Неточные совпадения
— А вот
слушайте: Грушницкий на него особенно сердит — ему первая роль! Он придерется к какой-нибудь
глупости и вызовет Печорина на дуэль… Погодите; вот в этом-то и штука… Вызовет на дуэль: хорошо! Все это — вызов, приготовления, условия — будет как можно торжественнее и ужаснее, — я за это берусь; я буду твоим секундантом, мой бедный друг! Хорошо! Только вот где закорючка: в пистолеты мы не положим пуль. Уж я вам отвечаю, что Печорин струсит, — на шести шагах их поставлю, черт возьми! Согласны ли, господа?
Папироса погасла. Спички пропали куда-то. Он лениво поискал их, не нашел и стал снимать ботинки, решив, что не пойдет в спальню: Варвара, наверное, еще не уснула, а
слушать ее
глупости противно. Держа ботинок в руке, он вспомнил, что вот так же на этом месте сидел Кутузов.
— А она — умная! Она смеется, — сказал Самгин и остатком неомраченного сознания понял, что он, скандально пьянея, говорит
глупости. Откинувшись на спинку стула, он закрыл глаза, сжал зубы и минуту, две
слушал грохот барабана, гул контрабаса, веселые вопли скрипок. А когда он поднял веки — Брагина уже не было, пред ним стоял официант, предлагая холодную содовую воду, спрашивая дружеским тоном...
Самгин, поправив очки, взглянул на него; такие афоризмы в устах Безбедова возбуждали сомнения в
глупости этого человека и усиливали неприязнь к нему. Новости Безбедова он
слушал механически, как шум ветра, о них не думалось, как не думается о картинах одного и того же художника, когда их много и они утомляют однообразием красок, техники. Он отметил, что анекдотические новости эти не вызывают желания оценить их смысл. Это было несколько странно, но он тотчас нашел объяснение...
— Да, — сказал Клим, нетерпеливо тряхнув головою, и с досадой подумал о людях, которые полагают, что он должен помнить все
глупости, сказанные ими. Настроение его становилось все хуже; думая о своем, он невнимательно
слушал спокойную, мерную речь Макарова.
Находя, что Люба говорит
глупости, Клим перестал
слушать ее, а она все говорила о чем-то скучно, как взрослая, и размахивала веткой березы, поднятой ею с панели.
Покуривая, улыбаясь серыми глазами, Кутузов стал рассказывать о
глупости и хитрости рыб с тем воодушевлением и знанием, с каким историк Козлов повествовал о нравах и обычаях жителей города. Клим,
слушая, путался в неясных, но не враждебных мыслях об этом человеке, а о себе самом думал с досадой, находя, что он себя вел не так, как следовало бы, все время точно качался на качели.
— Это бы лицо да с молитвенным, напряженным взглядом, без этого страстного вожделения!..
Послушайте, Борис Павлыч, переделайте портрет в картину; бросьте ваш свет,
глупости, волокитства… завесьте окна да закупорьтесь месяца на три, на четыре…
— Право, мне надоело
слушать твои
глупости!
Видите,
слушайте меня: я ему сказал: не хочу молчать, а он про геологический переворот…
глупости!
— Ведь все свои, и смешно будет самому
слушать свои собственные
глупости.
Эта откровенность сразу уничтожила взаимную неловкость. Петр Елисеич спокойно и просто стал уговаривать Груздева оставить
глупости и приняться за свое дело. Все мы делаем ошибки, но не следует падать духом. Груздев
слушал, опустив голову, и в такт речи грустно улыбался. Когда Петр Елисеич истощил весь запас своих нравоучений, хороших слов и утешающих соображений, Груздев сказал всего одну фразу...
— Это не наше дело… — заговорил он после неприятной паузы. — Да и тебе пора спать. Ты вот бегаешь постоянно в кухню и
слушаешь все, что там говорят. Знаешь, что я этого не люблю. В кухне болтают разные
глупости, а ты их повторяешь.
И все, что говорили другие, мне казалось до того неимоверно глупо, что я внутренно удивлялся, как такая умная, логическая женщина, как княгиня, и все ее логическое семейство могло
слушать эти
глупости и отвечать на них.
Но именинник все-таки был спокоен, потому что майор «никак не мог донести»; ибо, несмотря на всю свою
глупость, всю жизнь любил сновать по всем местам, где водятся крайние либералы; сам не сочувствовал, но
послушать очень любил.
— Это — кто говорит? Дураки да лентяи, а тебе, кутенок, — не
слушать бы этого! Эти
глупости говорятся завистниками, неудачниками, а ты сперва оперись, потом — ввысь! А про дружбу твою я хозяину доложу — не обессудь!
— А разумеется, после того как ты смел меня, духовное лицо, такую
глупость спросить, — ты больше ничего как подлец. А ты
послушай: я тебе давеча спустил, когда ты пошутил про хвостик, но уж этого ты бойся.
— Скажите, какие
глупости! Тут надо смотреть, а не читать. Я, знаете, как вчера всех ваших посмотрел и
послушал… просто ужас.
— «Прекрасная, говорю, картина»; а он: «Да, говорит, ты это заметь; а теперь лучше, брат,
слушай меня, забудь про все свои
глупости и уходи», и с этим, слышу, он опять завалился на свое логово.
— Ты не куражься, Лукашка, а
слушай ты мои слова, — отвечала она, не вырывая рук, но отдаляя от себя казака. — Известно, я девка, а ты меня
слушай. Воля не моя, а коли ты меня любишь, я тебе вот чтò скажу. Ты руки-то пусти, я сама скажу. Замуж пойду, а
глупости от меня никакой не дождешься, — сказала Марьяна, не отворачивая лица.
Он десятки раз косневшим языком повторял самые нелепые объяснения своего поведения, пока жене не надоедало
слушать его
глупости.
Кукушкина. А вот погоди, мы на него насядем обе, так авось подастся. Главное — не баловать и не
слушать его
глупостей: он свое, а ты свое; спорь до обмороку, а не уступай. Уступи им, так они готовы на нас хоть воду возить. Да гордость-то, гордость-то ему сшибить надо. Ты знаешь ли, что у него на уме?
Шмага. Да я, признаться, и не
слушал. Зачем слушать-то? Ведь, кроме
глупости, я от них ничего не позаимствую: а этого у нас и дома много.
Елена начинала приходить почти в бешенство,
слушая полковника, и готова была чем угодно поклясться, что он желает дать такое воспитание дочерям с единственною целью запрятать их потом в монастырь, чтобы только не давать им приданого. Принять у него место она находила совершенно невозможным для себя, тем более, что сказать ему, например, о своем незаконнорожденном ребенке было бы просто
глупостью с ее стороны.
— Что ты за
глупости говоришь! — произнесла княгиня, а г-жа Петицкая опять сделала вид, что ей ужасно было стыдно
слушать подобные вольности, и ради этого она позадержала даже немножко дыхание в себе, чтобы заметнее покраснеть.
Удивительное дело, какая полная бывает иллюзия того, что красота есть добро. Красивая женщина говорит
глупости, ты
слушаешь и не видишь
глупости, а видишь умное. Она говорит, делает гадости, и ты видишь что-то милое. Когда же она не говорит ни
глупостей ни гадостей, а красива, то сейчас уверяешься, что она чудо как умна и нравственна.
Ахов. Да ты только рассуди, как ему с хозяином в одной комнате? Может, я и разговорюсь у вас; может, пошутить с вами захочу; а он, рот разиня,
слушать станет? Он в жизни от меня, кроме приказу да брани, ничего не слыхивал. Какой же у него страх будет после этого? Онскажет, наш хозяин-то такие же
глупости говорит, как и все прочие люди. А он знать этого не должен.
Все болтали, кому что приходило в голову. Догадкам и предположениям не было конца. Молчал один Индюк. Что же, пусть болтают другие, а он
послушает чужие
глупости. Птицы долго галдели, кричали и спорили, пока кто-то не крикнул...
— Что это вы мне говорите! Я, наконец, вас совсем не понимаю. Но
послушайте, зачем же это, то есть не зачем, а почему же это вы так, и так вдруг… Боже! я говорю
глупости! Но вы…
—
Послушайте, — начала она, — а ведь мне немножко досадно, что вы не влюбились в меня. Разберите-ка после этого человека! Но все-таки, господин непреклонный, вы не можете не похвалить меня за то, что я такая простая. Я вам все говорю, все говорю, какая бы
глупость ни промелькнула у меня в голове.
— Хотела бы вам, батюшка, отвечать, что,
слушая вас, я готова поверить, что действительно бывают люди, неспособные видеть свои
глупости; но скажу вам только, что вы большой невежа.
Коршунов (садится подле Любови Гордеевны). Об чем это плакать-то, сударыня? Стыдно, стыдно… хе… хе… хе… Вот я и постарше, да не плачу… (Смотрит на нее проницательно.) Я ведь знаю, об чем: чай, за молоденького хочется? Так ведь это, миленькая вы моя (берет руку и целует),
глупость одна девичья. Вот послушайте-ка, что я вам скажу… я правду буду говорить, начисто, обманывать не люблю, мне не из чего. Станете
слушать, а?
— Перестань, пожалуйста. Но послушай-ка, что я теперь тебе скажу. Я этого поединка ни под каким видом не допущу. Понимаешь? Вся эта
глупость обрушится на сестру. Извини: пока я жив… этому не бывать. Мы с тобой пропадем — туда и дорога, а ей еще долго надо жить и жить счастливо. Да, клянусь, — прибавил он с внезапным жаром, — всех других выдам, даже тех, которые были бы готовы всем пожертвовать для меня, а у ней волоска никому тронуть не позволю.
— Чудны вы мне, Фекла Зиновьевна, с вашей
глупостью! Каково было бы вам
слушать, если бы я начал толковать о ваших нитках или кормленных птицах? Так и тут. Наук совсем не знаете, а толкуете об них.
Когда другие мучились,
слушая всякого рода
глупости на российском и латинском языках, я преспокойно выслушивал замысловатые сказки, которые мне поочередно рассказывали бабуся и Юрко, или играл с ними в свайку, в карты и тому подобное.
Дергачев. Я не за тем пришел, чтоб твои
глупости слушать. Доложи, милая, Юлии Павловне.
На то она в доме, чтоб твои
глупости слушать, за то ей и жалованье платят.
— Я знаю…
Послушайте: съездите, пожалуйста, к мужу, упросите его, чтобы он не делал этих
глупостей и приехал бы домой, и, бога ради, успокойте его об Курдюмове.
Глафира. Так что ж, что ее? Я вот ей свои старые платья дарю, не жалею для нее, а ты этого не хочешь чувствовать, точно как я обязана. Да молчи ты, не расстраивай меня! Вон тятенька с маменькой приехали. И зачем это я связалась с тобой говорить! Очень интересно твои
глупости слушать. (Уходит.)
Катерина Матвеевна. Не говорите
глупостей, вы оскорбляете меня не как женщину, а как честного человека. Я не различаю. Вы говорите, что чувствуете влечение ко мне, я считаю вас хорошим господином; исследуйте характер вашего влечения и скажите мне. Старайтесь объективно смотреть на вещи. Конкрет может
слушать вас. Я все сказала.
Бальзаминов. Да, как же, прекрасно! Вы
послушайте, что он дальше-то пишет. (Читает). «Но я надеюсь помириться с ней; следовательно, ты мне мешать не должен. Если бы она была поумней, я бы тебя не боялся; а то она по
глупости готова всякому дураку кинуться на шею…»
Вместо того чтоб
слушать и дослушать, он вдруг покраснел до последней
глупости, начал как-то уторопленно и даже неприлично кланяться какими-то маленькими поклонами и вместе с тем пятиться к дверям.
Анна Петровна (вскакивает). Можно говорить
глупости, но такие
глупости, как ты сейчас сказал,
послушай… Сморозил!! Меру знать нужно! Непростительно глупо!
— Это ничего, что скучно… Вы
слушайте и казнитесь… Авось в другой раз будете поосторожней и не станете делать ненужных
глупостей… Из-за этого паршивца Осипова, если вы с ним не сойдетесь, вы можете место потерять! Жрецу Фемиды судиться за побои… ведь это скандал!
—
Послушайте, Константин Семенович! — решительно подняла, наконец, она на него свои глаза. — Хоть это все и мерзость, и
глупость, но… мне кажется, оставлять без внимания такие вещи не должно. Ваше имя, ваша честь должны стоять слишком высоко! Они не должны ни минуты оставаться под какой бы то ни было тенью!
— Гхм!.. А большая
глупость не есть ли большой ум? — И он снова рассмеялся, но вдруг нахмурился и серьезно добавил: — Не обижайтесь, Вандергуд. Мне очень понравилось, что вы говорили, и это хорошо, что вы ни о чем меня не спрашиваете: сейчас я не мог бы ответить на ваши вопросы. Но кое-что могу сказать и сейчас… в общих чертах, конечно. Вы
слушаете?
— На днях у ихнего Маркса я прочел чудесную заметку, — как раз к современному положению.
Послушайте: «Корабль, нагруженный глупцами, быть может, и продержится некоторое время, предоставленный воле ветра, но будет неизбежно настигнут своею судьбою, именно потому, что глупцы об этом не думают». Только, — глупцы ли? Екатерина Ивановна, поверьте мне: это не
глупость и не безумие. Это — сознательная дезорганизаторская работа по чьей-то сторонней указке.
Федя. А ты чего к нему пристала? Ему невмочь, а ты… бабьи
глупости… Он из праведности не может тебе грубое слово вымолвить, а ты обрадовалась, рада, что он тебя, дуру,
слушает… Спи, дедусь, не
слушай! Пущай болтает, а ты наплюй. Бабий язык — чертово помело, выметет из дому хитреца и мудреца. Наплюй… (Всплескивает руками.) Да и худой же ты, братец ты мой! Страсть! Чисто как ни на есть мертвый шкилет! Никакой живности! Ай и впрямь помираешь?
— Что ж,
послушал отца, бросил
глупости свои?
—
Послушай, Наташа, когда же будет конец этим
глупостям?