Неточные совпадения
— Это кто? Какое жалкое
лицо! — спросил он, заметив сидевшего на лавочке невысокого больного в коричневом пальто и белых панталонах, делавших странные
складки на лишенных мяса костях его ног.
Она зашла в глубь маленькой гостиной и опустилась на кресло. Воздушная юбка платья поднялась облаком вокруг ее тонкого стана; одна обнаженная, худая, нежная девичья рука, бессильно опущенная, утонула в
складках розового тюника; в другой она держала веер и быстрыми, короткими движениями обмахивала свое разгоряченное
лицо. Но, вопреки этому виду бабочки, только что уцепившейся за травку и готовой, вот-вот вспорхнув, развернуть радужные крылья, страшное отчаяние щемило ей сердце.
Когда она говорила, у ней, казалось, все стремилось вослед за мыслью: выраженье
лица, выраженье разговора, движенье рук, самые
складки платья как бы стремились в ту же сторону, и казалось, как бы она сама вот улетит вослед за собственными ее словами.
Открытый взгляд,
лицо мужественное, бакенбарды и большие усы с проседью, стрижка низкая, а на затылке даже под гребенку, шея толстая, широкая, так называемая в три этажа или в три
складки с трещиной поперек, голос — бас с некоторою охрипью, движения генеральские.
Сердитая
складка разрезала ее высокий лоб, она уклонялась от поцелуев, крепко сжимая губы, отворачивая
лицо в сторону.
Сейчас я напишу им. Фуллон! — плачевно крикнул поп и, взмахнув рукой, погрозил кулаком в потолок; рукав пиджака съехал на плечо ему и
складками закрыл половину
лица.
На эстраду мелкими шагами, покачиваясь, вышла кривобокая старушка, одетая в темный ситец, повязанная пестреньким, заношенным платком, смешная, добренькая ведьма, слепленная из морщин и
складок, с тряпичным, круглым
лицом и улыбчивыми, детскими глазами.
Подняв рюмку к носу, он понюхал ее, и
лицо его сморщилось в смешной, почти бесформенный мягкий комок, в косые
складки жирноватой кожи, кругленькие глаза спрятались, погасли. Самгин второй раз видел эту гримасу на рыхлом, бабьем
лице Бердникова, она заставила его подумать...
Движения его, когда он был даже встревожен, сдерживались также мягкостью и не лишенною своего рода грации ленью. Если на
лицо набегала из души туча заботы, взгляд туманился, на лбу являлись
складки, начиналась игра сомнений, печали, испуга; но редко тревога эта застывала в форме определенной идеи, еще реже превращалась в намерение. Вся тревога разрешалась вздохом и замирала в апатии или в дремоте.
Это был человек лет тридцати двух-трех от роду, среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием всякой определенной идеи, всякой сосредоточенности в чертах
лица. Мысль гуляла вольной птицей по
лицу, порхала в глазах, садилась на полуотворенные губы, пряталась в
складках лба, потом совсем пропадала, и тогда во всем
лице теплился ровный свет беспечности. С
лица беспечность переходила в позы всего тела, даже в
складки шлафрока.
Она крепко пожимала ему руку и весело, беззаботно смотрела на него, так явно и открыто наслаждаясь украденным у судьбы мгновением, что ему даже завидно стало, что он не разделяет ее игривого настроения. Как, однако ж, ни был он озабочен, он не мог не забыться на минуту, увидя
лицо ее, лишенное той сосредоточенной мысли, которая играла ее бровями, вливалась в
складку на лбу; теперь она являлась без этой не раз смущавшей его чудной зрелости в чертах.
Он вопросительно взглянул ей в
лицо: она ничего; только
складка над бровью шевельнулась, а
лицо покойно.
Какое покойное, светлое выражение ни ляжет ей на
лицо, а эта
складка не разглаживается и бровь не ложится ровно. Но внешней силы, резких приемов и наклонностей у ней нет. Настойчивость в намерениях и упорство ни на шаг не увлекают ее из женской сферы.
Она сидит, опершись локтями на стол, положив
лицо в ладони, и мечтает, дремлет или… плачет. Она в неглиже, не затянута в латы негнущегося платья, без кружев, без браслет, даже не причесана; волосы небрежно, кучей лежат в сетке; блуза стелется по плечам и падает широкими
складками у ног. На ковре лежат две атласные туфли: ноги просто в чулках покоятся на бархатной скамеечке.
Из остальных я припоминаю всего только два
лица из всей этой молодежи: одного высокого смуглого человека, с черными бакенами, много говорившего, лет двадцати семи, какого-то учителя или вроде того, и еще молодого парня моих лет, в русской поддевке, —
лицо со
складкой, молчаливое, из прислушивающихся.
И вот, помню, в
лице его вдруг мелькнула его обычная
складка — как бы грусти и насмешки вместе, столь мне знакомая. Он скрепился и как бы с некоторою натугою начал.
На
лице его показалась какая-то мучительная
складка; верю теперь, что у него болела тогда голова, особенно голова…
Вы только намереваетесь сказать ему слово, он открывает глаза, как будто ожидая услышать что-нибудь чрезвычайно важное; и когда начнете говорить, он поворачивает голову немного в сторону, а одно ухо к вам;
лицо все, особенно лоб, собирается у него в
складки, губы кривятся на сторону, глаза устремляются к потолку.
После половины речи, когда, по-видимому, он схватывал главный смысл ее, рот у него сжимался,
складки исчезали на лбу, все
лицо светлело: он знал уже, что отвечать.
Но здесь совсем другое: эти бронзовые испитые
лица с косыми темными глазами глядят на вас с тупым безнадежным отчаянием, движения точно связаны какой-то мертвой апатией даже в
складках рваных азямов чувствовалось эта чисто азиатское отчаяние в собственной судьбе.
Вечером, у огня, я имел возможность хорошо рассмотреть своих новых знакомых. Нахтохуские удэгейцы невысокого роста, сухощавы, имеют овальное
лицо с выдающимися скулами, вогнутый нос, карие, широко расставленные глаза с небольшой монгольской
складкой век, довольно большой рот, неровные зубы и маленькие руки и ноги.
Карие глаза, расположенные горизонтально, прикрывались сильно развитой монгольской
складкой век, выдающиеся скулы, широкое переносье, вдавленный нос и узкие губы — все это придавало ее
лицу выражение, чуждое европейцу: оно казалось плоским, пятиугольным, и в действительности было шире черепа.
Загорелое
лицо его было типично для туземцев: выдающиеся скулы, маленький нос, глаза с монгольской
складкой век и широкий рот с крепкими зубами.
В них, как всегда бывает в фотографиях, захватилось и осталось много случайного, неловкие
складки, неловкие позы, слишком выступившие мелочи, рядом с нерукотворенными чертами событий и неподслащенными чертами
лиц…
— Не пойду! — упорствовал Мисанка, зарывая
лицо в
складки платья.
И рваная шляпенка, и котомка за плечами, и длинная палка в руках, и длинная седая борода, и заветрелое
лицо, изборожденное глубокими морщинами, и какая-то подозрительная таинственность во всей фигуре и даже в каждой
складке страннического рубища, — все эти признаки настоящего таинственного странника как-то не вязались с веселым выражением его
лица.
Легкая
складка над бровями, привычка несколько подаваться головой вперед и выражение грусти, по временам пробегавшее какими-то облаками по красивому
лицу, — это все, чем сказалась слепота в его наружности.
Звонарь был несколько старше; широкая ряса висела
складками на тощем теле, черты
лица были грубее и резче.
Но в жестах, в нервных
складках губ, в постоянном движении бровей было то удивительное, как бы родственное сходство, вследствие которого многие горбуны тоже напоминают друг друга
лицом, как братья.
Когда я появился, она приняла было меня с недовольной и холодной
складкой в
лице, едва цедила сквозь зубы и не показывала ни малейшего любопытства, как будто чуть не проговорила: «Зачем пришел?
Как бы то ни было, но мы подоспели с своею деловою
складкой совершенно ко времени, так что начальство всех возможных ведомств приняло нас с распростертыми объятиями. В его глазах уже то было важно, что мы до тонкости понимали прерогативы губернских правлений и не смешивали городских дум с городовыми магистратами. Сверх того, предполагалось, что, прожив много лет в провинции, мы видели
лицом к
лицу народ и, следовательно, знаем его матерьяльные нужды и его нравственный образ.
Павел и Андрей сели рядом, вместе с ними на первой скамье сели Мазин, Самойлов и Гусевы. Андрей обрил себе бороду, усы у него отросли и свешивались вниз, придавая его круглой голове сходство с головой кошки. Что-то новое появилось на его
лице — острое и едкое в
складках рта, темное в глазах. На верхней губе Мазина чернели две полоски,
лицо стало полнее, Самойлов был такой же кудрявый, как и раньше, и так же широко ухмылялся Иван Гусев.
Сидел в коридоре на подоконнике против двери — все чего-то ждал, тупо, долго. Слева зашлепали шаги. Старик:
лицо — как проколотый, пустой, осевший
складками пузырь — и из прокола еще сочится что-то прозрачное, медленно стекает вниз. Медленно, смутно понял: слезы. И только когда старик был уже далеко — я спохватился и окликнул его...
Он быстро подошел ко мне и положил мне на плечо тяжелую руку. Я с усилием поднял голову и взглянул вверх.
Лицо отца было бледно.
Складка боли, которая со смерти матери залегла у него между бровями, не разгладилась и теперь, но глаза горели гневом. Я весь съежился. Из этих глаз, глаз отца, глянуло на меня, как мне показалось, безумие или… ненависть.
Уже Ромашов отчетливо видел его грузную, оплывшую фигуру с крупными поперечными
складками кителя под грудью и на жирном животе, и большое квадратное
лицо, обращенное к солдатам, и щегольской с красными вензелями вальтрап на видной серой лошади, и костяные колечки мартингала, и маленькую ногу в низком лакированном сапоге.
Я был совершенно счастлив; слезы счастия подступали мне к горлу; я поцеловал
складку его драдедамовой рясы и поднял голову.
Лицо монаха было совершенно спокойно.
Выражение
лица словно болезненное, но это только кажется, У него какая-то сухая
складка на щеках и около скул, что придает ему вид как бы выздоравливающего после тяжкой болезни.
— Вас, кажется, можно поздравить… или еще нет? — проговорил он с какой-то особенною
складкой в
лице.
Поют и другие песни, тоже невеселые, но эту — чаще других. Ее тягучий мотив не мешает думать, не мешает водить тонкой кисточкой из волос горностая по рисунку иконы, раскрашивая
складки «доличного», накладывая на костяные
лица святых тоненькие морщинки страдания. Под окнами стучит молоточком чеканщик Гоголев — пьяный старик, с огромным синим носом; в ленивую струю песни непрерывно вторгается сухой стук молотка — словно червь точит дерево.
Марта смеялась тоненьким, радостным смехом, как смеются благонравные дети. Вершина рассказала все быстро и однообразно, словно высыпала, — как она всегда говорила, — и разом замолчала, сидела и улыбалась краем рта, и оттого все ее смуглое и сухое
лицо пошло в
складки, и черноватые от курева зубы слегка приоткрылись. Передонов подумал и вдруг захохотал. Он всегда не сразу отзывался на то, что казалось ему смешным, — медленны и тупы были его восприятия.
Но, взглянув в
лицо ей, видел добрые глаза, полные внимания и участия, немножко приоткрытые губы, серьёзную
складку между бровей, —
лицо родного человека.
Наталья ушла, он одёрнул рубаху, огладил руками жилет и, стоя среди комнаты, стал прислушиваться: вот по лестнице чётко стучат каблуки, отворилась дверь, и вошла женщина в тёмной юбке, клетчатой шали, гладко причёсанная, высокая и стройная. Лоб и щёки у неё были точно вылеплены из снега, брови нахмурены, между глаз сердитая
складка, а под глазами тени утомления или печали. Смотреть в
лицо ей — неловко, Кожемякин поклонился и, не поднимая глаз, стал двигать стул, нерешительно, почти виновато говоря...
Теперь голос её звучал теплее и мягче, чем тогда, на дворе. Он взглянул на неё, — и
лицо у неё было другое, нет
складки между бровей, тёмные глаза улыбаются.
Отец стоял в синей поддёвке и жёлтой шёлковой рубахе, на
складках шёлка блестел огонь лампад, и Матвею казалось, что грудь отца охвачена пламенем, а голова и
лицо раскалились.
Но этому
лицу, когда оно было обращено прямо, — широкое, насупленное, с нервной игрой
складок широкого лба, — нельзя было отказать в привлекательной и оригинальной сложности.
И вдруг ее коричневое
лицо собралось в чудовищную, отвратительную гримасу плача: губы растянулись и опустились по углам вниз, все личные мускулы напряглись и задрожали, брови поднялись кверху, наморщив лоб глубокими
складками, а из глаз необычайно часто посыпались крупные, как горошины, слезы. Обхватив руками голову и положив локти на стол, она принялась качаться взад и вперед всем телом и завыла нараспев вполголоса...
В портерную входил среднего роста улыбавшийся седой старик купеческой
складки с каким-то иконописным
лицом и сизым носом.
Оба преобразились во взрослых, зрелых мужей;
лица их возмужали и загрубели; время и труды провели глубокие борозды там, где прежде виднелись едва заметные
складки.
Татьяна показалась ему выше, стройнее; просиявшее небывалою красотой
лицо величаво окаменело, как у статуи; грудь не поднималась, и платье, одноцветное и тесное, как хитон, падало прямыми, длинными
складками мраморных тканей к ее ногам, которые оно закрывало.
Старый рыбак похож на птицу — маленькое стиснутое
лицо, горбатый нос и невидимые в темных
складках кожи, круглые, должно быть, очень зоркие глаза. Пальцы рук крючковаты, малоподвижны и сухи.