Неточные совпадения
Алексей Александрович
остановился и побледнел. Он ясно понял теперь, с какой силой он желал ее
смерти.
Потом хотела что-то сказать и вдруг
остановилась и вспомнила, что другим назначеньем ведется рыцарь, что отец, братья и вся отчизна его стоят позади его суровыми мстителями, что страшны облегшие город запорожцы, что лютой
смерти обречены все они с своим городом…
Несколько раз делалось ему дурно и проходило. Однажды утром Агафья Матвеевна принесла было ему, по обыкновению, кофе и — застала его так же кротко покоящимся на одре
смерти, как на ложе сна, только голова немного сдвинулась с подушки да рука судорожно прижата была к сердцу, где, по-видимому, сосредоточилась и
остановилась кровь.
За месяц до его
смерти я с ужасом стал примечать, что умственные способности его тухнут, слабеют, точно догорающие свечи, в комнате становилось темнее, смутнее. Он вскоре стал с трудом и усилием приискивать слово для нескладной речи,
останавливался на внешних созвучиях, потом он почти и не говорил, а только заботливо спрашивал свои лекарства и не пора ли принять.
Правда, здесь судят за преступления, но многие дела прекращаются за ненахождением виновных, многие возвращаются для дополнения или разъяснения подсудности или
останавливаются в производстве за неполучением необходимых справок из разных сибирских присутственных мест и в конце концов после долгой волокиты поступают в архив за
смертью обвиняемого или за невозвращением его из бегов, а главное, едва ли можно положиться на данные следствия, которое ведут молодые люди, нигде не получившие образования, и хабаровского окружного суда, который судит сахалинцев заочно, по одним только бумагам.
— Теодор! — продолжала она, изредка вскидывая глазами и осторожно ломая свои удивительно красивые пальцы с розовыми лощеными ногтями, — Теодор, я перед вами виновата, глубоко виновата, — скажу более, я преступница; но вы выслушайте меня; раскаяние меня мучит, я стала самой себе в тягость, я не могла более переносить мое положение; сколько раз я думала обратиться к вам, но я боялась вашего гнева; я решилась разорвать всякую связь с прошедшим… puis, j’ai été si malade, я была так больна, — прибавила она и провела рукой по лбу и по щеке, — я воспользовалась распространившимся слухом о моей
смерти, я покинула все; не
останавливаясь, день и ночь спешила я сюда; я долго колебалась предстать пред вас, моего судью — paraî tre devant vous, mon juge; но я решилась наконец, вспомнив вашу всегдашнюю доброту, ехать к вам; я узнала ваш адрес в Москве.
Многие люди, которым приходилось видеть самоубийц за несколько часов до их ужасной
смерти, рассказывают, что в их облике в эти роковые предсмертные часы они замечали какую-то загадочную, таинственную, непостижимую прелесть. И все, кто видели Женьку в эту ночь и на другой день в немногие часы, подолгу, пристально и удивленно
останавливались на ней взглядом.
— Ну, дай Бог тебе поскорее поправиться, — говорите вы ему и
останавливаетесь перед другим больным, который лежит на полу и, как кажется, в нестерпимых страданиях ожидает
смерти.
Как завидели издали Слободу,
остановились; еще раз помолились: страшно стало; не то страшно, что прикажет царь
смерти предать, а то, что не допустит пред свои очи.
Я ничего не понимал. Мне казалось, что самый честный и благочестивый человек — каменщик Петр; он обо всем говорил кратко, внушительно, его мысль чаще всего
останавливалась на боге, аде и
смерти.
На половине дороги крестьянская девушка, с испуганным лицом, подбежала к саням приказчика и сказала ему что-то потихоньку; он побледнел как
смерть, подозвал к себе Кудимыча, и вся процессия
остановилась. Они довольно долго говорили меж собой шепотом; наконец Кудимыч сказал громким голосом...
Он, казалось, заплясывался до
смерти; иной раз он как будто
останавливался, но восклицание: «Ходи, Яша!
— Да просто с нашим петербургским, когда оно замерзнет. Катайся по нем сколько хочешь, забавляй себя, но не забывай, что под этим блестящим льдом таится
смерть и бездонная пучина; не
останавливайся на одном месте, не надавливай, а скользи только по гладкой его поверхности.
«Так он и
смерть встретит», — почувствовал Колесников и на одно мгновение в нерешимости
остановился.
Известно, что многие из людей, приговоренных к
смерти, в последнюю ночь перед казнью
останавливались воспоминанием на каком-нибудь мелком, самом незначительном случае своей юности; забывали за этим воспоминанием ожидавшую их плаху и как бы усыпали, не закрывая глаз.
Идут, идут;
остановились,
Вздохнув, назад оборотились;
Но роковой ударил час…
Раздался выстрел — и как раз
Мой пленник падает. Не муку,
Но
смерть изображает взор;
Кладет на сердце тихо руку…
Так медленно по скату гор,
На солнце искрами блистая,
Спадает глыба снеговая.
Как вместе с ним поражена,
Без чувства падает она;
Как будто пуля роковая
Одним ударом, в один миг,
Обеих вдруг сразила их. //....................
При этом он не только запретил стрелять егерям, но когда и его собственная собака
останавливалась, он кричал мне: «Иди сюда, птичья
смерть». А когда, набегавшись таким образом от дупеля к дупелю, я устал, он говорил мне: «Садись на Катка», хотя сам, видимо, утомился не меньше.
— Предостережение! Готовься, мол, человече! И потому, я, сударыня, вот что имею доложить вам, нимало не медля. Не желая, — закричал вдруг Харлов, — чтоб та самая
смерть меня, раба божия, врасплох застала, положил я так-то в уме своем: разделить мне теперь же, при жизни, имение мое между двумя моими дочерьми, Анной и Евлампией, как мне господь бог на душу пошлет. — Мартын Петрович
остановился, охнул и прибавил: — Нимало не медля.
Даже которого, говорят, монах на
смерть отысповедует, он и тому, мимо идя, еще кусочек котлетки в рот сунет — утешает: «жри». Тот и помирать
остановится, а за ним глазом поведет.
Наташа.
Остановитесь!
остановитесь! (Он неподвижен.) Какое безумство! Так вот ваша привязанность ко мне? Я люблю Белинского, и вы хотите убить его? Опомнитесь! его
смерть заставит меня ненавидеть вас!..
Но он
остановился в изумлении как вкопанный, взглянув на будущих хозяев своих; в глазах его произошла немая, поразительная сцена. Старик был бледен как
смерть, как будто готовый лишиться чувств. Он смотрел свинцовым, неподвижным, пронзающим взглядом на женщину. Она тоже побледнела сначала; но потом вся кровь бросилась ей в лицо, и глаза ее как-то странно сверкнули. Она повела Ордынова в другую каморку.
Колесница
остановилась на Великой площади… Граждане обнимали воинов, слезы текли из глаз их. Марфа подала руку Михаилу с видом сердечного дружелюбия; он не мог идти: чиновники взнесли его на железные ступени Вадимова места. Посадница открыла тело убитого Мирослава… На бледном лице его изображалось вечное спокойствие
смерти… «Счастливый юноша!» — произнесла она тихим голосом и спешила внимать Храброму Михаилу. Ксения обливала слезами хладные уста своего друга, но сказала матери: «Будь покойна: я дочь твоя!»
После
смерти барышни еще продолжается грустная история Игрушечки, но мы уже не будем на ней
останавливаться, — Игрушечка так и осталась до конца жизни игрушечкою судьбы и добрых господ своих.
Не раз
останавливалась она на коротком пути до часовни и радостно сиявшими очами оглядывала окрестность… Сладко было Манефе глядеть на пробудившуюся от зимнего сна природу, набожно возводила она взоры в глубокое синее небо… Свой праздник праздновала она, свое избавленье от стоявшей у изголовья
смерти… Истово творя крестное знаменье, тихо шептала она, глядя на вешнее небо: «Иже ада пленив и человека воскресив воскресением своим, Христе, сподоби мя чистым сердцем тебе пети и славити».
Сколько раз вы сами были на волосок от
смерти, а если спросить, что вас спасло, вы всегда ответите: или случайно повисли ногой в петле, или упали на сложенный ковер, или взбесившаяся лошадь
остановилась, испуганная внезапно раскрытым зонтиком…
Он возлюбил мир такою любовью, которая не
останавливается перед высшей и последней жертвой — пред крестной
смертью Возлюбленного Сына.
Однажды, гуляя по саду, Грохольский услышал говор двух голосов. Один голос был мужской, другой женский. Первый принадлежал Бугрову, второй Лизе. Грохольский прислушался и, побледнев, как
смерть, тихо зашагал к беседовавшим. Он
остановился за сиреневым кустом и принялся наблюдать и слушать. Ноги и руки его похолодели. На лбу выступил холодный пот. Чтобы не шататься и не упасть, он обхватил руками несколько сиреневых ветвей. Всё кончено!
Месяцев пять спустя после убийства и ряда
смертей, заключивших историю больших, но неудавшихся замыслов Горданова и Глафиры, часов в одиннадцать утра раннего великопостного дня, по одной из больших улиц Петербурга шла довольно скорыми шагами молодая женщина в черной атласной шубе и черной шляпе. Она часто
останавливалась против надписей об отдающихся внаймы квартирах, читала их и опять, опустив на лицо вуаль, шла далее. Очевидно, она искала наемной квартиры и не находила такой, какая ей была нужна.
— Ведь мы же совершенствуемся!.. так и рационализм есть ум глупцов. Только безнадежный глупец
останавливается на рацио, а умный идет дальше. Да и для отпетого глупца его рацио лишь праздничное платье, этот всеобщий пиджак, который он надевает для людей, а живет он, спит, работает, любит и умирает, воя от ужаса, без всякого рацио. Вы боитесь
смерти, м-р Вандергуд?
Это носило столь всеобъемлющий характер, что тоска
смерти переживалась мною оттого, что я никогда больше не увижу лица постороннего и чуждого мне человека, никогда не увижу города, через который я случайно проехал, комнаты, в которой
останавливался на несколько дней, никогда не увижу этого дерева, этой случайно встреченной мною собаки и т. д.
Наташа сидела, подперев подбородок рукою, и сумрачно слушала. Как не похожа была она теперь на ту Наташу, которая две недели назад, в этой же лодке с жадным вниманием слушала мои рассказы о службе в земстве! И чего бы я ни дал, чтобы эти глаза взглянули на меня с прежнею ласкою. Но тогда она ждала от меня того, что дает жизнь, а теперь я говорил о
смерти, о
смерти самой страшной, —
смерти духа. И позор мне, что я не
остановился, что я продолжал говорить.
Она не
остановилась перед такого рода
смертью, чтоб окружающие близкие думали, будто это — несчастная случайность.
Мы видались с Балакиревым в мое дерптское время каждый год. Проезжая Петербургом туда и обратно, я всегда бывал у него, кажется, раз даже
останавливался в его квартире. Жил он холостяком (им и остался до большой старости и
смерти), скромно, аккуратно, без всякого артистического кутежа, все с теми же своими маленькими привычками. Он уже имел много уроков, и этого заработка ему хватало. Виртуозным тщеславием он не страдал и не бился из-за великосветских успехов.
Екатерина Ивановна (подвигаясь). Я иду, я иду… Господи, я иду… (
Останавливается перед окном, смотрит — и, вскинув кверху руки, с неясным криком или плачем опускается на пол. Лежит неподвижно, лицом к полу, как внезапно застигнутая пулей и
смертью.)
Одна
смерть может сказать мне:
остановись!
Он побледнел, как
смерть; холодный пот выступил на его лбу, и он стремительно бросился к двери, но вдруг
остановился и, вернувшись назад, в изнеможении бросился в кресло.
Пораженные этим зрелищем, солдаты
остановились: казалось, холод его
смерти перешел в них.
Более продолжительно
остановились его мысли на прошлом после отправления князя Александра Павловича. Жизнь в Москве, среди комфорта, богатства и лихорадочной деятельности, свиданья с княжной Маргаритой,
смерть сестры ее Лиды, наконец труп княгини, лежащий на столе в номере гостиницы «Гранд-Отель» в Т. Над всеми этими и даже другими более мелкими картинами этого периода его жизни довольно долго работала его память. Конвульсивные движения передергивали порой его лицо.
— Да, солдаты отца очень любили, и его
смерть действительно, поразила их… Мне рассказывали любопытную подробность. У отца как будто было какое-то тяжёлое предчувствие… Когда он вместе с полковником Ароновским подошёл к подножию сопки, на которой ему суждено было найти
смерть, он
остановился как бы в раздумье, но затем махнул стеком — английским каучуковым хлыстом — и стал подниматься…
Проезжая через Митаву, где он
остановился на несколько часов у генерала Паскевича, он узнал, что
смерть императора Александра была уже известна в Петербурге и что там уже присягнули Константину Павловичу. Прибыв в Петербург, он поспешил в Зимний дворец.
Он начал с Николаем Павловичем путь с востока на запад и тихо малыми шагами продолжал водить его, и говорил громко и внятно о жизни и
смерти; потом
остановился, потрепал его по плечу и воскликнул...
«Свадьба означает
смерть», — думала она. Она вся похолодела, сердце ее
остановилось.
На той части осуществления искупления, вследствие которой после Христа земля для верующих уже стала рождать везде без труда, болезни прекратились и чада стали родиться у матерей без страданий, — учение это не очень
останавливается, потому что тем, которым тяжело работать и больно страдать, как бы они ни верили, трудно внушить, что не трудно работать и не больно страдать. Но та часть учения, по которой
смерти и греха уже нет, утверждается с особенной силой.
Одна за другою представлялись ей картины близкого прошедшего — болезни и последних минут отца. И с грустною радостью она теперь
останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его
смерти, которое — она чувствовала — она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такою ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
Замедлили свой бешеный бег тысячи разрозненных, сцепившихся мыслей, тысячи незавершенных чувств: замедлили,
остановились, замерли — мгновение страшной пустоты, стремительного падения,
смерти, — и всколыхнулось в груди что-то огромное, неожиданно радостное, неожиданно прелестное.