Неточные совпадения
Вдохновляясь вашей лучшей красотой, вашей неодолимой силой — женской любовью, — я
слабой рукой писал женщину, с надеждой, что вы узнаете в ней хоть бледное отражение — не одних ваших взглядов, улыбок, красоты форм, грации, но и вашей души,
ума, сердца — всей прелести ваших лучших сил!
— Пусть так! — более и более
слабея, говорила она, и слезы появились уже в глазах. — Не мне спорить с вами, опровергать ваши убеждения
умом и своими убеждениями! У меня ни
ума, ни сил не станет. У меня оружие слабо — и только имеет ту цену, что оно мое собственное, что я взяла его в моей тихой жизни, а не из книг, не понаслышке…
За столом, кончая яичницу, сидел господин лет сорока пяти, невысокого роста, сухощавый,
слабого сложения, рыжеватый, с рыженькою редкою бородкой, весьма похожею на растрепанную мочалку (это сравнение и особенно слово «мочалка» так и сверкнули почему-то с первого же взгляда в
уме Алеши, он это потом припомнил).
Природа с своими вечными уловками и экономическими хитростями дает юность человеку, но человека сложившегося берет для себя, она его втягивает, впутывает в ткань общественных и семейных отношений, в три четверти не зависящих от него, он, разумеется, дает своим действиям свой личный характер, но он гораздо меньше принадлежит себе, лирический элемент личности ослаблен, а потому и чувства и наслаждение — все
слабее, кроме
ума и воли.
Я его застал в 1839, а еще больше в 1842,
слабым и уже действительно больным. Сенатор умер, пустота около него была еще больше, даже и камердинер был другой, но он сам был тот же, одни физические силы изменили, тот же злой
ум, та же память, он так же всех теснил мелочами, и неизменный Зонненберг имел свое прежнее кочевье в старом доме и делал комиссии.
Меня именно бесит, что меня, как дурака, как самого низкого подлеца, всесчитают способным иметь такие низкие, такие
слабые чувства… думают, что я с
ума схожу от горя…
— Они, ваше высокоблагородие, человек
слабый, можно сказать, и в
уме даже повредившись по той причине, что с утра, теперича, и до вечера в одном этом малодушестве спокойствие находят…
Что все это означает, как не фабрикацию испугов в
умах и без того взбудораженных простецов? Зачем это понадобилось? с какого права признано необходимым, чтобы Сербия, Болгария, Босния не смели устроиваться по-своему, а непременно при вмешательстве Австрии? С какой стати Германия берется помогать Австрии в этом деле? Почему допускается вопиющая несправедливость к выгоде сильного и в ущерб
слабому? Зачем нужно держать в страхе соседей?
А угодник и наименовал того попика, что за пьянство места лишен, и сам удалился; а владыко проснулись и думают: «К чему это причесть; простой это сон, или мечтание, или духоводительное видение?» И стали они размышлять и, как муж
ума во всем свете именитого, находят, что это простой сон, потому что статочное ли дело, что святой Сергий, постник и доброго, строгого жития блюститель, ходатайствовал об иерее
слабом, творящем житие с небрежением.
Не надо было допускать их сближаться до короткости, а расстроивать искусно, как будто ненарочно, их свидания с глазу на глаз, быть всюду вместе, ездить с ними даже верхом, и между тем тихомолком вызывать в глазах ее соперника на бой и тут-то снарядить и двинуть вперед все силы своего
ума, устроить главную батарею из остроумия, хитрости да и того… открывать и поражать
слабые стороны соперника так, как будто нечаянно, без умысла, с добродушием, даже нехотя, с сожалением, и мало-помалу снять с него эту драпировку, в которой молодой человек рисуется перед красавицей.
И не есть ли эта загадочная, всепобеждающая „милость“, видимая глазами, только
слабый отголосок, только невинный залог расцветающих прелестей
ума, души и тела?»
Она назвала первое попавшееся на язык имя и отчество. Это был старый, уморительный прием, «трюк», которым когда-то спасся один из ее друзей от преследования сыщика. Теперь она употребила его почти бессознательно, и это подействовало ошеломляющим образом на первобытный
ум грека. Он поспешно вскочил со скамейки, приподнял над головой белую фуражку, и даже при
слабом свете, падавшем сквозь стекла над салоном, она увидела, как он быстро и густо покраснел.
Невеста — чудо красоты и
ума, жених — правда, белый, розовый, нежный (что именно не нравилось Софье Николавне), но простенький, недальний, по мнению всех, деревенский дворянчик; невеста — бойка, жива, жених — робок и вял; невеста, по-тогдашнему образованная, чуть не ученая девица, начитанная, понимавшая все высшие интересы, жених — совершенный невежда, ничего не читавший, кроме двух-трех глупейших романов, вроде «Любовного Вертограда», — или «Аристея и Телазии», да Русского песенника, жених, интересы которого не простирались далее ловли перепелов на дудки и соколиной охоты; невеста остроумна, ловка, блистательна в светском обществе, жених — не умеет сказать двух слов, неловок, застенчив, смешон, жалок, умеет только краснеть, кланяться и жаться в угол или к дверям, подалее от светских говорунов, которых просто боялся, хотя поистине многих из них был гораздо умнее; невеста — с твердым, надменным, неуступчивым характером, жених —
слабый, смирный, безответный, которого всякий мог загонять.
Она рассказала всё происшедшее между ею и отцом; рассказ обновил всю горечь оскорбления, уяснил безвыходность положения, и она, конечно, пришла бы в отчаяние, если б не поддержал ее этот добрый муж,
слабый по своему характеру и менее ее дальновидный по своему
уму, но зато не впадавший в крайности и не терявший присутствия духа и рассудка в тяжелые минуты жизни.
Помогли ли мне соотчичи укрепить мою веру в то, что время шутовства, всяких юродств и кривляний здесь минуло навсегда, и что под веянием духа той свободы, о которой у нас не смели и мечтать в мое время, теперь все образованные русские люди взялись за
ум и серьезно тянут свою земскую тягу, поощряя робких, защищая
слабых, исправляя и воодушевляя помраченных и малодушных и вообще свивая и скручивая наше растрепанное волокно в одну крепкую бечеву, чтобы сцепить ею воедино великую рознь нашу и дать ей окрепнуть в сознании силы и права?..
О, жалкий,
слабый род! О, время
Полупорывов, долгих дум
И робких дел! О, век! О, племя!
Без веры в собственный свой
ум!
Давно пример остывшей вере нужен.
Везде сильнее ересь возрастает
И
слабые колеблются
умы.
Сожженье дон Жуана де Маранья
Спасет от казни тысячу других.
Заткнув оба уха большими пальцами, а остальными плотно придавив зажмуренные глаза и качаясь взад и вперед, зубрила иногда в продолжение целого часа повторял одну и ту же фразу: «Для того чтобы найти общее наименьшее кратное двух или нескольких чисел… для того чтоб найти… чтоб найти… чтоб найти…» Но смысл этих слов оставался для него темен и далек, а если, наконец, и запечатлевалась в
уме его целая фраза, то стоило резвому товарищу подбежать и вырвать книгу из-под носа зубрилы или стукнуть его мимоходом по затылку, как все зазубренное с таким великим трудом мгновенно выскакивало из его
слабой головы.
Однако лезет, как все влюбленные, несмотря на свой «
ум», и уже
слабеет перед ее равнодушием. Он бросает никуда не годное против счастливого соперника оружие — прямое нападение на него, и снисходит до притворства.
Петрусь по своему необыкновенному
уму, в чем не только прежде пан Кнышевский, но уже и пан Галушкинский, прошедший риторический класс, сознавался, равно и Павлуся, по дару к художествам, мигом выучивали свои уроки; а я, за
слабою памятью, не шел никак вдаль. Да и сам горбунчик Павлуся, выговаривая слова бойко, указывал пальцем совсем на другое слово.
За меня стоял новый родитель мой, Иван Афанасьевич, и какими-то словами как спутал братьев всех, что те… пик-пик!.. замялись, и это место вот-вот досталось бы мне, как брат Петрусь, быв, как я всегда говорил о нем, человек необыкновенного
ума, и, в случае неудачи, бросающий одну цель и нападающий на другую, чтоб смешать все, вдруг опрокидывается на моего нового родителя, упрекает его, что он овладел моим рассудком, обобрал меня, и принуждает меня,
слабого, нерассудливого, жениться на своей дочери, забыв то, что он, Иван Афанасьевич, из подлого происхождения и бывший подданный пана Горбуновского…
Умственное образование ее было
слабое;
ум был бесспорный и проницательный, но почти всегда односторонний.
Сердце ее так сильно трепетало, что от его толчков часто и равномерно вздрагивало плюшевое одеяло. Она вспомнила, как сегодня в красном кабинете Рыбникова называли именами японских генералов, и
слабое, далекое подозрение уже начинало копошиться в ее темном
уме.
От крика её грудь напряглась, а Ипполит молча любовался ею. Ему о чём-то нужно было подумать — о чём-то очень серьёзном, чувствовал он, — но думать не хотелось, и этот
слабый позыв
ума не мешал ему спокойно и свободно отдаваться более сильному велению чувства.
Загоскин хотел представить, каким опасностям подвергается молодой человек, добрый,
слабый и неопытный, вступая в испорченное светское общество; всю его порчу хотел он сосредоточить в одном лице, в каком-то загадочном бароне Брокене, придав этому искусителю, кроме
ума и разных дарований, что-то фантастическое и дьявольское.
О да, конечно, я был побежден лишь одним ощущением того сна, и оно только одно уцелело в до крови раненном сердце моем; но зато действительные образы и формы сна моего, то есть те, которые я в самом деле видел в самый час моего сновидения, были восполнены до такой гармонии, были до того обаятельны и прекрасны и до того были истинны, что, проснувшись, я, конечно, не в силах был воплотить их в
слабые слова наши, так что они должны были как бы стушеваться в
уме моем, а стало быть, и действительно, может быть, я сам, бессознательно, принужден был сочинить потом подробности и, уж конечно, исказив их, особенно при таком страстном желании моем поскорее и хоть сколько-нибудь их передать.
Достоевский слишком уж любит сводить с
ума своих героев; положим, что у Васи его уж донельзя
слабое сердце (так и повесть называется).
Говорят, всегда будут одни люди сильнее, другие
слабее, одни умнее, другие глупее. Именно поэтому-то, потому, что одни люди сильнее, умнее других, говорит Лихтенберг, особенно-то и нужно равенство прав людей. Если бы, кроме неравенства
ума и силы, было еще неравенство прав, то угнетение
слабых сильными было бы еще больше.
Монах может двадцать лет сидеть в затворе, может весь отдаться аскетическим упражнениям, молиться большую часть дня и тем не менее находиться в ужасном обскурантизме
ума, обскурантизме нравственных оценок социальной жизни, в нем может быть очень
слабая степень гуманизации.
— Самсон покорился
слабой, но лукавой женщине.
Ум стоит телесной силы. Здоровье, сила душевная нужны нам, почтеннейший граф, особенно теперь, когда враги наши действуют против нас всеми возможными способами, и явно и тайно. Я говорю — враги наши, потому что своего дела не отделяю от вашего.
Он, если говорить откровенно, и сам еще не создавал никакого плана, ему надо было занять чем-нибудь
ум скучающей девушки, отвлечь ее от матери, всецело привязав к себе, чего он и достиг, играя на
слабой струне ее мелкого тщеславия и не менее мелкой зависти к счастью, выпавшему на долю Талечки Хомутовой.
Красный нос хорошо знал ее
слабую сторону и скоро успел овладеть
умом патриотки, которая отдала бы свой Гельмет тому, кто шепнул бы в это время, что с нею сидит жесточайший враг ее государя и предмет ее дипломатических забот.
Маврушкина, с ограниченным
умом, со
слабым характером и сильным аппетитом любви, предалась совершенно своему обожателю, видела только его глазами, действовала только по его направлению.
Это нежное,
слабое созданье, напуганное столькими ужасами, убитое столькими горестями, лишилось совершенно
ума и в отчаянии бегало по саду, призывая своего Гритлиха.
Мальчик постоянно приучал свое
слабое тело к воинским трудам и обогащал
ум познаниями, необходимыми для военного человека. В помещичьем доме Суворовых был мезонин, заключавший в себе четыре комнаты; две занимал Александр со своим старым дядькой Степаном, а другие две — учитель. Убранство комнаты мальчика Суворова вполне соответствовало его самоподготовке к солдатской жизни.
Слез не было, да их и понадобилось бы целое море, нервы не расшатались, а, скорее, закалились под неожиданными ударами судьбы, идея терпения, терпения нечеловеческого, запала в
ум молодой женщины, и она отдалась вся преследованию этой идеи, не рассчитав своих сил. Как для туго натянутой струны, сделалось достаточно одного
слабого удара смычка, чтобы она лопнула.
«Быть может, как женщина, графиня преувеличивает!» — мелькнула в его
уме слабая надежда, когда он, нервно шагая по гостиной, поджидал Наталью Федоровну, обещавшую тотчас же привезти сестру.
Не нам,
слабым смертным, пророчить его будущность: старость брюзгливая, болезненная обыкновенно притупляет способности
ума и усиливает худые склонности.
Спать-то захотелось, а как лег на постель, так сон и прошел; и снова до утра ворочался и курил, придумывая себе честные и подходящие занятия. Два отыскал как будто и подходящих: лакеем в ресторане (сейчас мужчин мало) или кондуктором на трамвае. Но днем, при свете солнца и
ума, понял вздорность этих предложений, совершенно несовместимых с моим
слабым здоровьем и непривычкою к лакейскому трудовому делу. Куда уж!
И чем больше она вникала, не
умом, а всею душой, всем существом своим в занимавший ее предмет, тем более предмет этот разрастался под ее вниманием и тем
слабее и ничтожнее казались ей ее силы, так что она их все сосредоточивала на одно и то же, и всё-таки не успевала делать всего того, чтò ей казалось нужно.
Ежели бы Сперанский был из того же общества, из которого был князь Андрей, того же воспитания и нравственных привычек, то Болконский скоро бы нашел его
слабые, человеческие, не геройские стороны, но теперь этот странный для него логический склад
ума тем более внушал ему уважения, что он не вполне понимал его.
Власть эта не может быть тою непосредственною властью физического преобладания сильного существа над
слабым, преобладания, основанного на приложении или угрозе приложения физической силы, — как власть Геркулеса; она не может быть тоже основана на преобладании нравственной силы, как то, в простоте душевной, думают некоторые историки, говоря, что исторические деятели суть герои, т. е. люди, одаренные особенною силой души и
ума и называемою гениальностью.
— Ну-у что там врач… много он знает о полном
уме! Я лучше его знаю… Женщина…
слабая… немощный сосуд — скудельный: приказываю, чтобы ее схоронили по обряду, да, приказываю.
Борька с издевательской насмешкой доказывал, что из культурных способов отвлечения людей от серьезных умственных запросов два самые верные и незаметные — футбол и шахматы. Футбол — для людей со
слабою умственностью: вся кровь уходит в ножные мышцы, и для мозга ничего не остается. Шахматы — для людей помозговитее. Вот, поглядите кругом, не было бы шахмат, — один бы книжку читал или газету, другой, кто
умом устал, — гулял бы, занимался бы здоровым спортом.