Неточные совпадения
— Комическое — тоже имеется; это ведь сочинение длинное, восемьдесят шесть стихов. Без комического у нас нельзя — неправда будет. Я вот похоронил, наверное, не одну тысячу людей, а ни одних похорон без комического
случая — не помню. Вернее будет сказать, что лишь такие и памятны мне. Мы ведь и на самой горькой дороге о
смешное спотыкаемся, такой народ!
Но, разглядев две наши отворенные двери, проворно притворила свою, оставив щелку и из нее прислушиваясь на лестницу до тех пор, пока не замолкли совсем шаги убежавшей вниз Оли. Я вернулся к моему окну. Все затихло.
Случай пустой, а может быть, и
смешной, и я перестал об нем думать.
Нехлюдов встал, поздоровался с Мисси, Мишей и Остеном и остановился, разговаривая. Мисси рассказала ему про пожар их дома в деревне, заставивший их переезжать к тетке. Остен по этому
случаю стал рассказывать
смешной анекдот про пожар.
И все сама, без служанки, и одевается сама, — это гораздо лучше. Сама, то есть, когда не продремлет срока, а если пропустит? тогда уж нельзя отделаться — да к чему ж и отделываться? — от того, чтобы Саша не исполнял должность горничной! Саша ужасно
смешной! и может быть, даже прикосновение руки шепчущей гостьи — певицы не заставит появиться в воображаемом дневнике слова: «А ведь это даже обидно!» А, во всяком
случае, милый взял на себя неизменную обязанность хозяйничать за утренним чаем.
Во всяком
случае, у нас очень
смешной разговор вышел; вы совершенное иногда дитя, князь.
—
Смешная Аглая, — заметила она вдруг, — останавливает меня и говорит: «Передайте от меня особенное, личное уважение вашим родителям; я наверно найду на днях
случай видеться с вашим папашей». И этак серьезно говорит. Странно ужасно…
Один лишь генерал Епанчин, только сейчас пред этим разобиженный таким бесцеремонным и
смешным возвратом ему подарка, конечно, еще более мог теперь обидеться всеми этими необыкновенными эксцентричностями или, например, появлением Рогожина; да и человек, как он, и без того уже слишком снизошел, решившись сесть рядом с Птицыным и Фердыщенком; но что могла сделать сила страсти, то могло быть, наконец, побеждено чувством обязанности, ощущением долга, чина и значения и вообще уважением к себе, так что Рогожин с компанией, во всяком
случае в присутствии его превосходительства, был невозможен.
— Ну, пожалуйста, не вдавайся в философию! Конечно, так. Кончено, и довольно с нас: в дураках. Я на это дело, признаюсь тебе, никогда серьезно не могла смотреть; только «на всякий
случай» взялась за него, на
смешной ее характер рассчитывая, а главное, чтобы тебя потешить; девяносто шансов было, что лопнет. Я даже до сих пор сама не знаю, чего ты и добивался-то.
Он, например, не тронул Кусицына, залившего ему сала за шкуру в заседании третьей декады, и не выругал его перед своими после его отъезда, а так, спустя денька два, начал при каждом удобном
случае представлять его филантропию в жалко
смешном виде.
Все предметы, около которых обыкновенно вертится разговор в начале знакомства, истощились. Граф начал шутить. Он шутил умно: в его шутках — ни малейшей принужденности, ни претензии на остроумие, а так что-то занимательное, какая-то особенная способность забавно рассказать даже не анекдот, а просто новость,
случай, или одним неожиданным словом серьезную вещь превратить в
смешную.
Пожалев, что при господских домах перевелись шуты, он задумал, за отсутствием оных, сам лечить Егора Егорыча смехом, ради чего стал при всяком удобном
случае рассказывать разные забавные анекдоты, обнаруживая при этом замечательный юмор; но, к удивлению своему, доктор видел, что ни Егор Егорыч, ни Сусанна Николаевна, ни gnadige Frau не улыбались даже; может быть, это происходило оттого, что эти три лица, при всем их уме, до тупости не понимали
смешного!
Совершаются в городе разные
случаи,
смешные и печальные, а мне записывать их неохота.
Во всякой толпе есть человек, которому тяжело в ней, и не всегда для этого нужно быть лучше или хуже её. Можно возбудить в ней злое внимание к себе и не обладая выдающимся умом или
смешным носом: толпа выбирает человека для забавы, руководствуясь только желанием забавляться. В данном
случае выбор пал на Илью Лунёва. Наверное, это кончилось бы плохо для Ильи, но как раз в этот момент его жизни произошли события, которые сделали школу окончательно не интересной для него, в то же время приподняли его над нею.
Игнат рано утром уезжал на биржу, иногда не являлся вплоть до вечера, вечером он ездил в думу, в гости или еще куда-нибудь. Иногда он являлся домой пьяный, — сначала Фома в таких
случаях бегал от него и прятался, потом — привык, находя, что пьяный отец даже лучше, чем трезвый: и ласковее, и проще, и немножко
смешной. Если это случалось ночью — мальчик всегда просыпался от его трубного голоса...
Этот
случай смешной, комический, но судите после этого о благородстве здешнего общества!
Но так как к тому же подъезду ежеминутно подъезжали и подходили отпускные гимназисты, то в Буланине вдруг заговорил ложный стыд: сцена могла показаться чересчур нежной, может быть, даже
смешной, во всяком
случае, не в духе гимназического молодечества.
«Я расскажу тебе, chere Claudine, один
смешной и грустный
случай: в прошлом письме моем я тебе писала о молодых Хозаровых, и писала, что видаюсь с ними почти каждый день; но теперь мы не видимся, и знаешь ли почему?
— Черт возьми! — все более и более не сдерживался Вельчанинов. — Я думал, что как всякий порядочный человек… в подобных
случаях — не унижается до комической болтовни, до глупых кривляний, до
смешных жалоб и гадких намеков, которыми сам себя еще больше марает, а действует явно, прямо, открыто, как порядочный человек!
Если спросите вы, кто он? то я… не скажу вам. «Имя не человек», — говорили русские в старину. Но так живо, так живо опишу вам свойства, все качества моего приятеля — черты лица, рост, походку его — что вы засмеетесь и укажете на него пальцем… «Следственно, он жив?» Без сомнения; и в
случае нужды может доказать, что я не лжец и не выдумал на него ни слова, ни дела — ни печального, ни
смешного. Однако ж… надобно как-нибудь назвать его; частые местоимения в русском языке неприятны: назовем его — Леоном.
Сегодня мы опять встретились, но уже без малейшего смущения, как старые знакомые. Кэт необыкновенно добра и мила. Когда я в разговоре выразил, между прочим, сожаление, что прискорбный
случай с лодкой сделал меня в ее глазах
смешным, она протянула мне откровенным движением руку и произнесла незабвенные слова...
Надежда Ивановна. Я говорю не про романы и не про историю. Смеяться в этом
случае не над чем, да и не совсем благородно. Я вас прошу сказать мне, по нашей старой дружбе, откровенно: отчего вы забыли прошедшее? Тут ничего нет
смешного.
Но вышел один
смешной и чуть-чуть постыдный
случай, когда сам карась поймал меня с моим другом в кулинарную сеть. Вот это как было.
Ее нынешнее обращение со мною ничем не цветнее некогда столь
смешной для меня встречи Висленева с его генеральшей, а между тем Висленев — отпетый, патентованный гороховый шут и притча во языцех, а я… во всяком
случае человек, над которым никто никогда не смеялся…
Это был мой первый опыт скрыть от всех настоящую причину того, что я сделала по побуждениям, может быть слишком восторженным и, пожалуй, для кого-нибудь и
смешным, но, надеюсь — во всяком
случае не предосудительным и чистым.
А он при каждом удобном
случае с юмористическим видом, как будто только для юмористики, рассказы вал о
смешных положениях со своими поклонниками и поклонницами, как ему в Севастополе пришлось раскланиваться на овации из-под лежавшего на его плечах огромного чемодана, так как не нашлось носильщика.
— Николай Константинович, сами вы, во всяком
случае, все время очень энергично подчеркивали важность и существенность наших разногласий. Многим, не спорю, примечание мое может показаться
смешным, но я на это иду.
Было с ним много и других
смешных и жалких вещей в этом же роде: всех их нет возможности припомнить и пересказать; но остаются у меня в памяти три
случая, когда Гуго, страдая от своей железной воли, никак не мог уже говорить, что с ним делается именно то, чего ему хотелось.
Если не для чего-нибудь, то хоть для порядка или приличия, все имели дам на попечении. В самой большой моде были танцорки или цыганки, но иногда и другие особы соответственного значения. И притом никто почти не скрывал свои грешки, а нередко даже желали их огласки. Это давало
случай в обществе подшучивать над «старыми грешниками». О них рассказывали разные
смешные анекдоты, а это делало грешникам известность и рекомендовало их как добрых и забавных вье-гарсонов.
Это опять касалось часов и циферблата, и притом одного
смешного с ними
случая.
Екатерина принуждена была скрывать сочувствие свое к канцлеру, которое могло, в
случае, если бы слухи о нем дошли до императрицы, сильно повредить и ей и Бестужеву. Против Шуваловых она могла действовать только орудием светской женщины. Она на каждом шагу выказывала им величайшее презрение, отыскивая их
смешные стороны, и преследовала их своими насмешками и сарказмами, которые повторялись по всему городу.
— Ты не смеешь, Степа. Это будет глупое и
смешное насилие. Да и какой толк? Он мне сказал, что любит меня; да, он забыл свое многоученое величие и весьма нежно изъяснялся. Я… своего величия не забыла и… не изъяснялась… Неужели ты думаешь, что я, как девчонка, не вытерплю и брошусь ему на шею, коли ты его притащишь, точно квартального надзирателя,"для предупреждения смертного
случая?"Какой ты дурачок, Степа!..
— Чтò, брат, не будешь? Али скрючило? — смеялись ему казаки, и Тихон нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми
смешными ругательствами бранил французов.
Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.