детстве. Началось
с того, что мы провожали все гвардейские полки, потому что они
проходили мимо самого Лицея; мы всегда были тут, при их появлении, выходили даже во время классов, напутствовали воинов сердечною молитвой, обнимались
с родными и знакомыми — усатые гренадеры из рядов благословляли нас
крестом. Не одна слеза тут пролита.
Мать, в свою очередь, пересказывала моему отцу речи Александры Ивановны, состоявшие в том, что Прасковью Ивановну за богатство все уважают, что даже всякий новый губернатор приезжает
с ней знакомиться; что сама Прасковья Ивановна никого не уважает и не любит; что она своими гостями или забавляется, или ругает их в глаза; что она для своего покоя и удовольствия не входит ни в какие хозяйственные дела, ни в свои, ни в крестьянские, а все предоставила своему поверенному Михайлушке, который от крестьян пользуется и наживает большие деньги, а дворню и лакейство до того избаловал, что вот как они и
с нами, будущими наследниками, поступили; что Прасковья Ивановна большая странница, терпеть не может попов и монахов, и нищим никому копеечки не подаст; молится богу по капризу, когда ей захочется, — а не захочется, то и середи обедни из церкви уйдет; что священника и причет содержит она очень богато, а никого из них к себе в дом не пускает, кроме попа
с крестом, и то в самые большие праздники; что первое ее удовольствие летом — сад, за которым она
ходит, как садовник, а зимою любит она петь песни, слушать, как их поют, читать книжки или играть в карты; что Прасковья Ивановна ее, сироту, не любит, никогда не ласкает и денег не дает ни копейки, хотя позволяет выписывать из города или покупать у разносчиков все, что Александре Ивановне вздумается; что сколько ни просили ее посторонние почтенные люди, чтоб она своей внучке-сиротке что-нибудь при жизни назначила, для того чтоб она могла жениха найти, Прасковья Ивановна и слышать не хотела и отвечала, что Багровы родную племянницу не бросят без куска хлеба и что лучше век оставаться в девках, чем навязать себе на шею мужа, который из денег женился бы на ней, на рябой кукушке, да после и вымещал бы ей за то.
Около самой двери стоял красивый мужчина
с большими усами — фельдфебель — в тесаке и шинели, на которой висели
крест и венгерская медаль. Посередине комнаты взад и вперед
ходил невысокий, лет 40, штаб-офицер
с подвязанной распухшей щекой, в тонкой старенькой шинели.
4. Веру содержал истинно православную; в церковь божию
ходил, исповедался и святых таин приобщался, на что и имел отца духовного, Зимовейской же станицы священника Федора Тихонова; а
крест ко изображению совокуплял большой
с двумя последними пальцами.
Когда бричка проезжала мимо острога, Егорушка взглянул на часовых, тихо ходивших около высокой белой стены, на маленькие решетчатые окна, на
крест, блестевший на крыше, и вспомнил, как неделю тому назад, в день Казанской Божией Матери, он
ходил с мамашей в острожную церковь на престольный праздник; а еще ранее, на Пасху, он приходил в острог
с кухаркой Людмилой и
с Дениской и приносил сюда куличи, яйца, пироги и жареную говядину; арестанты благодарили и крестились, а один из них подарил Егорушке оловянные запонки собственного изделия.
— И, отец ты мой, тàк испортят, что и навек нечеловеком сделают! Мало ли дурных людей на свете! По злобе вынет горсть земли из-под следу… или чтò там… и навек нечеловеком сделает; долго ли до греха? Я так-себе думаю, не
сходить ли мне к Дундуку, старику, чтò в Воробьевке живет: он знает всякие слова, и травы знает, и порчу снимает, и
с креста воду спущает; так не пособит ли он? — говорила баба: — може он его излечит.
Они рассказали неизвестному человеку, что
проходили через Каменку неизвестные гулящие люди и сказывали, что государь-де в Казани часовни ломает, и иконы из часовен выносит, и
кресты с часовен сымает.
В тот же момент со всех баркасов
с плеском и криками ринулись в воду вниз головами десятки крепких, мускулистых тел.
Прошло секунды три-четыре. Пустые лодки покачивались, кланяясь. Взбудораженная вода
ходила взад и вперед… Потом одна за другой начали показываться над водою мотающиеся фыркающие головы,
с волосами, падающими на глаза. Позднее других вынырнул
с крестом в руке молодой Яни Липиади.
Не
прошло и двух минут, как, надев сапоги и халат, я уже тихонько отворял дверь в спальню матери. Бог избавил меня от присутствия при ее агонии; она уже лежала на кровати
с ясным и мирным лицом, прижимая к груди большой серебряный
крест. Через несколько времени и остальные члены семейства, начиная
с отца, окружили ее одр. Усопшая и на третий день в гробу сохранила свое просветленное выражение, так что несловоохотливый отец по окончании панихиды сказал мне: «Я никогда не видал более прекрасного покойника».
А ты проси мать, чтобы она взяла тебе жену из Ельца, откуда мы сами
с ней родом Там в купечестве мужчины гуляки, но невесты есть настоящие девицы: не щепотницы, а скромные — на офицеров не смотрят, а в платочке молиться
ходят и старым русским
крестом крестятся.
Приходская церковь была в шести верстах, в Косогорове, и в ней бывали только по нужде, когда нужно было крестить, венчаться или отпевать; молиться же
ходили за реку. В праздники, в хорошую погоду, девушки наряжались и уходили толпой к обедне, и было весело смотреть, как они в своих красных, желтых и зеленых платьях шли через луг; в дурную же погоду все сидели дома. Говели в приходе.
С тех, кто в Великом посту не успевал отговеться, батюшка на Святой, обходя
с крестом избы, брал по 15 копеек.
— Да-с, конечно, дело не в этом. А что просто было — это верно. Просто, просто, а только что просвещения было в нашем кругу мало, а дикости много… Из-за этого я и
крест теперь несу. Видите ли, была у этою папашина товарища дочка, на два года меня моложе, по восемнадцатому году, красавица! И умна… Отец в ней души не чаял, и даже
ходил к ней студент — обучением занимался. Сама напросилась, — ну, а отец любимому детищу не перечил. Подвернулся студент, человек умный, ученый и цену взял недорогую, — учи!
Идут, идут! Народ
Волнуется! Вот уж несут хоругви!
А вот попы
с иконами,
с крестами!
Вот патриарх! Вот стольники! Бояре!
Вот стряпчие царевы! Вот он сам!
В венце и в бармах, в золотой одежде,
С державою и скипетром в руках!
Как он идет! Все пали на колени —
Между рядов безмолвных он
проходитКо Красному крыльцу — остановился —
Столпились все — он говорит к народу…
Мужик какой-нибудь, шельма, пьяница, без
креста из Питера
сойдет: вместо того, чтобы
с него втрое спросить за провинность…
Не
прошло трех ночей, как высокий курган
Воздвигся
с крестом и чалмой,
И под ним тот пришлец из восточных стран
Зарыт — но не силой земной!
И
с тех пор, каждый год, только месяц взойдет,
В обитель приходит мертвец,
И монахам кричит (так молва говорит),
Чтоб крестили его наконец!..
Иоанн пред храмом Софийским
сошел с коня: Феофил и духовенство встретили его со
крестами.
Но вот и липы кончились; я
прошел мимо белого дома
с террасой и
с мезонином, и передо мною неожиданно развернулся вид на барский двор и на широкий пруд
с купальней,
с толпой зеленых ив,
с деревней на том берегу,
с высокой узкой колокольней, на которой горел
крест, отражая в себе заходившее солнце.
В то время здесь было большое движение;
проходили длинные обозы
с товарами, и бывали тут разные случаи, вроде того, например, как лет 30 назад обозчики, рассердившись, затеяли драку и убили проезжего купца, и в полуверсте от двора до сих пор еще стоит погнувшийся
крест; проезжали почтовые тройки со звонками и тяжелые барские дормезы,
с ревом и в облаках пыли
проходили гурты рогатого скота.
Музыканты, дворовые люди предводителя, стоя в буфете, очищенном на случай бала, уже заворотив рукава сюртуков, по данному знаку заиграли старинный польский «Александр, Елисавета», и при ярком и мягком освещении восковых свеч по большой паркетной зале начинали плавно
проходить: екатерининский генерал-губернатор, со звездой, под руку
с худощавой предводительшей, предводитель под руку
с губернаторшей и т. д. — губернские власти в различных сочетаниях и перемещениях, когда Завальшевский, в синем фраке
с огромным воротником и буфами на плечах, в чулках и башмаках, распространяя вокруг себя запах жасминных духов, которыми были обильно спрыснуты его усы, лацкана и платок, вместе
с красавцем-гусаром в голубых обтянутых рейтузах и шитом золотом красном ментике, на котором висели владимирский
крест и медаль двенадцатого года, вошли в залу.
Посмотрел я на подпись и еще больше удивился: подписано, что это удивительное, роскошное зерно собрано
с полей моей родной местности, из имения, принадлежащего соседу моих родственников, именитому барину, которого называть вам не стану. Скажу только, что он известный славянский деятель, и в Красном
кресте ходил, и прочее, и прочее.
Тут же и «кукушку крестят». Для того, нагнув две молодые березки, связывают верхушки их платками, полотенцами или лентами и вешают на них два креста-тельника [Тельник —
крест, носимый на шее.]. Под березками расстилают платки, кладут на них сделанную из кукушкиных слезок [Растение Orchis maculata.] птичку, и, надев на нее
крест, попарно девушка
с девушкой
ходят друг другу навстречу вокруг березок, припевая...
Ужин в молчании
прошел. По старому завету за трапезой говорить не водится… Грех… И когда встали из-за стола и Богу
кресты положили, когда Фекла
с дочерьми со стола принялись сбирать, обратился Трифон Лохматый к сыну
с расспросами.
И вместе
с Ним, вознесшим на
крест плоть «со страстьми и похотьми», сопереживала искупительную муку и сама природа в лице Пречистой матери Его, Которой воистистину орудие
прошло душу.
В черном подряснике
с тускло поблескивающим шитьем епитрахили и наперстным
крестом на груди отец Модест, еще более бледный и усталый, нежели зимой на уроках,
проходит туда, где таинственно сверкает золотом застежек Евангелие и
крест на аналое в темном углу клироса. И сразу потянулись длинной серой вереницей старушки-богаделенки на исповедь, за темные ширмочки, к отцу Модесту.
На железнодорожном переезде был опущен шлагбаум: со станции шел курьерский поезд. Марья Васильевна стояла у переезда и ждала, когда он
пройдет, и дрожала всем телом от холода. Было уже видно Вязовье — и школу
с зеленой крышей, и церковь, у которой горели
кресты, отражая вечернее солнце; и окна на станции тоже горели, и из локомотива шел розовый дым… И ей казалось, что все дрожит от холода.
Ясные улики говорили, что она одна последняя
ходила вчера поздно вечером
с фонарем наверх «кутать трубу» и, всего вероятнее, по своей ребячьей трусливости слетела оттуда сломя голову и забыла запереть за собою дверь, а так и оставила ее, отмахнув к стене тою стороною, где был начертан рукою Сафронихи меловой
крест — «орудие на супостата».
Но оказалось, что могло быть и иначе: когда после этой тревожной ночи наступило утро и
с приближением его успокоился чертовский шум и
прошел страх, то вышедшая впереди всех из комнаты Марья Матвеевна увидела, что дверь на чердачную лестницу была открыта настежь, и меловой
крест, сделанный рукою этой благочестивой женщины, таким образом скрылся за створом и оставил вход для дьявола ничем не защищенным.
— Точно так, — сознался дьячок и сконфузился. — Я, ваше превосходительство, когда мы
с крестом ходим, всегда у вельможных особ расписуюсь… Люблю это самое… Как увижу, извините, лист в передней, так и тянет меня имя свое записать…
Мимо нас
проходили на север госпитали. Другие, подобно нашему, стояли свернутыми по окрестным деревням и тоже не работали. А шел ужасающий бой, каждый день давал тысячи раненых. Завидев флаг госпиталя, к нам подъезжали повозки
с будочками, украшенными красным
крестом.
— Как на что? А они ночью по чужим амбарам
ходят, хлеб таскают к хозяину; как в каком амбаре дверь без
креста, хоть на пяти запорах будь, пролезут… — Донька помолчала. — Раз я их сама слышала, курдушей этих, — проговорила она
с медленною улыбкою. — Иду ночью через Дернополье, а они у лавочника в амбаре: у-уу! у-уу!.. Воют. Есть, значит, просят. Так вот тоже, бывает, дворные воют!
Не
прошло недели после посещения им Генриетты Шевалье в вечер ее бенефиса и более чем странного разговора его
с Иреной Станиславовной Родзевич, как сенатский швейцар подал ему раздушеную записку на фисташкового цвета почтовой бумажке, запечатанную облаткой
с изображением мальтийского
креста.
Убитого Ушакова хоронил весь город
с музыкой и венками. Общественное мнение было возбуждено против убийцы до такой степени, что народ толпами
ходил к тюрьме, чтобы поглядеть на стены, за которыми томился Винкель, и уже через два-три дня после похорон на могиле убитого стоял
крест с мстительною надписью: „Погиб от руки убийцы“. Но ни на кого так не подействовала смерть Ушакова, как на его мать. Несчастная старуха, узнав о смерти своего единственного сына, едва не
сошла с ума…»
От всех них потребована клятва, что они
с оружиями к чародеям и звездочетцам волховать не
ходили, к полю чародеев не приводили и у поля их не будет, причем подтверждено целовавшим
крест, что если они «накриве» это делали и достоверные свидетели обличат их, то им быть по градским законам от господина всея Руси в великой опале, а от святителей, по священным правилам, в духовном запрещении.
— Грешно, грешно, граф; такой красавец и живет затворником… Положим, это на руку нашим мужьям… Наши дамы все
сойдут от вас
с ума… Я знаю еще другого такого — граф Литта, но тот попал в единоличную собственность и дамы наши поставили над ним
крест… Да что дамы, барышни тоже не устоят…
Это же говорили ему, когда он был на
кресте. Марка XV, 32. «Пусть
сойдет теперь
с креста, чтобы мы видели, и уверуем».
Кроме этого спуска, вниз от забора по зигзагам и выступам обрыва еще вьется узенькая тропиночка, которою
ходят с горы к роднику, что бьет из-под каменного
креста, приплывшего сюда, по преданию, вместе
с явленной иконой.
Разбойник на
кресте поверил в Христа и спасся. Неужели было бы дурно и для кого-нибудь вредно, если бы разбойник не умер на
кресте, а
сошел бы
с него и рассказал людям, как он поверил в Христа.