— Нет, не вечная, — отвечала княгиня. — Что тут вечного: зрячий да слабый на слепого да сильного сел, да и едет. Наше крепостное владение — это слепой безногого возит. Это не вечно так будет:
слепой прозрит, а зрячий совсем расслабнет, если раньше на своих ногах идти не научится… Говорят, будто правнук Головина хочет свое имение Воротынец в лотерею разыгрывать?
Неточные совпадения
— Хрумм… Ты думаешь, как образовался глаз? — спрашивал он. — Первый глаз? Ползало какое-то
слепое существо, червь, что ли, — как же оно
прозрело, а?
«Да, он
прозрел… На место
слепого и неутолимого эгоистического страдания он носит в душе ощущение жизни, он чувствует и людское горе, и людскую радость, он
прозрел и сумеет напомнить счастливым о несчастных…»
В этом двустишии Пушкина выражается общий смысл условной морали. Софья никогда не
прозревала от нее и не
прозрела бы без Чацкого никогда, за неимением случая. После катастрофы, с минуты появления Чацкого оставаться
слепой уже невозможно. Его суда ни обойти забвением, ни подкупить ложью, ни успокоить — нельзя. Она не может не уважать его, и он будет вечным ее «укоряющим свидетелем», судьей ее прошлого. Он открыл ей глаза.
Жили в яме… Свету не видели, людей не знали. Выбрался из ямы и
прозрел, — а до этого
слепой был. Понимаю теперь, что жена, как-никак, первый в жизни друг. Потому люди — змеи, ежели правду сказать… Всё язву желают другому нанести… К примеру — Пронин, Васюков… Э, ну их к… Молчок, Мотря!
— Господи, — прошептала Лидочка, — если бы я вдруг
прозрела, я доказала бы ей, что и здоровые, зрячие дети могут иметь добрые сердца и не мучить других своими проказами и неуместными шутками. Но этого не может случиться. Я никогда не
прозрею и останусь
слепою навеки, потому что ни чудес, ни добрых волшебников не бывает на свете…
— Да, дети, Лидочка не
слепая больше, — начал Юрий Денисович глубоко растроганным, счастливым голосом, — она
прозрела с Божией помощью, Господь послал своего доброго ангела спасти ее от слепоты. Князь Виталий, по приезде нашем в город, после трудной, серьезной операции вернул зрение вашей сестрице. Поблагодарите же его хорошенько, дети. Он добрый волшебник нашей семьи. Он избавил нас от большого несчастья.
Прелестные, кроткие глаза Лидочки, с самой восторженной радостью, поблескивая слезами, смотрели на него прямо в упор, смотрели так ясно, светло и определенно, как не могли бы смотреть
слепые, незрячие глаза. И в одно мгновение Бобка сообразил и понял все. Сомнений не было: Лидочка
прозрела! Лидочка не
слепая больше. Ей вернули зрение в губернском городе!
И дрогнул он, не видя, как
слепой, но
прозревая.