Неточные совпадения
Разве чтение и учение одно и то же? Кто-то не без основания утверждал, что книгопечатание если и способствовало более широкому распространению учености, то в ущерб ее качеству и
содержанию. Слишком много читать вредно для
мышления. Величайшие мыслители, встречавшиеся мне среди ученых, которых я изучал, были как раз наименее начитанными.
Догмат есть имманентизация трансцендентного
содержания религии, и это влечет за собой целый ряд ущербов, опасностей, подменов; при этой логической транскрипции мифа неизбежно зарождается схоластика (или «семинарское богословие»), т. е. рационалистическая обработка догматов, приноровление их к рассудочному
мышлению, при котором нередко теряется их подлинный вкус и аромат, а «богословие» превращается в «науку как все другие», только с своим особым предметом.
Мышление есть абсолютный судия, пред которым должно удостоверять себя и управомочивать
содержание.
Мышление уподобляется здесь змее, ловящей себя за хвост или стремящейся настигнуть свою же тень; оно может делать все новые и новые усилия освободиться от всякого данного
содержания, трансцендировать себя, истощая свою энергию в отрицании всякой данности.
Но остов религиозного мифа, существенное его
содержание не создается
мышлением и не творится воображением, — он рождается в религиозном опыте.
Это уже фактически неверно, ибо она имеет только это же самое, а не иное
содержание, лишь дает его в форме
мышления; она становится, таким образом, выше формы веры;
содержание остается тем же самым» (394). «Философия является теологией, поскольку она изображает примирение Бога с самим собой (sic!) и с природой» (395).
Общею особенностью отрицательного богословия в сфере
мышления является его безусловно отрицательный характер, все его
содержание исчерпывается одним НЕ или СВЕРХ, которое оно приставляет безразлично ко всем возможным определениям Божества.
Основное
содержание религиозного переживания, как касания миру трансцендентному, запредельному, божественному, явным образом содержит в себе противоречие для рассудочного
мышления.
Напротив, Аристотель, восходя по лестнице форм в их естественной иерархии, приходил к форме всех форм, имеющей
содержанием только себя,
мышление мышления (νόησις της νοήσεως), первое движущее (πρώτον κινούν), составляющее и источник всякого движения, и его предмет, как всеобщее стремление и любовь (ой κινούμενον κινεί… κινεί δε ως έρώμενον); эта Форма вообще и есть Божество.
Такое идеальное время есть абстракция, порождаемая нашим
мышлением путем отвлечения от того конкретного
содержания, вне которого времени просто не существует.
Полупросвещение, интеллигентское, пролетарское
мышление видит в общественной жизни, с одной стороны, исключительно субъективные интересы людей и людских групп, их злую волю, их насилие и эксплуатацию, что и составляет
содержание истории, с другой стороны, борьбу против всего этого и безграничную возможность достигнуть совершенного социального строя путем организованной и активной человеческой воли, пролетарской или интеллигентской.