Неточные совпадения
Федя. А ты чего к нему пристала? Ему невмочь, а ты… бабьи
глупости… Он из праведности не может тебе грубое слово вымолвить, а ты обрадовалась, рада, что он тебя, дуру,
слушает… Спи, дедусь, не
слушай! Пущай болтает, а ты наплюй. Бабий язык — чертово помело, выметет из дому хитреца и мудреца. Наплюй… (Всплескивает руками.) Да и худой же ты, братец ты мой! Страсть! Чисто как ни на есть мертвый шкилет! Никакой живности! Ай и впрямь помираешь?
Неточные совпадения
— А вот
слушайте: Грушницкий на него особенно сердит — ему первая роль! Он придерется к какой-нибудь
глупости и вызовет Печорина на дуэль… Погодите; вот в этом-то и штука… Вызовет на дуэль: хорошо! Все это — вызов, приготовления, условия — будет как можно торжественнее и ужаснее, — я за это берусь; я буду твоим секундантом, мой бедный друг! Хорошо! Только вот где закорючка: в пистолеты мы не положим пуль. Уж я вам отвечаю, что Печорин струсит, — на шести шагах их поставлю, черт возьми! Согласны ли, господа?
Папироса погасла. Спички пропали куда-то. Он лениво поискал их, не нашел и стал снимать ботинки, решив, что не пойдет в спальню: Варвара, наверное, еще не уснула, а
слушать ее
глупости противно. Держа ботинок в руке, он вспомнил, что вот так же на этом месте сидел Кутузов.
— А она — умная! Она смеется, — сказал Самгин и остатком неомраченного сознания понял, что он, скандально пьянея, говорит
глупости. Откинувшись на спинку стула, он закрыл глаза, сжал зубы и минуту, две
слушал грохот барабана, гул контрабаса, веселые вопли скрипок. А когда он поднял веки — Брагина уже не было, пред ним стоял официант, предлагая холодную содовую воду, спрашивая дружеским тоном:
Самгин, поправив очки, взглянул на него; такие афоризмы в устах Безбедова возбуждали сомнения в
глупости этого человека и усиливали неприязнь к нему. Новости Безбедова он
слушал механически, как шум ветра, о них не думалось, как не думается о картинах одного и того же художника, когда их много и они утомляют однообразием красок, техники. Он отметил, что анекдотические новости эти не вызывают желания оценить их смысл. Это было несколько странно, но он тотчас нашел объяснение:
— Да, — сказал Клим, нетерпеливо тряхнув головою, и с досадой подумал о людях, которые полагают, что он должен помнить все
глупости, сказанные ими. Настроение его становилось все хуже; думая о своем, он невнимательно
слушал спокойную, мерную речь Макарова.