Неточные совпадения
Сам больной, вымытый и причесанный, лежал
на чистых простынях,
на высоко поднятых подушках, в чистой рубашке
с белым воротником около неестественно тонкой шеи и
с новым выражением
надежды, не спуская глаз,
смотрел на Кити.
Всё это знал Левин, и ему мучительно, больно было
смотреть на этот умоляющий, полный
надежды взгляд и
на эту исхудалую кисть руки,
с трудом поднимающуюся и кладущую крестное знамение
на тугообтянутый лоб,
на эти выдающиеся плечи и хрипящую пустую грудь, которые уже не могли вместить в себе той жизни, о которой больной просил.
Решась кокетку ненавидеть,
Кипящий Ленский не хотел
Пред поединком Ольгу видеть,
На солнце,
на часы
смотрел,
Махнул рукою напоследок —
И очутился у соседок.
Он думал Оленьку смутить,
Своим приездом поразить;
Не тут-то было: как и прежде,
На встречу бедного певца
Прыгнула Оленька
с крыльца,
Подобна ветреной
надежде,
Резва, беспечна, весела,
Ну точно та же, как была.
— Так не оставишь меня, Соня? — говорил он, чуть не
с надеждой смотря на нее.
Вода сбыла, и мостовая
Открылась, и Евгений мой
Спешит, душою замирая,
В
надежде, страхе и тоске
К едва смирившейся реке.
Но, торжеством победы полны,
Еще кипели злобно волны,
Как бы под ними тлел огонь,
Еще их пена покрывала,
И тяжело Нева дышала,
Как
с битвы прибежавший конь.
Евгений
смотрит: видит лодку;
Он к ней бежит, как
на находку;
Он перевозчика зовет —
И перевозчик беззаботный
Его за гривенник охотно
Чрез волны страшные везет.
«
С холодной душой идут, из любопытства», — думал он, пренебрежительно из-под очков
посматривая на разнолицых, топтавшихся
на месте людей. Сам он, как всегда, чувствовал себя в толпе совершенно особенным, чужим человеком и убеждал себя, что идет тоже из любопытства; убеждал потому, что у него явилась смутная
надежда: а вдруг произойдет нечто необыкновенное?
Клим никогда еще не видел ее такой оживленной и властной. Она подурнела, желтоватые пятна явились
на лице ее, но в глазах было что-то самодовольное. Она будила смешанное чувство осторожности, любопытства и, конечно, те
надежды, которые волнуют молодого человека, когда красивая женщина
смотрит на него ласково и ласково говорит
с ним.
За ужином она сидела
на другом конце стола, говорила, ела и, казалось, вовсе не занималась им. Но едва только Обломов боязливо оборачивался в ее сторону,
с надеждой, авось она не
смотрит, как встречал ее взгляд, исполненный любопытства, но вместе такой добрый…
К тому времени я уже два года жег зеленую лампу, а однажды, возвращаясь вечером (я не считал нужным, как сначала, безвыходно сидеть дома 7 часов), увидел человека в цилиндре, который
смотрел на мое зеленое окно не то
с досадой, не то
с презрением. «Ив — классический дурак! — пробормотал тот человек, не замечая меня. — Он ждет обещанных чудесных вещей… да, он хоть имеет
надежды, а я… я почти разорен!» Это были вы. Вы прибавили: «Глупая шутка. Не стоило бросать денег».
Она вздрогнула, но глядела напряженно
на образ: глаза его
смотрели задумчиво, бесстрастно. Ни одного луча не светилось в них, ни призыва, ни
надежды, ни опоры. Она
с ужасом выпрямилась, медленно вставая
с колен; Бориса она будто не замечала.
Когда вы будете
на мысе Доброй
Надежды, я вам советую не хлопотать ни о лошадях, ни об экипаже, если вздумаете
посмотреть колонию: просто отправляйтесь
с маленьким чемоданчиком в Long-street в Капштате, в контору омнибусов; там справитесь, куда и когда отходят они, и за четвертую часть того, что нам стоило, можете объехать вдвое больше.
Досифея
с изумлением
посмотрела кругом, потом стремительно выбежала из комнаты и через минуту была
на террасе, где
Надежда Васильевна читала книгу.
Надежда Васильевна очень горячо развила свою основную мысль о диссонансах, и Привалов
с удивлением
смотрел на нее все время: лицо ее было залито румянцем, глаза блестели, слова вырывались неудержимым потоком.
Верочка начала выгружать весь запас собранных ею наблюдений, постоянно путаясь, повторяла одно и то же несколько раз.
Надежда Васильевна
с безмолвным сожалением
смотрела на эту горячую сцену и не знала, что ей делать и куда деваться.
— Я не согласна
с вами в этом случае, — заговорила
Надежда Васильевна. — Вы
смотрите теперь
на все слишком пристрастно…
17-го утром мы распрощались
с рекой Нахтоху и тронулись в обратный путь, к староверам. Уходя, я еще раз
посмотрел на море
с надеждой, не покажется ли где-нибудь лодка Хей-ба-тоу. Но море было пустынно. Ветер дул
с материка, и потому у берега было тихо, но вдали ходили большие волны. Я махнул рукой и подал сигнал к выступлению. Тоскливо было возвращаться назад, но больше ничего не оставалось делать. Обратный путь наш прошел без всяких приключений.
Между теми записками и этими строками прошла и совершилась целая жизнь, — две жизни,
с ужасным богатством счастья и бедствий. Тогда все дышало
надеждой, все рвалось вперед, теперь одни воспоминания, один взгляд назад, — взгляд вперед переходит пределы жизни, он обращен
на детей. Я иду спиной, как эти дантовские тени, со свернутой головой, которым il veder dinanziera tolto. [не дано было
смотреть вперед (ит.).]
Хозяйство Савельцевых окончательно процвело. Обездолив крестьян, старик обработывал уже значительное количество земли, и доходы его росли
с каждым годом.
Смотря на него, и соседи стали задумываться, а многие начали даже ездить к нему под предлогом поучиться, а в сущности — в
надежде занять денег. Но Абрам Семеныч, несмотря
на предлагаемый высокий процент, наотрез всем отказывал.
Соседки расходились, и в сердце пьяницы поселялась робкая
надежда. Давно, признаться, она уж начала мечтать о Михаиле Золотухине — вот бы настоящий для Клавденьки муж! — да
посмотрит,
посмотрит на дочку, вспомнит о покойном муже, да и задумается. Что, ежели в самом деле отец свой страшный недуг дочери передал? что, если она умрет? Куда она тогда
с своей пьяной головой денется? неужто хоть одну минуту такое несчастье переживет?!
Я едва верил глазам своим. Кровь бросилась в голову старика и залила его щеки; он вздрогнул. Анна Андреевна стояла, сложив руки, и
с мольбою
смотрела на него. Лицо ее просияло светлою, радостною
надеждою. Эта краска в лице, это смущение старика перед нами… да, она не ошиблась, она понимала теперь, как пропал ее медальон!
Прочие же охотно удовлетворились бы и прежним"вольным светом"и даже
смотрели на новый «свет» двояко: иные со страхом, другие
с робкой
надеждой, а большинство оставалось при колебаниях.
Калугина еще возбуждали тщеславие — желание блеснуть,
надежда на награды,
на репутацию и прелесть риска; капитан же уж прошел через всё это — сначала тщеславился, храбрился, рисковал, надеялся
на награды и репутацию и даже приобрел их, но теперь уже все эти побудительные средства потеряли для него силу, и он
смотрел на дело иначе: исполнял в точности свою обязанность, но, хорошо понимая, как мало ему оставалось случайностей жизни, после 6-ти месячного пребывания
на бастьоне, уже не рисковал этими случайностями без строгой необходимости, так что молодой лейтенант,
с неделю тому назад поступивший
на батарею и показывавший теперь ее Калугину,
с которым они бесполезно друг перед другом высовывались в амбразуры и вылезали
на банкеты, казался в десять раз храбрее капитана.
Все смолкают; стаканы
с чаем стоят нетронутыми. Иудушка тоже откидывается
на спинку стула и нервно покачивается. Петенька, видя, что всякая
надежда потеряна, ощущает что-то вроде предсмертной тоски и под влиянием ее готов идти до крайних пределов. И отец и сын
с какою-то неизъяснимою улыбкой
смотрят друг другу в глаза. Как ни вышколил себя Порфирий Владимирыч, но близится минута, когда и он не в состоянии будет сдерживаться.
Для вас, души моей царицы,
Красавицы, для вас одних
Времен минувших небылицы,
В часы досугов золотых,
Под шепот старины болтливой,
Рукою верной я писал;
Примите ж вы мой труд игривый!
Ничьих не требуя похвал,
Счастлив уж я
надеждой сладкой,
Что дева
с трепетом любви
Посмотрит, может быть, украдкой
На песни грешные мои.
Напряженно торжественные поместились Передонов
на диване, Володин в кресле.
Надежда с удивлением
смотрела на гостей. Гости беседовали о погоде и о новостях
с видом людей, пришедших по щекотливому делу и не знающих, как приступить к нему. Наконец Передонов откашлялся и сказал...
Володин
смотрел на Передонова
с уважением.
Надежда Васильевна легонько вздохнула и — делать нечего — принялась пустословить и сплетничать, как умела. Хоть и не люб ей был такой разговор, но она поддерживала его
с ловкостью и веселостью бойкой и выдержанной девицы.
— Но и то это давно было, — сказал Передонов, — а теперь я ничего. [8. — Теперь вы, значит, не либерал, а консерватор. — Консерватор, ваше превосходительство.] И он
с надеждою посмотрел на Веригу. Верига выпустил изо рта тоненькую струйку дыма, помолчал и оказал медленно...
Он
посмотрел на заалевшее небо,
на две молодые могучие сосны, стоявшие особняком от остальных деревьев, подумал: «Днем сосны синеватые бывают, а какие они великолепно зеленые вечером», — и отправился в сад,
с тайною
надеждой встретить там Елену.
Испытав всю безграничность, всё увлечение, всё могущество материнской любви,
с которою, конечно, никакое другое чувство равняться не может, Софья Николавна сама
смотрела на свое настоящее положение
с уважением; она приняла за святой долг сохранением душевного спокойствия сохранить здоровье носимого ею младенца и упрочить тем его существование, — существование, в котором заключались все ее
надежды, вся будущность, вся жизнь.
Не ожидая помощи, изнуренные трудами и голодом,
с каждым днем теряя
надежды, люди в страхе
смотрели на эту луну, острые зубья гор, черные пасти ущелий и
на шумный лагерь врагов — всё напоминало им о смерти, и ни одна звезда не блестела утешительно ля них.
Людям старого века завидно, что мы так весело и
с такой
надеждой смотрим на жизнь.
Освободившись от одежи,
Надежда Федоровна почувствовала желание лететь. И ей казалось, что если бы она взмахнула руками, то непременно бы улетела вверх. Раздевшись, она заметила, что Ольга брезгливо
смотрит на ее белое тело. Ольга, молодая солдатка, жила
с законным мужем и потому считала себя лучше и выше ее.
Надежда Федоровна чувствовала также, что Марья Константиновна и Катя не уважают и боятся ее. Это было неприятно, и, чтобы поднять себя в их мнении, она сказала...
Ачмианов тоже скоро простился
с компанией и пошел вслед за
Надеждой Федоровной, чтобы пригласить ее покататься
на лодке. Он подошел к ее дому и
посмотрел через палисадник: окна были открыты настежь, огня не было.
Надежда Федоровна, бывшая всегда самого лучшего мнения о своих костюмах, перестала плакать и
посмотрела на нее
с удивлением.
Теперь я
смотрел на женщину и видел, что это — человек, перешибленный пополам.
Надежда закралась в нее, потом тотчас умирала. Она еще раз всплакнула и ушла темной тенью.
С тех пор меч повис над женщиной. Каждую субботу беззвучно появлялась в амбулатории у меня. Она очень осунулась, резче выступили скулы, глаза запали и окружились тенями. Сосредоточенная дума оттянула углы ее губ книзу. Она привычным жестом разматывала платок, затем мы уходили втроем в палату. Осматривали ее.
Моя картина стояла в углу. За эти несколько дней я не подходил к ней, и краски успели высохнуть.
Надежда Николаевна долго
смотрела на свое изображение и потом, обернувшись ко мне, сказала
с улыбкой...
— Так, стало быть, это пустяки — одни только
надежды. Нет, Павел Васильич,
на жизнь нельзя так
смотреть: жизнь — серьезное дело; пословица говорится: «Не сули журавля в небе, а дай синицу в руки». Полноте, батюшка, приискивайте-ка здесь место; терять время нечего, вы теперь человек женатый. Вот уж двенадцать часов. Честь имею вас поздравить
с Новым годом. Малый! Дай шампанского! Вот видите, жизнь-то какова: пришел Новый год, нужно бутылку шампанского, а это стоит двенадцать рублей. Вот жизнь-то какова!
На Надежде Алексеевне было голубое платье
с белыми цветами; небольшой венок из тех же цветов обвивал ее кудрявую головку; она улыбалась, играла веером, весело
посматривала кругом; она чувствовала себя царицей бала.
Я знала от Кати и от соседей, что, кроме забот о старой матери,
с которою он жил, кроме своего хозяйства и нашего опекунства, у него были какие-то дворянские дела, за которые ему делали большие неприятности; но как он
смотрел на все это, какие были его убеждения, планы,
надежды, я никогда ничего не могла узнать от него.
Некоторые из этих волокит влюбились не
на шутку и требовали ее руки: но ей хотелось попробовать лестную роль непреклонной… и к тому же они все были прескушные: им отказали… один
с отчаяния долго был болен, другие скоро утешились… между тем время шло: она сделалась опытной и бойкой девою:
смотрела на всех в лорнет, обращалась очень смело, не краснела от двусмысленной речи или взора — и вокруг нее стали увиваться розовые юноши, пробующие свои силы в словесной перестрелке и посвящавшие ей первые свои опыты страстного красноречия, — увы,
на этих было еще меньше
надежды, чем
на всех прежних; она
с досадою и вместе тайным удовольствием убивала их
надежды, останавливала едкой насмешкой разливы красноречия — и вскоре они уверились, что она непобедимая и чудная женщина; вздыхающий рой разлетелся в разные стороны… и наконец для Лизаветы Николавны наступил период самый мучительный и опасный сердцу отцветающей женщины…
— Послушайте, господин Лобов, — начал он дружественным тоном, — не входя в рассуждение о прочих причинах, которых я не хочу касаться, я бы заметил вам только то, что Павел Павлович все-таки приносит
с собою, сватаясь к
Надежде Федосеевне, — во-первых, полную о себе известность в этом почтенном семействе; во-вторых, отличное и почтенное свое положение; наконец, состояние, а следовательно, он естественно должен удивляться,
смотря на такого соперника, как вы, — человека, может быть, и
с большими достоинствами, но до того уже молодого, что вас он никак не может принять за соперника серьезного… а потому и прав, прося вас окончить.
Но вдруг среди этих дум, озарённый одной догадкой или предчувствием, он вздрогнул всем телом, быстро вскочил
на ноги и, подбежав к двери своей комнаты, отпер её. Потом, улыбаясь, снова лёг в постель и стал
смотреть на дверь, думая про себя
с надеждой и восторгом: «Это бывает… бывает…»
В этом состоянии, близком к бреду безумия, рнсуя в воображении сладострастные картины, Ипполит Сергеевич не замечал, что дождь прекратился и в окна его комнаты
с ясного неба
смотрели звёзды. Он всё ждал звука шагов женщины, несущей ему наслаждение. Порой,
на краткий миг,
надежда обнять девушку гасла в нём; тогда он слышал в учащённом биении своего сердца упрёк себе и сознавал, что состояние, переживаемое им, позорно для него, болезненно и гадко.
Надежда Ивановна (
смотря на Ваничку
с некоторым лукавством).Зачем же тебе хотелось сюда?
Надежда Ивановна. Не знаете… какой любезный ответ… (В сторону.)Нет, это невыносимо, он как будто бы ненавидит меня!.. (Обращаясь к Дурнопечину
с большим чувством.)Nicolas! неужели ты совсем забыл меня, неужели ты вовсе разлюбил свою Надю? Но если ты притворяешься, так зачем это, друг мой?.. Для чего же ты мучишь себя и меня? Погляди
на меня, как ты когда-то прежде
смотрел. Неужели ты не понимаешь, что я пришла только видеть тебя?
Иван. А где я тебе возьму здорового и нравственного зятя? Ты нашла мужа
Надежде? Она сама нашла его. А Верка не может, глупа. Но она слишком бойка. Ковалёв энергичный малый, он скоро будет помощником полицеймейстера или исправником… Ты должна убедить Якова, чтобы он дал эти пять тысяч… и нам,
на расходы по свадьбе… (
С усмешкой.) Он не может отказать тебе… (Тревожно.) Ты что… что ты так
смотришь? Что такое?
(Яков, опустив голову, сидит
на стуле, около него убитая страхом Софья; рядом
с нею Пётр, задыхающийся; в углу Любовь, спокойной зрительницей. У стола Александр и
Надежда. Иван сел. Вера, стоя сзади, ласково гладит его плечо и
смотрит на всех круглыми глазами.)
(Пётр незаметно уходит. Вере скучно, она стоит сзади кресла няньки, прикрепляя ей
на голову бумажные цветы
с абажура лампы. Любовь
смотрит на всех из угла неподвижным взглядом.
Надежда всё время охорашивается, тихонько напевая.)
Мы слишком идеально
смотрим на женщин и предъявляем требования, несоизмеримые
с тем, что может дать действительность, мы получаем далеко не то, что хотим, и в результате неудовлетворенность, разбитые
надежды, душевная боль, а что у кого болит, тот о том и говорит.
Мне страшно подумать, что мои книги, мои товарищи и друзья, все так же стоят в своих шкапах и молчаливо хранят то, что я считал мудростью земли, ее
надеждой и счастьем. Я знаю, гг. эксперты, что сумасшедший ли я, или нет, но
с вашей точки зрения, я негодяй, —
посмотрели бы вы
на этого негодяя, когда он входит в свою библиотеку?!