Неточные совпадения
Так как
никто не обращал на него внимания и он, казалось,
никому не был нужен, он потихоньку направился в маленькую залу, где закусывали, и почувствовал большое облегчение, опять увидав лакеев. Старичок-лакей предложил ему покушать, и Левин
согласился. Съев котлетку
с фасолью и поговорив
с лакеем о прежних господах, Левин, не желая входить в залу, где ему было так неприятно, пошел пройтись на хоры.
— Она за этой дверью; только я сам нынче напрасно хотел ее видеть: сидит в углу, закутавшись в покрывало, не говорит и не смотрит: пуглива, как дикая серна. Я нанял нашу духанщицу: она знает по-татарски, будет ходить за нею и приучит ее к мысли, что она моя, потому что она
никому не будет принадлежать, кроме меня, — прибавил он, ударив кулаком по столу. Я и в этом
согласился… Что прикажете делать? Есть люди,
с которыми непременно должно
соглашаться.
— Я
никому не навязываю своих убеждений, — обиженным голосом проговорил Половодов. — Можно не
соглашаться с чужими мнениями и вместе уважать их… Вот если у кого нет совсем мнений…
— Не беспокойтесь так, Дмитрий Федорович, — заключил прокурор, — все теперь записанное вы потом прослушаете сами и
с чем не
согласитесь, мы по вашим словам изменим, а теперь я вам один вопросик еще в третий раз повторю: неужто в самом деле
никто, так-таки вовсе
никто, не слыхал от вас об этих зашитых вами в ладонку деньгах? Это, я вам скажу, почти невозможно представить.
Это дело казалось безмерно трудным всей канцелярии; оно было просто невозможно; но на это
никто не обратил внимания, хлопотали о том, чтоб не было выговора. Я обещал Аленицыну приготовить введение и начало, очерки таблиц
с красноречивыми отметками,
с иностранными словами,
с цитатами и поразительными выводами — если он разрешит мне этим тяжелым трудом заниматься дома, а не в канцелярии. Аленицын переговорил
с Тюфяевым и
согласился.
Все
соглашались с ним, но
никто не хотел ничего делать. Слава богу, отцы и деды жили, чего же им иначить? Конечно, подъезд к реке надо бы вымостить, это уж верно, — ну, да как-нибудь…
— И как еще напринималась-то!.. —
соглашался Мыльников. — Другая бы тринадцать раз повесилась
с таким муженьком, как Тарас Матвеевич… Правду надо говорить. Совсем было измотал я семьишку-то, кабы не жилка… И удивительное это дело, тещенька любезная, как это во мне никакой совести не было.
Никого, бывало, не жаль, а сам в кабаке день-деньской, как управляющий в конторе.
Никто уже не сомневался в ее положении; между тем сама Аннушка, как ни тяжело ей было, слова не смела пикнуть о своей дочери — она хорошо знала сердце Еспера Иваныча: по своей стыдливости, он скорее
согласился бы умереть, чем признаться в известных отношениях
с нею или
с какою бы то ни было другою женщиной: по какому-то врожденному и непреодолимому для него самого чувству целомудрия, он как бы хотел уверить целый мир, что он вовсе не знал утех любви и что это никогда для него и не существовало.
Во всю дорогу герр Клюбер разглагольствовал… и разглагольствовал один;
никто,
никто не возражал ему, да
никто и не
соглашался с ним.
— Да не то что за меня, говорит, я так сделаю, что и ни за кого Акулька ваша теперь не пойдет,
никто не возьмет, и Микита Григорьич теперь не возьмет, потому она теперь бесчестная. Мы еще
с осени
с ней на житье схватились. А я теперь за сто раков […за сто раков. — Рак — в просторечии десять рублей (десятирублевая ассигнация была красного цвета).] не
соглашусь. Вот на пробу давай сейчас сто раков — не
соглашусь…
«Извольте, говорю, Василий Иванович, если дело идет о решительности, я берусь за это дело, и школы вам будут, но только уж смотрите, Василий Иванович!» — «Что, спрашивает, такое?» — «А чтобы мои руки были развязаны, чтоб я был свободен, чтобы мне
никто не препятствовал действовать самостоятельно!» Им было круто, он и
согласился, говорит: «Господи! да Бог тебе в помощь, Ильюша, что хочешь
с ними делай, только действуй!» Я человек аккуратный, вперед обо всем условился: «смотрите же, говорю, чур-чура: я ведь разойдусь, могу и против земства ударить, так вы и там меня не предайте».
С нею обыкновенно
никто из спорящих не
соглашался и даже нередко ставили Дорушку в затруднительное положение заученными софизмами, ко всего чаще она наголову побивала своею живою и простою речью всех своих ученых противников, и Нестор Игнатьевич ликовал за нее, молча похаживая по оглашенной спором комнате.
— Это-то понятно, только он едва ли чего-нибудь добьется.
Никто ему не верит, и
соглашаются с ним только из вежливости, то есть, вернее сказать, из-за угощения. Я уверен, что Егор Фомич не сбудет ни одной акции…
Лидия (прилегая на плечо к матери). Надо
с ним
согласиться. (Тихо.) У нас будут деньги, и мы
с вами будем жить богато. (Громко мужу.) Мой друг, я согласна. Не противиться тебе, а благодарить тебя я должна. (Тихо матери.) Как я проведу его. (Громко мужу.) Мы не будем
никого принимать.
Мнения моего
никто не спрашивал; но когда я услышал, что генерал Рапп
соглашается подписать эту постыдную капитуляцию, то встал
с своего места.
Граф Хвостиков, впрочем, более приятеля сохранивший присутствие духа, принялся доказывать доктору, что Россия самая непредприимчивая страна, что у нас
никто не заинтересуется делом за его идею, а всякому дорог лишь свой барыш! Доктор
с легкой улыбкой
соглашался с ним; Домна же Осиповна держала свои глаза устремленными на Долгова, который сидел совсем понурив голову. Наконец гости увидели, что им есть возможность уехать, и уехали!
Они
никому не приносят пользы, а я тебе так буду благодарен, брат!“
С какой бы радостью я
согласился!
— Боюсь;
с первого раза, когда он посватал дочь, — испугалась. Вдруг, как будто из тучи упал
никому неведомый и в родню полез. Разве эдак-то бывает? Помню, говорит он, а я гляжу в наглые глазищи его и на все слова дакаю, со всем
соглашаюсь, словно он меня за горло взял.
Величественное в жизни человека встречается не беспрестанно; но сомнительно,
согласился ли бы сам человек, чтобы оно было чаще: великие минуты жизни слишком дорого обходятся человеку, слишком истощают его; а кто имеет потребность искать и силу выносить их влияние на душу, тот может найти случаи к возвышенным ощущениям на каждом шагу: путь доблести, самоотвержения и высокой борьбы
с низким и вредным,
с бедствиями и пороками людей не закрыт
никому и никогда.
[Я знаю, что
никто из псовых охотников не
согласится с этим; знаю, что они смотрят
с презрением на гоньбу зверей, что они хотят их травить, а не добывать, хотят любоваться резвостью, поимчивостью собак и проч. и проч.
Я, однако,
с этим не
согласился и при первом случае напал на Кокошкина, Загоскина и Писарева: для чего
никто из них не напишет оперы для Верстовского, когда все они, да и вся публика, признают в Верстовском замечательный музыкальный талант?
Когда его партнер в ярко-шелковом костюме, расшитом атласными бабочками и сверкающими блестками, предлагал ему показать публике новый номер, он, так и быть,
соглашался, — «раз вышел на манеж, надо же работать!» — но
соглашался с унынием и недоверием: «Все равно это
никому не интересно».
Это-с единоличное мнение министра государственных имуществ, который, когда был возбужден общий вопрос по сему предмету, то полагал
с своей стороны, что на те случаи, где нарушены границы генерального межевания, не должно распространяться десятилетней давности, и
с ним, однако,
никто не
согласился…
Анна Федоровна не
соглашалась — лучше графа Федора Иваныча
никто не был — и наконец уже серьезно рассердилась, сухо замечала только, что «для вас, братец, кто последний вас обласкал, тот и лучше. Известно, теперь, конечно, люди умнее стали, а что всё-таки граф Федор Иваныч так танцовал экосес и так любезен был, что тогда все, можно сказать, без ума от него были; только он ни
с кем, кроме меня, не занимался. Стало быть, и в старину были хорошие люди».
Компания вежливо, но довольно одушевленно спорила, причем, как и следует быть,
никто ни
с кем не
соглашался, так как каждый дорожил независимостью своего мнения и характера.
С этим мнением
согласился весь город. Доктора погребли, и уже
никто не говорил о насильственной смерти. Существование человека, у которого хватило бы низости и гнусности убить доктора, казалось невероятным. Ведь и гнусность имеет свои пределы. Не так ли?
Почти все
согласились со Смолокуровым. То было у всех на уме, что, ежели складочные деньги попадут к Орошину, охулки на руку он не положит, — возись после
с ним, выручай свои кровные денежки. И за то «слава Богу» скажешь, ежели свои-то из его лап вытянешь, а насчет барышей лучше и не думай… Марку Данилычу поручить складчину — тоже нельзя, да и
никому нельзя. Кто себе враг?..
Никто во грех не поставит зажилить чужую копейку.
Чубалов не прекословил. Сроду не бирал денег взаймы, сроду
никому не выдавал векселей, и потому не очень хотелось ему исполнить требование Марка Данилыча, но выгодная покупка тогда непременно ускользнула бы из рук.
Согласился он. «Проценты взял Смолокуров за год вперед, — подумал Герасим Силыч, — стало быть, и платеж через год… А я, не дожидаясь срока, нынешним же годом у Макарья разочтусь
с ним…»
Лару это заняло, и она
с любопытством слушала, как Горданов доказывал ей, что если
никто из родных не вмешается в брак, то кому же какое дело протестовать. Он привел ей в пример несколько дам, благополучно вышедших замуж от живых мужей, и Лара
согласилась, что это хорошее средство для поправления фальшивых положений в глазах света, «не карающего преступлений, но требующего для них тайны». А через неделю Лара взяла деньги, назначавшиеся на выкуп ее дома, и в один день собралась за границу.
Но Израил не
согласился с нею. Лучше Бэллы, по его мнению,
никого не было на свете. Она погрозила ему пальцем, и снова мы пустились бегать и визжать, забыв о прибывших гостях.
К"Современнику"я ни за чем не обращался и
никого из редакции лично не знал;"Отечественные записки"совсем не собирали у себя молодые силы.
С Краевским я познакомился сначала как
с членом Литературно-театрального комитета, а потом всего раз был у него в редакции, возил ему одну из моих пьес. Он предложил мне такую плохую плату, что я не нашел нужным
согласиться, что-то вроде сорока рублей за лист, а я же получал на 50 % больше, даже в"Библиотеке", финансы которой были уже не блистательны.
Окружающие ее были бессильны помочь ей; у них даже не поворачивался язык сказать ей слово утешения. Это слово звучало бы ложью, и все хорошо понимали, что это знала больная;
с полною основательностью ее грусти и беспокойства
никто не мог не
согласиться.
— Что ты ненормален, в этом
никто не может сомневаться,
с этим
согласишься и ты впоследствии. Разве нормально, разве разумно хотя бы твое настоящее заявление о том, что ты сожалеешь, что тебе помешали покончить
с твоею
никому, по твоему мнению, не нужною жизнью?
Петру Иванычу было весело на душе, когда Шевалье, изгибаясь, предлагал переменить отделение и просил приказывать все, что было угодно, и уверял, что он за счастие почитает посещение Петра Иваныча, и когда он, пересматривая карточки и опять бросая их в вазу, называл имена графа
С., князя Д. и т. д., Наталья Николаевна сказала, что она
никого не принимает и сейчас поедет к Марье Ивановне, на что Петр Иваныч
согласился, хотя ему хотелось бы поговорить со многими из приезжавших.